сил отнимет. Но всё же жизнь всё равно дороже. А прежде чем получится убить эту тварь, найдётся множество способов испортить жизнь. Не только ему, но и его близким. Вот повелитель перемен открывает портал и пытается сбежать. Но Сайтама буквально отпинывает портал в сторону. Повелитель перемен на мгновение впадает в ступор. Роковая ошибка. Тзинч вновь пытается открыть портал, но внезапно не смог. Многочисленные глаза Тзинча встретились с единственным глазом предателя, что наблюдал за ним из крохотного портала вдали. Перед тем как быть поглощённым невозможной чёрной дырой, Архитектор судеб успел забрать всю свою силу из Красного Короля и тем самым обрекая его на медленную и мучительную смерть.***
Магнус лежал в своём кабинете со страшной болью. Прямо сейчас его сущность начала распадаться. Все собранные ранее осколки пробудились и захотели вновь обрести свободу. Прямо рядом с ним возник портал, из которого вышла Иша.
— Ты всё-таки пришла. Я надеюсь, наша договорённость всё ещё в силе?
Магнус старался говорить спокойно, но голос всё равно дрожал от боли.
— Я всегда держу обещания. В отличие от твоего предыдущего хозяина. Приготовься, сейчас ты уснёшь.
Иша встала над Красным королём. Её тень неестественно стала окутывать Магнуса, и тот провалился в чертоги своего сознания. Там его ждала Иша.
— Прислушайся к себе. Ты ничего не чувствуешь?
Магнус ещё не успел ничего осознать, а из его глаз текли слёзы. Именно глаз. Его древняя сделка отныне не имела силы. И, казалось бы, надо радоваться. Но теперь его душа была целой, в том числе та её часть, что отвечала ранее за любовь к своему легиону и благородство. Он теперь в полной мере осознавал то, что натворил.
— Отныне ты служишь мне. Будь верным слугой, и сможешь исправить хоть немного то, что натворил.
-За пределами основных царств хаоса собрались те, кто называет себя богами хаоса, и те, кто стремится ими стать. Прошлый раз поводом, который вынудил собраться ненавидящих друг друга сверхсуществ, был первый крестовый поход Императора. Один лишь этот факт говорил о важности и необычности данного собрания. Первым здесь можно представить Кхорна. Его медный доспех был помят в различных местах и один из демонических рогов был отломан, но это нисколько не уменьшало его перманентной ярости. Скорее, наоборот, давало лишний повод злиться. Но это был не единственный и далеко не главный источник гнева. Основным же источником был, с позволения сказать, «брат». Этот эльдарский выродок постоянно глядя на бога войны, начинал краснеть. Бог войны не мог понять, что за очередное извращение выдумал этот перверт. Он был в каком-то чёрно-белом платье, а над правым была фиолетовая слеза... ОН, С@КА, ЗНАЕТ!!!
Сам принц удовольствия хоть и выглядел свежо, но это была лишь ширма. Платье прекрасно скрывало множество синяков и кровоподтёков, а особая косметика скрывала повреждения на лице. Но это была не единственная функция макияжа. Сам принц удовольствия давно разучился хоть сколько-нибудь смущаться. А позлить ненавистного брата ой как хотелось. Посему по воле принца удовольствия косметика периодически имитировала смущённый румянец. А необходимость договариваться добавляла особой пикантности. С одной стороны, Слаанеш не наносила прямых оскорблений, но с другой — всеми силами намекала на то, что принц удовольствия прекрасно знал детали сражения Кхорна с тем лысым дикарём.
На всё это смотрел Нургл, и на его лице вновь была улыбка. Во-первых, из трёх оставшихся самоназванных божеств он был наименее пострадавшим. Да, его сад сожгли, а его любимую испытуемую украли. В каком-то смысле он действительно любил Ишу. Да, теперь у него не симпатичная девица, стойко переносящая все его приготовленные с любовью болезни. Таким бы темпами он рано или поздно смог бы наварить великий суп, от которого не было бы спасения. Но его планам не суждено было сбыться. Теперь вместо симпатичной эльдарки у него сидел постоянно скулящий Мортарион. Но по сравнению со смертью Тзинча это цена просто смешная. Если бы Нургл знал, к чему это приведёт, то самолично бы уничтожил свой сад, вручил бы Анафеме Ишу. Да ещё и на прощание ручкой помахал. Хоть вся нечестивая четвёрка и ненавидела друг друга, но у них с повелителем перемен сложилась особая ненависть. И дело даже не в многочисленных махинациях, что мешали планам гниющего бога. Тзинч был также олицетворением неприятия своей судьбы. Путем различных махинаций и знаний тот пытался изменить мир под себя. Нургл же олицетворял принятие и неизбежность и своего конца. Своим последователям отец чумы позволял игнорировать боль и жить вечно. Но как вечно... Пока гниющий бог не захватит материальный мир, а дальше их тела стали бы основой для новой жизни. По факту, повелитель перемен был противоположностью гниющего бога. И смерть изменяющего пути доказывает истинности аспекта Нургла. По крайней мере, в этом был уверен отец чумы. Да и постоянное противостояние его братьев открывало возможность действовать более свободно. Бог перемен его больше не сдерживал.
Четвертое же место занимал Вашторр Аркифан. Выглядел он как бледный аугментированный демон. Именно он был тем, кто уговорил божеств явиться сюда для обсуждения недавних событий и разработки дальнейшего плана.
Он является демоническим полубогом изобретателей, инженеров, ученых и ремесленников. Он — воплощение любопытства и новаторства, лишенного морального сознания и доведенного до самых мрачных крайностей. Вдохновленный непрерывными исследованиями смертных умов, Вашторр воплощает потребность смертных понять, а затем подчинить силы природы своей воле и в конечном итоге достичь технологического апофеоза любой ценой. Если кто и достоин занять место повелителя перемен, то это был он. По крайней мере, по влиянию. Остальные были либо паразитами, питающимися от основных богов, либо не представляли из себя серьёзных сил. Эта мысль радовала бога в машине. Особенно радовала его мысль, что его враг Бе'лакор не был приглашен даже как нахлебники, сидящие позади своих хозяев. Причина, по которой Аркифану было позволено сидеть наравне с главными силами демонического варпа, была Кузница Душ. Целый план, посвященный производству демонических движков и мощнейшего оружия. Орудия с этого плана поступают всему проклятому пантеону, и по сему четверка не мешала его
