худая потрёпанная фигура.
— Блэк, — холодно сказал Северус, порадовавшись, что его предупредили. — Значит, директор поймал тебя?
Мужчина бросил на Северуса непроницаемый взгляд.
— Снейп, — безразлично отозвался он, блеснув серыми глазами из-под немытых волос.
Если бы не эти сверкающие глаза, Блэк мог бы сойти за статую или восковую фигуру. Его чашка застыла на полпути ко рту, а сам он замер, казалось, заворожённый присутствием Северуса.
Люпин сделал движение, как будто хотел вскочить на ноги, возможно, чтобы встать между ними, но директор жестом остановил его.
Медленно, не меняя выражения лица, Блэк поставил чашку на стол и откинулся на спинку кресла.
— В действительности, — после долгого молчания его голос звучал хрипло, — ты прозевал авроров, и меня оправдали.
Пожалуй, в данном случае слабость после проклятого заклинания сыграла на руку: Северус ожидал, что в груди всколыхнётся волна гнева, испытываемого им к этому человеку и его пособникам, но на самом деле он ощутил лишь досаду — Министерство в очередной раз облажалось.
— Пожалуйста, Северус, сядь, — Дамблдор поднялся из-за стола, взмахнув палочкой, добавил ещё два мягких кресла, обтянутых ситцем. — И ты тоже, Минерва, раз уж ты так любезно сопровождаешь Северуса.
— Да пошёл ты, старый мудак! — огрызнулась Минерва с акцентом эдинбургского докера и, прикрыв рот ладонью, села с выражением явно притворного раскаяния. — Прошу прощения… Я хотела сказать, конечно, директор. — Она посмотрела на Северуса. — Извини… Я временами…
— Конечно, всё в порядке, Минерва, — подскочив, мягко сказал Дамблдор. — Видите ли, джентльмены, у неё, похоже, развилась своего рода афазия*. Она не всегда может контролировать то, что слетает у неё с языка. Мадам Помфри уверила меня, что это со временем пройдёт.
Северус уловил, как Минерва ему подмигнула.
Дамблдор вернулся на своё место, явно довольный тем, что Северус не собирается бросаться через комнату убивать Блэка.
— Итак, я должен вам кое-что сообщить… мы выяснили, что Сириус невиновен в преступлениях, в совершении которых его обвинили двенадцать лет назад, — Дамблдор сделал паузу, словно ожидая вопросов или возражений, но их не последовало, и он продолжил в явном замешательстве: — Значит, да. Кажется, настоящим виновником был Питер Петтигрю, который провёл всё это время в облике крысы — он, знаете ли, незарегистрированный анимаг.
Ещё одна бомба, которая не взорвалась.
— Хм, — озадаченно хмыкнул Северус, но, чувствуя себя слишком усталым, этим и ограничился.
По-видимому, Минерва слышала это от своих призрачных информаторов.
— Значит, этот мелкий засранец уделял моим урокам больше внимания, чем я полагала, — задумчиво произнесла она. — А я-то думала, что он сдал трансфигурацию только потому, что ты разрешил ему списать, Ремус.
— Мы… э-э… ему действительно помогли, — слегка пожав плечами, пристыженно признался Люпин.
— Так, нам нужно поговорить о Гарри, — прямо сказал Блэк.
Теперь Северуса действительно захлестнул гнев, но это было холодное, расчётливое чувство, граничащее со страхом.
— О чём именно нужно поговорить? — напряжённо спросил Северус.
— Ну, на самом деле о нескольких вещах, — спокойно вставил Люпин, обрывая Блэка. — Видишь ли, Сириус знает, что ты присматриваешь за Гарри. Разумеется, он очень благодарен, но он…
— Он и сам способен говорить, не так ли? — мягко перебила его Минерва и ласково улыбнулась Блэку.
Северус стиснул зубы.
— А теперь, дорогой, почему бы тебе не поведать нам, о чём ты хотел поговорить? — она вдруг словно превратилась в Молли в самом материнском её проявлении.
Люпин, Блэк и Дамблдор уставились на Минерву так, словно у неё выросла вторая голова. Блэк кашлянул.
— Ну, я же крёстный отец мальчика. И ближайший известный кровный родственник.
Минерва глубокомысленно кивнула.
— И?.. — её голос стал почти приторным.
Похоже, гриффиндорцы опасались своего декана, когда она была в подобном настроении. Люпин выглядел так, словно предпочёл бы оказаться в любом другом месте мира.
Блэк, к удивлению Северуса, разволновался ещё больше и весь взмок. Встав, он прошёлся по кабинету, словно собираясь с мыслями.
— Я сбежал из Азкабана, когда узнал, что Питер жив и преследует Гарри. Я хотел защитить Гарри. И после того, другого, мальчика… — Он вытер ладони о брюки и снова принялся расхаживать по комнате. — Ну, после того, как я увидел в «Пророке», что мальчика Лонгботтомов убили, я начал наблюдать за Гарри, понимаете? Просто присматривал за ним. Я не хотел, чтобы это случилось. Чтобы он действительно заговорил со мной. А потом, когда он всё-таки заговорил, я не хотел, чтобы он останавливался, теперь, когда он открылся кому-то. Я, конечно, не ожидал, что он начнёт искать меня каждый божий день. Он так изголодался по любви. В то время это казалось вполне безобидным. Я никогда не собирался обманывать его, но, наверное, мне тоже нужен был человеческий контакт. Видимо, я позволил этому зайти слишком далеко.
— Ты хочешь сказать, что ты тайно встречался с мальчиком? Он говорил… с тобой? — спросил Северус, поднимаясь из кресла при этой бессвязной, определённо жутковатой исповеди, не ручаясь за себя, если Блэк поднял на Гарри руку.
Люпин, очевидно, понял, о чём подумал Северус, и, вскочив, встал между ними.
— Нет, Северус, он не это имел в виду! — с необычной силой Люпин обхватил Северуса за плечи. — Просто покажи ему, ради бога, Сириус.
Блэк кивнул и в мгновение ока превратился в огромного чёрного фамильяра Гарри.
На какую-то долю секунды Северус потерял дар речи. А потом…
— Ты УБЛЮДОК! — взревел он, пытаясь оттолкнуть невысокого Люпина, но оборотень изо всех сил старался удержать его подальше от Блэка. — Ты хоть понимаешь, что натворил?
Взбешённый тем, как ловко его провели, Северус пытался высвободить запястья из крепкой хватки Люпина. Он вспомнил, что Люпин трижды спрашивал, можно ли привести Сопелку в Паучий тупик, и Северус, устав, наконец, от настойчивости волка, с радушным сарказмом произнёс ритуальные слова приглашения. И пока Блэк оставался собакой, защитные чары Северуса признавали его приглашённым гостем.
Если бы в этот момент Северус смог дотянуться до своей палочки, то применил бы непростительное к ним обоим.
— Северус… успокойся… — громко сказал Дамблдор. — Я уверен, что как только мы всё объясним…
Снейп резко развернулся к директору, и Люпин отпустил его, очевидно, не слишком горя желанием защищать Дамблдора.
— Не прошло и двух недель, как я нашёл мальчишку после очень серьёзной попытки покончить с собой.
