Вместо того чтобы предаваться унынию, Бьёрн решил погрузиться в учёбу. Если он когда-нибудь очнётся, то отомстит врагам. Чувствуя, как скачет настроение то в пучины отчаяния, то в ожесточение и злость, Бьёрн вызвал Гриндевальда.
Через минуту бывший тёмный лорд сформировался на привычном месте.
— Шайсе! А я думал, что этим летом ты решил провести каникулы на морском побережье, — рассмеялся Геллерт, похлопав руками по прохладной коже дивана, но вдруг осёкся. Вид ученика был каким-то странным.
Бьёрн криво усмехнулся и рассказал всё, что с ним произошло. Гриндевальд долго ругался, чередуя немецкий, английский и латынь, пеняя Магнуссону на его слабости.
— Я в который раз убеждаюсь, что милосердие способно привести только к смерти. Или ты думал, что тебя не найдут? Пойми же, наконец! Лучше убить всех врагов и спать спокойно, чем опасаться за себя и близких.
Гриндевальд сердито смотрел на Магнуссона, его разноцветные глаза гневно сверкали.
— Ты не думал, что твоя девушка теперь осталась без защиты? Что в любой момент враги могут схватить её и сделать с ней всё, что пожелают?
Бьёрн виновато опустил голову и глухо пробормотал:
— Я принёс Веге хороший защитный амулет. С ней всё будет в порядке.
— На тебе тоже был амулет и что? — рявкнул Гриндевальд. — Глупый мальчишка! На каждый щит найдётся своё заклинание. Великий маг всегда должен быть наготове. Без слабостей, без уязвимых точек. Друзей у таких, как мы, нет. Только соратники, слуги и враги. Если ты оступился, тебе никто не поможет. Все отвернутся, стоит лишь попасть в беду.
— Мои друзья не такие, — упрямо набычился Бьёрн. — Когда они узна́ют, что со мной случилось, то помогут. А Вега вообще любит меня и не бросит!
— Даже кровные родственники далеко не всегда помогают, — хмыкнул бывший тёмный лорд.
— Я верю в любовь и дружбу, герр Гриндевальд, — Бьёрн устало потёр лицо. — Если я до сих пор жив, значит, меня спасли. Наверное, я скоро очнусь.
— Или отправишься в новое большое путешествие, — покачал головой Геллерт. — Впрочем, если я мыслю, значит, существую. Поэтому чтобы не поддаваться унынию, мы продолжим делать из тебя могущественного волшебника. Уверен, из-за нагрузки скоро ты сам захочешь отправиться в новый мир, — хохотнул Геллерт. Разноцветные глаза мага сверкнули жестоким предвкушением, и Бьёрн со вздохом выбрался из-за стола. Его ожидало море боли и страданий. Пока он будет сидеть здесь безвылазно, Гриндевальд постарается сделать из него настоящего тёмного лорда.
***
Араминта приоткрыла дверь и осторожно вошла в палату. Вега всё так же сидела возле постели своего жениха и держала его безвольную руку. Бледное лицо Бьёрна с закрытыми, ввалившимися глазами напоминало восковую маску. Дочь выглядела не лучше.
Сейчас по истечении летних месяцев она немного успокоилась. Однако видеть своего всегда сильного и уверенного в себе парня таким беспомощным, было для девушки по-настоящему больно.
— Милая, через три дня у тебя начинается учёба, — с теплотой в голосе произнесла Араминта. — Нам нужно возвращаться во Францию. Ты и так каждый день здесь проводишь.
— Я не хочу уходить, — Вега встала, её синие глаза наполнились слезами. Она с тоской посмотрела на мать. — Когда Бьёрн очнётся, я должна быть рядом с ним.
— Он придёт в себя, дорогая, не волнуйся, — Араминта подошла ближе и крепко обняла дочь. — Ты же знаешь, о чём я договорилась с магистром Принцем. Он выдающийся зельевар и сможет сварить что угодно. В следующем году, когда зелье будет готово, Бьёрн очнётся.
— А он узнает меня? — не удержавшись, Вега громко заплакала, уткнувшись матери в грудь.
Араминта гладила её по голове и молчала. Она не знала ответа на вопрос дочери. Просто ухватилась за единственную возможность и сделала, что смогла. На деньги из чековой книжки гоблина, Мелифлуа организовала перевод Вильямса в отдельную палату, отдельная сиделка должна была ухаживать за ним. Однако этого не понадобилось. После того как мальчика привезли в Мунго, в палате появился его домовик и взял на себя все заботы. У него с собой был закрытый на кровь, чемодан Вильямса, к которому ушастый слуга имел доступ. Когда она предложила домовику денег, тот отказался. По его словам, золота было достаточно, чтобы обеспечить самый лучший уход молодому хозяину.
Несмотря на то что Бьёрна регулярно кормили, он сильно похудел. Сметвик только пожал плечами, сказав, что мышцы юноши в полном порядке, а небольшая худоба, лишь следствие того, что организм сам старается быстрее восстановиться. Вот только выглядел целитель при этом задумчиво.
— Пойдём со мной, дочка, — Араминта наколдовала платок и протянула его Веге. — Пошли. Бьёрн сильный, он справится. Я ничего не говорила Ориону и Вальбурге о ваших отношениях. Если они поймут, что у вас всё зашло настолько далеко, боюсь, нас с тобой выжгут с родового гобелена. Отключение от магии рода, плохо скажется на твоей ауре.
Вега в последний раз погладила Магнуссона по худой щеке, поправила ему одеяло и повернулась к Мелифлуа.
— Знаешь, мам. А мне плевать, что подумают лорд Орион и леди Вальбурга. Я хочу быть с Бьёрном и буду! Главное — чтобы он меня вспомнил, когда очнётся, — всхлипнула девушка. — Даже если нет, я всё равно буду с ним рядом. Бьёрн полюбил меня тогда, сделает это ещё раз!
— Ох, моя дорогая, — Араминта только вздохнула. В голове закрутились невесёлые мысли. «Чистота крови навек — проклятье рода и его сила! Если я влюбилась, то навсегда, — женщина сердито сжала кулаки. — Ну почему с мужчинами не так? Насколько было бы лучше. Вальбурга мучается с Орионом. Я не захотела повторно выйти замуж после гибели мужа. Все остальные Блэки ведут себя точно так же».
Голос дочери вырвал её из размышлений.
— Я Блэк и горжусь этим! — рявкнула Вега, упрямо сверкнув синими глазами. — Ты сама воспитала меня такой, мама.
— А я горжусь тобой, милая, — вздохнула Араминта и взяла её за руку. С необычайным чувством единения мать и дочь вышли из палаты.
В углу неслышной тенью завозился Типли. «У хозяина будет отличная леди», — глаза домового эльфа сверкнули алым. Когда по связи с Магнуссоном Типли почувствовал смертельную опасность, то мгновенно перенёсся к Бьёрну, но не успел. Потом он только следовал за телом хозяина, надеясь, что волшебники ему помогут. Несмотря на страшные раны молодого господина, домовик чувствовал, что тот жив, и связь не порвалась. Едва только представилась возможность, Типли сразу заявил о себе и своей готовности помогать хозяину во всём.
***
Первым отсутствие Бьёрна заметил Флитвик. После обеда в кабинете директора проходило совещание. Увидев, что Дамблдор увлёкся разговором с деканом барсуков, Филиус повернулся к Слизнорту и спросил:
— Скажите, Гораций. Я не видел сегодня мистера Вильямса. Ни на уроке, ни в Большом зале. У него что-то случилось?
Витавший в своих мыслях зельевар захлопал глазами.
— Эээ, Вильямс? А что с ним не так?
— Его не было сегодня на моих уроках, — терпеливо объяснил полугоблин.
— На своём уроке я его и не ждала, — задумчиво пробормотала Минерва. — А вообще странно, конечно…
Дамблдор оторвался от разговора с Помоной Спраут и внимательно посмотрел на коллег.
— То есть, вы не знаете, вернулся ли мистер Вильямс в Хогвартс или нет, Гораций? — Альбус недоумённо нахмурился.
— Я сейчас же узна́ю у старост, — поднялся Слизнорт.
— Пришлите патронус, когда выясните, — приказал Дамблдор, — а мы пока продолжим обсуждение первого семестра.
Новости от Слизнорта директора не обрадовали. Вильямс в Хогвартс не вернулся. Опрос его знакомых тоже ничего не дал. Поэтому вместо отдыха Альбусу пришлось мчаться сначала в аврорат, а потом в Мунго. Там он Вильямса и нашёл.
— Что случилось с молодым человеком, Гиппократ? — задёрганный Дамблдор с благодарностью принял от Сметвика кружку с горячим чаем.
— Араминта Мелифлуа привезла его сюда в начале лета. Мистера Вильямса подстрелили на выходе из ресторана, — обстоятельно рассказывал целитель. — Её дочка тут всё лето просидела с ним. Мне жаль, но мальчик до сих пор не очнулся.
