- Спасибо, - взял полотенце, чистую одежду и улизнул в душ.
Похоже, комплименты Главного аврора его здорово смутили. Хотя сделаны они были от чистого сердца.
Гарри достал нормальные трусы, бриджи и рубашку-поло, вспомнил и пожалел пропавшие с концами джинсы - надо было взять из дома хотя бы две пары, спустился к Саре на первый этаж за мазью, заодно проведал Генри Коулмана и исключительно из чувства долга, без особого пыла прочитал ему краткую лекцию по технике безопасности. До смерти перепуганного мальчишку было жалко, к тому же, на сегодня Гарри уже выдохся. Брукс принял на себя первый удар и послужил амортизатором, поглотившим гнев Главного аврора без остатка. Если бы он осмелился возражать, Гарри прямо на пляже вбил бы его в песок по самую маковку.
К счастью для них обоих, пороху проштрафившемуся инструктору не хватило. Сейчас Гарри остыл и подумал, что переборщил с оскорблениями и обвинениями. Он признавал за собой некоторую опрометчивость - сначала все сокрушить и обложить по матери, а потом раскаиваться и ходить с повинной головой.
Он до сих пор ощущал неизбывную вину перед Дамблдором и Снейпом, потому и дал второму сыну их имена. Но если бы каким-то чудом Гарри вернулся в то время, не зная о будущем - все повторилось бы снова.
Выбросив из головы неудачливого Брукса - ничего, переживет, в следующий раз будет лучше выполнять свои непосредственные обязанности, за битого двух небитых дают, - Гарри задумался о причинах, побудивших гриндилоу напасть на летний лагерь. Утащить на дно человеческого детеныша - это святое; что за прошедшие с момента основания лагеря одиннадцать лет таких происшествий до сих пор не было - слепое везение, заслуга фатума и отчасти администрации. Но целый отряд гриндилоу, изо всех сил стремящийся к берегу? Все это до странности напоминало жуткий и необъяснимый феномен выброса китов и дельфинов на сушу. Говорят, лемминги, чрезмерно расплодившись, тоже срываются с места и текут нескончаемым потоком, затопляя тундру, до тех пор, пока на их пути не встретится океан.
Что же так напугало гриндилоу, чтобы они ринулись покорять мелководье и оставили родные и любимые заросли водорослей, где им сам черт не брат?
Гарри хотел бы обсудить это с соседом, за которым уже начал признавать остроту ума и свежесть взгляда. Что ни говори, а Скорпиус для своих лет весьма неплох. Теперь-то Гарри понял Дамблдора, сделавшего ставку на какого-то мальчишку и возложившего на него ответственность за судьбу всего магического мира. Дамблдор поверил в Гарри Поттера, а спустя почти три десятка лет Гарри Поттер отчаянно захотел поверить в Скорпиуса Малфоя, несмотря на то, что за его отцом спасенных людей отродясь не числилось, а про деда Гарри и знать ничего не хотел, - этому ограниченному павлину стоило сказать огромное спасибо своей жене Нарциссе, рискнувшей жизнью и не выдавшей Поттера перед последней битвой. Скорпиус был другим - вылитый Малфой на вид, но временами в нем поднимала голову блэковская порода, неукротимая, дикая, далекая от рассудительности, действующая на инстинктах. Если бы у Сириуса и Регулуса выдалась спокойная безмятежная молодость, возможно, они выросли бы как раз такими.
* * *
К вечеру свершилось то, чего Главный аврор при всем своем более чем двадцатилетнем опыте работы не ожидал. Трусливые гриндилоу. забыв о впитанном с икрой матери страхе перед волшебниками, полезли на берег.
- Иди к своему отряду! - прикрикнул Гарри на держащегося рядом с ним бок о бок Скорпиуса. - Что таскаешься за мной, как хвосты за крапом?!
- А вы не командуйте, - Малфой на всякий случай приотстал, но строптивости не утратил. - Директриса скажет, я уйду.
Времени спорить и утверждать свой авторитет не было: Гарри поставил продвинутое заклинание щита, то самое, что позволило отразить атаку Волдеморта и его присных в битве за Хогвартс в мае тысяча девятьсот девяносто восьмого. Без подпитки его быстро бы прорвали - похоже, все гриндилоу в озере кидались на линию буйков, но тут подоспели директриса, Сара и Уэнди Уэбстер.
Их магия укрепила щит, позволив переключиться с обороны на нападение.
- Мадам Мур, сможете их сдерживать? Сара, Уэнди, аккуратнее, не зацепите буйки! Малфой, молодец, так и продолжай!
Работалось в паре с ним превосходно: Скорпиус подвешивал неосторожно высунувшихся из воды чертей вверх ногами, а Гарри успевал бросить расчленяющее. Вода за буйками наверняка стала ядовито-оранжевой от вытекшей из дохлых гриндилоу крови.
Вспышки магии водяных чертей, пробовавших щит на зуб, становились все реже, а лучи заклинаний волшебников, наоборот, сплелись в частую сеть. Защитники лагеря работали споро и слаженно - вернувшиеся с палочками Цисси и Бранни, усилившие их магическую мощь, показали себя далеко не бесталанными ведьмами. В какой-то момент Гарри даже залюбовался великолепной иллюминацией - видели ли жители Валиента такую хотя бы на двадцатипятилетие победы, еще вопрос.
Атака гриндилоу захлебнулась быстро, Гарри даже не успел испытать неуверенность в силах системы самообороны. Идеальная учебная тревога, замечательная наглядная иллюстрация действий в чрезвычайных ситуациях.
Барлоу и Брукс отсиделись в кустах, но Главный аврор на них за это не разозлился. Всегда находятся трусы, растерявшиеся и позабывшие внезапно все заклинания, кроме люмоса и алохоморы.
После сражения кровь кипела и никак не желала успокаиваться. Оседлав адреналиновую волну, Гарри облетел темное, тихо и мирно плещущее под ним озеро на метле, в надежде заметить что-то необычное. Но вода не желала выдавать свои тайны - что происходило в глубине, скрытой от человеческого взгляда, понять было невозможно. Что же заставило гриндилоу ломиться к берегу, очертя голову?
Кажется, зона купания Repetitio - единственное место, где дно понижается очень медленно, и если вся озерная популяция гриндилоу хотела оказаться на мелководье, то им сюда сам Мерлин велел кидаться.
Лягушатник, кишмя кишащий водяными чертями… Какой материал для желтых газет.
Гарри настолько погрузился в гипотезы и предположения, что на крупно вздрагивающего Скорпиуса, сидящего за откидным столиком, опустив голову на руки, отреагировал как на досадную помеху.
- Ты чего тут слезы льешь? - недовольно спросил он, зайдя в номер и потоптавшись у порога в прямоугольнике резкого света из холла. - Все же в порядке. Все кончилось.
Лопатки шефа блэкджека на миг сошлись, очерченные тонкой тканью футболки. Но ответа Главный аврор не получил.
Прикрыв за собой дверь, медленно и тихо, будто подходя к дикому больному животному, Гарри приблизился к окну. Свет лился только из него - горели магические лампы, развешенные на столбах вдоль дорожки. Осторожно протянув руку и положив ее на теплое плечо, Гарри ощутил, что Скорпиус вздрогнул от прикосновения всем телом.
- У вас ведь такое по семь раз на дню происходит? - обвиняющим тоном произнес тот. - Подумаешь, да? Сад обезгномливают - ростки летят.
- Что ты несешь? - пробормотал Гарри, усаживаясь на кровать Скорпиуса и обнимая юного истерящего Малфоя сзади. - Жизни мирного населения для нас в приоритете. Если понадобится, я тебя от Авады заслоню.
Скорпиус всхлипнул.
- Ну и глупо… под Аваду соваться. А Коулман сейчас уже сизо-зеленым был бы…
- Чшш, - Гарри встревоженно покачал Малфоя взад-вперед, - он телесного цвета, радуется жизни - между прочим, благодаря тебе. Знаешь, что? Давай-ка мы это дело отметим. У меня и огневиски есть.
Взмахом палочки Гарри зажег лампу, полез под кровать и достал из своей сумки бутыль с прозрачной, как слеза младенца, жидкостью.
- Десятилетняя выдержка, - гордо сказал он, взболтав содержимое. - Других не держим.
По лицу Скорпиуса пробежала едва заметная рябь отвращения, но Гарри сделал вид, что ее не заметил. Сам он пил огневиски с совершеннолетия, а Скорпиусу уже двадцать. Совратителем малолетних Главный аврор себя не чувствовал.
После первого же глотка Скорпиус надсадно закашлялся, и Гарри начал усердно хлопать его по спине.
- Позвать домовиков? - обеспокоенно спросил он. - Закажем закуску.
Скорпиус отчаянно замотал головой, изо всех сил вытаращил глаза и заверил Главного аврора, что с ним все в порядке, не надо никого беспокоить. Выпивка ожидаемо оказала на него благотворное воздействие: через какую-то четверть часа он расслабился, выбросил из головы мысли об ужасной участи, грозившей Генри Коулману, и начал хихикать над каждой услышанной им аврорской байкой, даже если борода у той была в три раза длиннее знаменитой мерлиновской… После четвертого стакана, налитого, как полагается, на полпальца, и храбро побежденного в два глотка, Скорпиус беспомощно уронил голову на плечо Главному аврору, повозил носом по шее - как щенок, тычущийся в хозяйскую ладонь, и отключился.
Пришлось раздеть его до трусов, откинуть покрывало и засунуть под одеяло безвольное (но отлично сложенное и крайне привлекательное) молодое тело. Когда Гарри собрался дотянуться до бутылки и продолжить праздновать в гордом одиночестве, из-под одеяла высунулась цепкая рука, ухватившая его за запястье.
