[13] Frigus affectus (лат.) – холодные чувства.
[14] Энфилд №2 — британский револьвер с переломной рамой, производившийся под патрон .38 SW с 1932 по 1957 годы. Был стандартным револьвером вооружённых сил Великобритании и стран Британского содружества во Второй мировой войне.
[15] Грасс (grass) – марихуана, каннабис.
[16] Согласно энциклопедии Гарри Поттера, «Конфундус» (англ. Confundus Charm) — чары, применяющиеся как для причинения беспорядка в мыслях человека, так и для нарушения работы различных магических предметов.
[17] Куверт - термин, обозначающий полный набор предметов для одной персоны на накрытом столе.
[18]Глобальная сеть телетайпов под названием «Телекс» («Сеть Телекс», Telex network) была создана в 1920-х годах и использовалась на протяжении большей части XX века для бизнес-коммуникаций. В этой сети каждый абонент имеет уникальный номер (подобно телефонному номеру), включающий код страны и шестизначный номер абонента. Ещё в начале 2000-х годов услуги телекса были достаточно востребованными, ими пользовались прежде всего банки.
[19] Фрайкор (нем. Freikorps — свободный корпус, добровольческий корпус) — наименование целого ряда военизированных патриотических формирований, существовавших в Германии и Австрии в XVIII—XX вв.
Глава 22
Глава 11. Все будет хорошо?
Эпизод 1: Лондон, 30 октября 1995 года
Фаталисты[1] говорят: чему быть, того не миновать. Опасное утверждение, если принимать его как констатацию факта, а не как руководство к действию. Во всяком случае, Анна предпочитала видеть в этой пословице два разных утверждения, и относилась к ним, соответственно, по-разному. Если речь шла о предопределенности, о чем-то, вроде древнеримского Фатума, жребия или еще о чем-нибудь в том же роде, она была с этим категорически несогласна. Судьба судьбой, - а вот в Судьбу она как раз верила, - но, в конечном счете, человек «сам творец своего счастья». В общем, ее мировоззрение основывалось на том, что «Под лежачий камень вода не течет» и «Делай, что должно, и будь, что будет».
Однако, если речь шла о руководстве к действию, тогда все в ее глазах выглядело иначе. Зачем нервничать заранее, если все равно случится то, чему суждено случится? На ее вкус это была великолепная отсылка к стоикам[2], и такой взгляд на мир был Анне понятен и, пожалуй, даже предпочтителен. Не стоит изводить себя мыслями о предполагаемых неприятностях, мучиться страхами, заранее переживать о том, что, в любом случае, могло или должно было случиться или, напротив, не случиться. Можешь предотвратить – флаг тебе в руки, не можешь – держи удар. Но «умирать» заранее, живя в вечном страхе, это не ее.
Все это к тому, что некое невнятное чувство тревоги посетило Анну еще во сне, и потом возвращалось к ней пару раз в течение дня. Не предзнание и не предвидение, тем более, не пророчество. И, тем не менее, это было очевидное предчувствие неких ожидающих ее в ближайшем будущем проблем. И Анна, - тем более, что дело опять происходило накануне Хэллоуина, - не стала игнорировать это чувство, разом собравшись и приготовившись к грядущим неприятностям. Однако впадать из-за этого в панику не стала. Она не знала пока, о чем идет речь, и поэтому была готова буквально ко всему, но, на самом деле, она жила в таком режиме уже довольно давно. Практически с того момента, как осознала тот факт, что хочешь или нет, но Волан-де-Морт вернется, а значит, войны не избежать.
Однако день прошел нормально, что называется, в штатном режиме. Ничего выдающегося ни в одну, ни в другую сторону. Одним словом, рутина, обыденность и банальная повседневность, но вот вечером у нее был запланирован праздник, и он состоялся. Чарльз получил, наконец, звание вице-адмирала, и по этому случаю рядовое свидание превратилось в нечто «приподнято возвышенное». Лимузин с ливрейным шофером, букет алых роз, - не ему, разумеется, а ей, раз уж она все еще отказывается от кольца, - и ужин в одном из лучших ресторанов Лондона Le Gavroche на Бонд-стрит. Под тихую музыку пили шампанское и красное вино Руссильон, вкушали французские кулинарные изыски и вели легкий, ни к чему не обязывающий разговор. Похоже, они пришли наконец к консенсусу, отложив вопросы брака и семьи на неопределенное будущее. И это было просто прекрасно, поскольку ничто более не омрачало их отношений. Анна была этим довольна, но за десертом чувство тревоги опять кольнуло ее в сердце, напомнив, что жизнь прожить – не поле перейти. Впрочем, ей напоминания были без надобности, сама не девочка – знает, по чем фунт лиха.
Анна пригубила бокал с шампанским и прислушалась к ощущениям.
«Совсем с ума что ли спятили? – возмутилась она, обнаружив, что кое-кто пришел в этот фешенебельный ресторан, чтобы...
«Что?!»
Выходило, что ассасины пришли, мать их за ногу, по ее душу. И где? В центре Лондона, в фешенебельном магловском ресторане, полном ни в чем не повинных людей!
«Вот же мрази!»
Сейчас было не до того, чтобы высчитывать, кто и почему. Времени оставалось так мало, что его, можно сказать, уже не было вовсе.
- Чес, - сказала она с улыбкой, - мне надо пройти в дамскую комнату. Будь умничкой – не геройствуй. Это не твоя война! Но колечки, на всякий случай, следует надеть.
Речь шла о трех артефактах, которые Чарльз по ее настоянию носил с собой везде уже второй год: два щита средней силы и блокиратор ментального проникновения. Он, разумеется, морщился и пожимал плечами, но воленс-ноленс колечки с собой
