— Вы так плохо обо мне думаете? — капризно скривилась она, принимая, впрочем, букет. — А это — намёк?..
— Прежде всего, я плохо думаю обо всех. И — да, это намёк... на воспитание. Маменька учила меня, что приходить на встречу с девушкой без цветов — моветон. — Мы потихоньку начали прогуливаться вдоль улицы.
— Ох, так вы — маменькин сынок?
— В точку, — с удовольствием подтвердил я. — Впрочем, как и вы — маменькина дочка. Все мы, знаете ли, мамины детишки.
Она с усмешкой покачала головой.
— И тем не менее... я вас несколько по-другому представляла. Я ожидала чего-то более... более.
— Его зовут Рон Уизли, — я пожал плечами.
— Простите?..
— Парня с такой внешностью зовут Рон Уизли, — я ей ослепительно улыбнулся.
— Туше, — со смешком признала она. — Не доверяете, Александр?
— Почему же? Вполне доверяю. Просто печальная судьба Прюэттов учит нас быть осторожными.
— И при чём же тут история рода Прюэтт?
— Вот мы и подошли к деловым вопросам... Но я бы хотел сам определить дату выхода статьи на эту тему. Уверяю вас, — я со значимостью поправил очки, — я даже сфотографируюсь для вашей газеты.
— И почему я должна сейчас прыгать от радости?
— Позвольте представиться, леди, Александр Прюэтт.
— ...Неожиданно, — после паузы признала она.
— Да, есть немного. Вы любите квиддич?
— Что у вас за дурацкая манера вести беседу? — она приняла мой подначивающе-дружеский тон.
— Увы, до момента, когда меня исправит могила, вам придётся подождать долгонько... — она закатила глаза. — Как вы считаете, тот ресторанчик симпатичен? — я указал на заведение по ту сторону улицы, к которому и подводил Скиттер.
— Почему-то мне кажется, что мой ответ мало что изменит.
— Совершенно не верно, ваш ответ изменит что угодно, — она недоверчиво хмыкнула, но всё же решительно пошла по направлению к ресторану.
— ...Тут нет мест.
— Кто вам сказал такую чушь? — жестом подозвав привратника, я обратился к нему: — Бронь на мистера Прюэтта.
— Да, сэр, — кивнул парень и провёл нас к отдельному кабинету.
— Прекрасная обстановка, не так ли?
— Скажите, почему я сейчас чувствую себя несколько неловко? — я широко раскрыл глаза, показывая удивление:
— Женская душа — потёмки... Но, право же, теперь я огорчён — я вовсе не хотел причинять вам неудобство...
Она обречённо покачала головой:
— Нет, с вами я корректной и до тошнотворности вежливой, пожалуй, не буду. И вы этот тон оставьте. Не знаю, как у вас это получается, но ваша галантность приторно скрипит на зубах. В конце концов, мы пришли поговорить о делах. Что вы хотите мне предложить?
— Вы любите квиддич?
— Александр, — Рита тяжело вздохнула. — Я впервые с этим сталкиваюсь, но начинаю понимать людей, с которыми у меня было интервью. Я сейчас испытываю непередаваемое желание вас задушить, эдакая раздражённость с первого взгляда, — принесли вазу цветов.
— О, это может стать началом великолепной дружбы! А скажите, вы любите квиддич?
— Какое вам дело до моих увлечений? — мы немного прервались, сделав заказ.
— Просто пытаюсь узнать вас получше. Не знаю, может, окажется, что вы любите квиддич? — а знаете, когда вилка практически без чужого вмешательства завязывается узлом — это выглядит весьма впечатляюще.
— Да, — сдержанно ответила Рита. — Я люблю квиддич. Но, может, всё же перейдём прямо к предмету нашего разговора?
— А мы говорим не о квиддиче? — натурально округлили глаза я. Скиттер с глубоким вздохом сказала:
— Я ещё по письмам поняла, что вы настойчивый человек. Скажите, сколько вам заплатить, чтоб вы меня просто не трогали?
— Ладно, ладно, простите меня, Рита, я вёл себя неподобающе. Но всё же... Как вам увлекательный скандал с местами в Министерской ложе?
— Что за скандал? — шутки были отброшены в сторону, Рита хищно чуть подалась вперёд.
— О, всего-навсего какой-то проходимец смог достать несколько пригласительных в означенную ложу и распродал их. Почти международный скандал, однако, от него нас отделяет всего одна статья, Рита, ваша статья. И Министерство, и покупатели будут молчать, продавец тем более не объявится с хвастовством. Но ведь работа журналиста в том и состоит, чтобы открыть правду народу?
— Прекрасно... Но где доказательства?
— А на слово вы мне не поверите? — я обиженно приподнял брови. — Заметьте, Рита, я уже дал вам две очень дорогие статьи, причём за то, чтоб вторая не вышла, власти заплатят очень много, но ещё не заикнулся о своих желаниях...
— И чего же вы хотите? Если это вообще правда...
— О, всё просто, — наконец, принесли заказ, после чего я продолжил: — За статьи, которые выйдут в печать, все гонорары получаете вы. За те, которые навсегда затеряются в ваших бумагах, деньги мы делим напополам.
— А не слишком ли?
— Торг здесь неуместен, мисс Скиттер, — улыбнулся я. — Или так, или никак. Впрочем, то, что я вам уже сказал, назад забрать не получится, верно? — часы потихоньку нагревались, я положил деньги в принесённый счёт. Зря заказал салат, доесть не успел, эх... — Ваше решение вы переведёте в сейф на моё имя в банке, я смогу узнать об этом. Или не переведёте. Воля ваша. И кстати, это тоже вам, — я аккуратно вытащил из пиджака конверт.
— И что это? — Рита внимательно следила за моими действиями.
— Ну я же сказал, — улыбнулся я. — Какой-то проходимец сумел достать несколько пригласительных в Министерскую ложу...
И был таков.
* * *
А потом младшая часть семейства Уизли едва не была убита с особой жестокостью. И я их всех едва смог спасти. С огромным трудом сдержался...
Вопреки прогнозам Перси, близнецы не переболели.
Итак, Артур и Перси на работе, Билл и Чарли где-то у себя, Молли умотала в неведомые дали — толи запас продуктов пополнить, толи в деревню с подружками о Локонсе или каком-нибудь ещё герое светской хроники посплетничать...
Суть в том, что остались детки в клетке без дрессировщика.
И вот спустился я на кухню за водичкой, попил, а, возвращаясь обратно, в дверях столкнулся с Фредом, которого чуть толкнул плечом — ну не смогли мы разминуться. В гостиной же сидел Джордж. Вроде ничего военного, верно?
— Что, лорд Прюэтт уже не считает нужным извиняться перед ничтожным Уизли?
— Фред, — спокойно сказал я, — я просто чуть задел тебя плечом. Вот и всё. С любым может случиться, ничего катастрофического не произошло. Но, если хочешь, извини.
— О, конечно! Но ты можешь и вовсе не извиняться, Рональд, не так ли, братец?
— Верно, Фред, он может не извиняться. Ведь люди должны снисходительно относиться к братьям, которых обделила судьба. Умственно неполноценным, неудачникам... ублюдкам.
— А тут ведь и сразу три в одном, бедняга Ронни! Хотя какой он теперь "бедняга"...
— И почему это я, по-вашему, ублюдок? — они меня выводили из себя. Ну что поделать, не заладились у меня с ними отношения...
— А потому что Уизли по крови, Ронни, не может наследовать фамилию Прюэттов. Но, видимо, сама судьба решила хоть как-то компенсировать твою невзрачность!..
— То есть вы, два убогих паяца, считаете себя куда более достойными претендентами на фамилию Прюэттов?
— Ронни, — зло усмехнулись они, — а разве ты сам этого не понимаешь?
Я просто представил, что сейчас отдам им фамилию и имущество на ней. Представил, как они купят на заработанные с огромным нервным напряжением деньги домишко в Косом переулке и начнут беззаботно штамповать блевательные батончики и надувательные ириски, так, кажется?.. Или как они проболтаются всем окружающим: "Ронни-бастард Прюэтт!". Одним словом, как они с лёгкостью, непринуждённо могут похерить всё, на данный момент мною достигнутое. И я понял, что начинаю сатанеть.
Терпение с подвыванием предложило их всех порвать, более тихая и добрая совесть практично думала о том, где в такое время в Оттери-Сент-Кэчпоул можно отыскать бензопилу.
В доме зазвенели стёкла, на камине тихо разлетелась ваза.
— Значит так, уроды, — тихо, почти свистящим шёпотом начал я. — Пройдёмся по пунктам. Лордом Прюэттом меня фактически назначила Мюриэль, — ведь отказалась от фамилии в своё время она фактически в мою пользу, верно? А то, что обо мне даже деды в то время не думали — лишние ненужные детали. — Это раз. Когда я получил так называемое наследство, выяснилось, что имею я на самом деле только древнюю железку, — я мысленно извинился перед стилетом, — ветхую тетрадку с эротическими фантазиями предка, болото, пустыню, руины и двадцать три галеона на счёту. Целое состояние, — я брезгливо скривился. Ощутимо побледневшие близнецы внимательно смотрели на меня. — Это два. И третье — если о том, что я Прюэтт, узнает ещё кто-то до официального подтверждения — вы будете жить очень долго. И очень несчастливо. Я бы сказал, подводя итоги — мучительно долго.
И стремглав вышел из гостиной. На воздух.
Перси и так ничего не скажет. Джинни мне пообещала. Молли я попросил, она умилилась и тоже поклялась молчать. Артуру в принципе фиолетово. Чарли — копия Артура с поправкой на увлечения. И Перси убедил меня в молчании Билла. Поверенный тоже не выдаст. Мюриэль пока сказала, что посмотрит на мои барахтанья и вмешиваться не будет. Даниэль и Даяна гарантируют клиентам полную анонимность. Поттер и Грейнджер в дружбе надёжны и тайн чужим не раскрывают.
