В порции пельмешек, кстати, было по десять штук, сверху их посыпали чем-то, похожим на тёртый имбирь с зеленью. А ещё выдали плошки с кетчупом, на вид, по крайней мере. Вкус, впрочем, оказался похожим на «икру заморскую — баклажанную». Зуко авторитетно сказал, что, скорее всего, это соус из местной «царицы полей» томатоморкови.
Они выставили цзяоцзы на стол, оставили их под охраной Мэй и, решив, что этого мало, технично прошлись по лавкам, набирая ещё разной горячей еды, не забывая про своего главного листоеда. Хотя Чан искренне не понимал, как можно не есть мяса. Несмотря на вроде бы островное расположение, в Стране Огня ели много мяса. Как понял Чан, там сложно было вырастить какие-то злаки, поэтому предпочтение отдавали животноводству. А из моря вылавливали несколько видов водорослей и только один сорт рыбы с бело-розовым мясом, которую назвали «макиджу»: она водилась во внутреннем море и, кажется, была довольно редкой и пугливой. По вкусу напоминала треску, но чуть более жирную. Когда они с Зуко выбирались в город в Шу Дзинге, то рыбу продавали только в одном месте и стоила она гораздо дороже, чем мясо, хотя во дворце макиджу частенько подавали. Чан тогда заинтересовался, почему так, ведь живут они на архипелаге, но оказалось, что из-за близости к Морю Чудовищ очень много морской живности было либо слишком огромной и опасной, либо смертельно или не очень смертельно ядовитой, то есть несъедобной. Рыбный промысел сам по себе был рискован и не слишком перспективен, так как даже во внутреннее море их архипелага заплывало всякое — непонятные страшилища в том числе. И что более-менее промысел пошёл вообще лишь после установки Великих врат Азулона: той статуи, перекрывающей бухту самого крупного острова страны Огня. Оказалось, что статуя держит металлическую сеть, которая не столько является военной преградой от чужих кораблей, сколько не пропускает слишком крупных созданий к острову Феникса.
Некоторые выловленные экземпляры или их головы, кстати, украшали оружейную комнату дворца Лорда Огня, так что там собралась коллекция, достойная Кунсткамеры. Чан читал о какой-то катастрофе, которая изменила мир, и, впервые увидев этих существ, даже думал про радиацию. Потом, когда Азула уже начала заниматься на острове Банти, она вскользь упоминала про схождение миров и что это и было той катастрофой либо этому поспособствовала катастрофа. Это прорвавшиеся к ним духи так видоизменили животных, насекомых, многие деревья и растения, слили их друг с другом и всё перековеркали. Поэтому в языке названия животных вроде как остались прежними, даже в том же календаре, а вот видоизменённые животные назывались не какими-то самостоятельными названиями, а тоже по их частям — вроде «слонокрысы» или «овцекоалы».
И всё же Царство Земли располагалось гораздо дальше от Моря Чудовищ, да и недалеко от Гайпана было своё внутреннее море или большое солёное озеро. Так что там, видимо, было больше неядовитой рыбы. С разнообразием здесь всё более чем в порядке: и мясо, и рыба, и овощи, и различная лапша, и всякие интересные блюда со всем этим. Та же капуста, картошка или морковь — совершенно обычного вида — лежали рядом с орехоземляникой, орехами личи и многими совершенно непонятными корнеплодами разных размеров и форм. Что-то попробовать очень хотелось. А ещё было интересно узнать, какая на вкус картошка, а то Чан и забыл почти: в стране Огня он ни разу её не видел. В общем, глаза разбегались, а деньги жгли кошелёк.
Они взяли жареную кусочками рыбу, омлет с овощами, что-то вроде плова, в котором тоже виднелось много овощей и кусочки мяса. Все порции стоили около шести-восьми кан, но были не слишком-то большие. Плов и омлет им обильно полили тёмным кисловато-сладковатым соусом, похожим на очень густой соевый.
Сладости были гораздо дороже еды, так что Чан сначала взял попробовать лишь яркие «ягоды бакуи на палочке», похожие на вид на красный кукурузный початок, блестящий от патоки или сиропа. «Початок» показался самым вкусным и сладким на вид. Не удержавшись, он сразу надкусил одну из ягодок, которая интересно лопнула во рту, смешиваясь со специфически-терпко-сладким сиропом и своим кисловатым вкусом.
Оказалось, что ягоды вокруг палочки держит что-то вроде леденца, а вкусом, размером, видом и текстурой эти ягоды походили на гибрид брусники и голубики — толстая шкурка и пористая кисло-сладкая сочная мякоть.
— А это вкусная штука, — кивнул Чан и протянул продавцу ещё два посеребрённых прямоугольных шу. — Дайте ещё четыре палочки.
На миг вспомнились Сокка и Катара, которых они оставили в предгорьях недалеко о руин города Таку, но Чан оставил им почти все припасы еды, рассчитывая закупиться в Гайпане. Это случилось ещё до того, как Катара напала на Азулу. Не то чтобы Чан не оставил бы припасы после, он не жалел о своём поступке, но, как говорится, «осадочек остался».
Впрочем, за Азулу в тот момент Чан совсем не тревожился, зная, что его любимая принцесса справится как с ситуацией, так и с неумелой магией Катары. На что та вообще рассчитывала — непонятно! Да и Аанг лишь разочаровался в своей спутнице.
С одной стороны, вроде они поступили не очень хорошо, оставив этих двоих «эскимосов», а с другой… дети не должны участвовать в войне. А эти вдобавок кровожадно хотели убивать, притом убивать чужими руками, потому что сами ничего не умели и как-то не сильно-то стремились учиться. Да и постоянные подзуживания Аватара Чану не нравились. Аанг не хотел в этом участвовать — его заставляли те же Сокка, Катара и другие, кто сто лет просидел на заднице, ожидая, когда придёт Аватар и «всех спасёт». Ну не тупость ли⁈ Перекладывать всю ответственность на того, кто этого совсем не желает и неизвестно, вынесет ли такую ношу. Теоретически, конечно, если учитывать тот мультик, должен, но… зачем⁈ Война уже некоторое время шла на спад, а появление «надежды мира», которую тут же взяли в оборот, лишь всё усложнит.
В захваченном Гайпане он не заметил, чтобы народ был чем-то недоволен. Жизнь идёт своим чередом. А появление Аватара только усугубит «разброд и шатания». В конце концов Чан решил, что Сокка и Катара точно не пропадут. И что нужно уже поесть, чтобы просто «делать что должен, а там будь что будет».
— Вон, Азула уже идёт, — прервал его мысли Зуко, и они дружно помахали, подзывая к столу, который из-за того, что они с Зуко были голодны и не стеснены в средствах, ломился от еды. Впрочем, их было много, а тот же Аанг мог съесть реально много своих «листиков», если было что.
— Что-то интересное узнали? — спросил Чан, незаметно любуясь своей девушкой. Они, конечно, ещё не поговорили толком, но помечтать-то можно⁈ Тем более вчера Азула сама легла почти что в его объятия. Возможно, всё это лишь на время миссии, но «надежды юношей питают». Вспыхнувшая ответная любовь, подарившая яркие эмоции и надежду, окончательно задавила все и так не слишком-то активные моральные терзания «цивилизованного человека». Чан давно выбрал сторону. Он был на стороне Азулы и Зуко и собирался придерживаться этой позиции. Тем более, что война так или иначе закончится.
— Узнали, что в Гайпане нет магов земли, но зато в местном лесу обитают какие-то злые духи, — хмыкнула Азула, кивком поблагодарив за пельмешки, продвинутые Чаном, и ловко и изящно орудуя палочками.
Какое-то время они просто насыщались, отдавая дань пище, приготовленной на настоящей кухне, а не на костре. И да, они всё съели, хотя Чан потом с трудом перевёл дух. Азула скормила остатки пельмешек ручному лемуру Аанга — Момо, который, похоже, выбрался из амбара с бизонами и увязался с ними в город. Хорошо ещё, что зверёк был достаточно разумен, чтобы не доставлять им неприятностей, а ещё что не страдал клептоманией — а то ведь всяких лакомств вокруг было много.
— И что с этими злыми духами? — спросил Зуко.
— Произошло несколько исчезновений одиноких путников, но когда солдаты прочесали лес, то ничего не обнаружили, — ответил Аанг. — Может, это маги земли? Ну… Мы с Соккой и Катарой освободили из плавучей тюрьмы народа Огня несколько десятков магов земли, которых там держали. Может, это они? Просто прячутся…
