– Аргумент, – с удовольствием согласилась она. – Я смотрю, с тобой не только кашу сварить можно.
– Не подлизывайся, – хмыкнул я. – Со мной это не работает.
Девушка усмехнулась.
– Это я уже поняла. Кстати сказать, с нами тётя Аня собиралась полететь, но её дядя Миша определил на другой фронт работы. Там ваши охотники-рыболовы с грибниками-собирателями принесли много биоматериала на анализ. Тётя Аня встряла около лаборатории с проверками на предмет токсичности и съедобности. Но попросила заскочить за ней, чтоб забрать. Ей тётя Тома помогает, рассчитывает быстро закончить.
Ну, да. С появлением в лагере саркофага гоа`улдов медсанчасть освободилась полностью и быстро. Медику работы практически не осталось. Чем ещё заниматься в отсутствие пациентов? По ходу, Беляеву тоже оприходовали в помощь Аньке.
Юлька похлопала себя по нагрудному карману подвязанной на манер топа блузки, откуда послышалось характерное полиэтиленовое шуршание.
– И дала нам с собой образцы своего материала. Если на борту «Авроры» функционирует лаборатория, проверим и сравним её ДНК с моей. Твоя версия про клона может оказаться небезосновательной.
Я пожал плечами.
– Передача огромного массива данных – вещь долгая. Времени впереди будет много. Уж выкроить часик на свистопляску с анализатором сможем. Нет – так ночи впереди предстоят длинные…
Кстати, о ночах. Я тут предлагаю использовать «Аврору» как гостиницу, а взлетит ли такая ситуация? У меня тут, видите ли, юный организм на борту.
– Ты была в космосе? – спросил спутницу. – Имею ввиду не вообще, а длительное время. Больше суток.
Девушка отрицательно покачала головкой.
– Через звёздные врата проходила. На других планетах была. Перелетала между кораблями. Но вот прям чтобы в космосе и надолго… нет. Или звёздные врата для путешествий, или короткие перелёты. А что?
– В космосе есть ряд своих болезней, – пояснил я. – В частности, встречается нарушение сна. Первопричин может быть много, и у многих оказываются приземлённые корни, но итог один: заснуть на борту корабля человек не в силах. Несколько суток ещё терпимо, но больше двух-трёх недель редко кто вывозит. Рекорд бессонницы в истории, по-моему, закончился смертью на семнадцатые сутки.
Юля кивнула.
– Да, меня предупреждали о таком. Вероятно, ты прав. Первую ночь я точно не усну от возбуждения. Даже через звёздные врата проходишь не каждый день, не говоря уже о посещении других галактик. А я – в числе первых землян, оказавшихся так далеко от родного мира. Ну, там, подростковый период, девичий максимализм, все дела… Но как буду спать потом – не знаю.
Что ж. Ожидаемо. Значит, будем чередовать задачи, если девчонка не сможет приспособиться к космосу. Посетим «Аврору», вернёмся на планету. Заскочим на «Колыбель зла», спустимся с небес на землю. Нагрянем к эскадре люсианцев, и домой. У нас нет чёткого определения приоритетных целей. Только их список. А очерёдность мы вольны определять самостоятельно.
Работёнка и впрямь грозится затянуться. Фронт работы большой, летать между целями придётся много. Налёт в часах предстоит грандиозный. Могу и один поработать ишаком, но тогда сильно снизиться скорость работы. Мне, как пилоту, понадобится отдых. Не факт, что к моменту, когда полетим к другой цели, я буду фонтанировать энергией и блистать полным запасом сил для этого. Может, мелкую подготовить? Узкости и посадку возьму на себя. Со взлётом и полётом по прямой она точно справится: не дура. А если ещё и потратить денёк тренировки и обучение… мне же не надо, чтоб она в звёздные врата на околозвуковой скорости ювелирно пролетела, не царапнув даже корпус? Хватит и того, чтоб я имел возможность отдохнуть, пока девчонка за штурвалом.
– На велосипеде ездить умеешь?
Юля улыбнулась неожиданному вопросу.
– Довольно нестандартные темы для разговора на знакомство. Но, да. Умею.
– А на чём ещё каталась?
Рыкова пожала тонкими плечами.
– Особо похвастаться нечем. У нас в приюте было не до развлечений. Лыжи на физкультуре, велосипед… Несколько роликов, если с размером ботинка повезло. Больше ни на чём не каталась.
– То есть, машина, мотоцикл, прочая техника…? – уточнил я. – Управлять не умеешь?
Юный гений горько хмыкнула.
– А кто этому будет учить сироту из детдома? Не доводилось. Не дура, научусь, если надо. Кое-что понимаю. Но не пробовала.
К этому моменту времени мы набрали положенные минимальные десять километров в секунду скорости. Значит, разбиться не должны. По крайней мере, сразу.
Я разорвал ментальное соединение с бортовым компьютером «прыгуна», будучи, всё же, готовым подхватить его опять, если что-то пойдёт не по плану.
Двигатели машины остановились, разгон прервался. Но набранная скорость с массой кораблика никуда не делись: стотонное зубило «свечкой» продолжало набирать высоту, быстро, правда, в скорости теряя. Но ничего страшного. У нас есть запас.
Откинулся на спинку кресла и простёр руки в приглашающем жесте.
– Развлекайся! – указал на приборную панель. – Машинка в твоём распоряжении. Будешь первой сиротой из детдома, которую научили управлять кораблём Древних.
Если сказать, что подросток изумилась, означает ничего не сказать. От неожиданности и шока девчонка, кажется, забыла, как дышать.
– Чего затроила? – улыбнулся я. – У меня нет управления. Принимай. Мы в поле гравитации планеты и ещё даже не покинули атмосферу. Разобьёмся ведь.
Шокированная Рыкова быстро забегала глазками туда-сюда. То за борт посмотрит, то на приборы, то на меня, то на приборы… увидит замедляющийся темп набора высоты, вытаращит глазки, уронит челюсть…
– Давай-давай! – подстёгивал я. – Твой звёздный час! Не тормози!
Про хрестоматийную приставку «сникерсни» вставлять не стал. Я, в отличие от многих, знаю, что означает это слово, и призывать несовершеннолетнюю к ножевой дуэли не буду.
Понятно. Девчонка троит, как блондинка перед трактором. Слишком неожиданно на неё свалилось предложение «покататься». К такому её явно не готовили.
– Расслабься, – приказал я. – Не паникуй. Отринь окружение. Вокруг тебя ничего нет. Ни меня, ни неба, ни планеты. В твоём мирке есть только ты и «прыгун» с его бортовыми системами. Открой сознание.
Встал с кресла, обошёл рабочее место девчонки сзади, взял её мгновенно вспотевшие от нервного стресса ладошки и заставил взяться за рудиментарные «рычаги», дублирующие ввод команд со стороны штурмана: при необходимости он мог исполнять задачи второго пилота.
Пальчики мелкой до побелевших костяшек схватились за рычаги. Последние – вспомогательные, и почти не несут в себе действительно важных функций. Но, во-первых, дублирую управление на случай потери ментального соединения с бортсетью кораблика, а, во-вторых, успокаивают непривычного к такому звездецу летуна. Для землянина ещё несколько сотен лет будет удобнее управлять механически, через руль со штурвалом, чем любым самым эффективным невральным интерфейсом. Такова человеческая натура и её менталитет, склад ума. Нас ещё нескоро перекроят. Для Земли эра покорения Дальнего Космоса и заимствования инопланетных технологий началась слишком внезапно и скоротечно.
– Открой сознание, – приказал я, держа свои руки поверх ладоней Юльки. – Подключись к кораблю. Ты – это он. Он – это ты. Тебя не будет без него. Без него ты не существуешь. Объедини свой разум с ним. Ты управляешь им – он подчиняется тебе. Простая команда на подключение. Никаких заклинаний и магии. Всё просто…
Со своего места я слышу, как тяжело и громко задышала Юлька. Мне нет необходимости видеть личико мелкой, чтобы знать: сейчас её зрачки ненормально расширены, пульс долбится в «соточку», а частота сердечных сокращений уходит в зашкал. Да, знаю: я тот ещё мудила. Так и до инсульта жопы довести человека можно. Но зато свой первый полёт юный гений запомнит так крепко, что, возможно, научится пилотировать лучше меня.
Высота продолжала расти, но скорость набора падала всё быстрее и быстрее. У девчонки ненормально начала вздыматься грудь, будто бы наступала одышка после спринта. Тонкие точёные плечики ходили ходуном от волнения. Налицо все признаки стрессовой ситуации как она есть.
