— Ладно, говори, что нужно делать, я согласен, — проворчал Гриндевальд.
Почувствовать магию вновь ему хотелось до зубовного скрежета. «Даже если моё настоящее сознание начнёт просыпаться только в одиннадцать лет, то ничего страшного, — решил про себя Гриндевальд. — Зато мне не придётся терпеть все эти пелёнки-распашонки».
Как взрослому разуму пережить периоды взросления, Геллерт даже представить не мог. Уж лучше осознать себя в зрелом возрасте.
— Тогда прощайте, учитель, — Бьёрн встал из-за стола и уважительно поклонился Гриндевальду. — Спасибо за всё, что вы сделали для меня. Старое тело умрёт, когда кончится энергия в его источнике, но вашей души там уже давно не будет. Себя вы осознаете только тогда, когда освоите окклюменцию на высшем уровне и сможете надёжно закрываться даже против мастера. Поэтому уроки ментальной магии станут приходить к вам во сне лет с четырёх. Надеюсь, к одиннадцати вы надёжно защитите память от любопытных волшебников.
— Скажи мне, Бьёрн, — не выдержал Гриндевальд. — Как ты сумел превзойти и меня, и Дамблдора в твои-то годы? Это же невозможно без миллионов жертв или философского камня Фламеля и его жены! А насколько я понимаю, эта подколодная гадина тебя не усыновляла.
— Много-много мотивирующих «Круциатусов», ослиное упрямство и, главное, хорошая наследственность, — весело рассмеялся Бьёрн. — Прощайте, герр Гриндевальд. Пусть ваша новая жизнь не покажется вам скучной.
Геллерт криво усмехнулся, провёл рукой по встопорщенным светлым волосам и растаял в воздухе. Он покинул библиотеку ученика навсегда. Через несколько месяцев зеркало перехода вновь засияло во сне. Гриндевальд помянул всех богов, демонов, в последний раз проклял Дамблдора и Фламелей и уверенно шагнул в зазеркалье, бесшабашно улыбнувшись напоследок.
Сознание бывшего Тёмного Лорда погасло на долгие одиннадцать лет. А в камере утром проснулся обычный старик с памятью прожитых лет, как две капли похожий на Гриндевальда. Настолько похожий, что ни одна самая тщательная проверка по крови, ауре, энергетике не смогла бы обнаружить подмену. Отличий от прошлого Гриндевальда было всего два: у человека не было души, а ещё его глаза были теперь одного цвета.
***
Северус Снейп с надменной улыбкой на лице уже в пятый раз за этот день вертел перед собой рукой, на которой красовался символ его триумфа. «Мастер-зельевар», — довольно прошептал Северус, протирая тряпочкой золотые латинские буквы на перстне. Сердце его колотилось как бешеное, и казалось, будто из ушей вот-вот пойдёт пар, словно из закипевшего чайника. Он достал палочку, взмахнул ею и с затаённым ожиданием произнёс:
— Эспекто патронум!
Никто из его знакомых слизеринцев кроме, пожалуй, Магнуссона, не мог создавать заклинание «Защитника». Многие даже гордились этим, мол, мы тёмные маги, и всё такое. У Северуса «Патронус» тоже никогда не получался. Однако, ощущая какое-то душевное тепло от смешного медвежонка, которого играючи создавал Магнуссон, Северус очень хотел повторить заклинание.
Он прочитал всё, что сумел найти, и узнал, как такая магия помогает противостоять дементорам и другим тёмным существам. Для создания этого сложного заклинания нужны были искренние светлые эмоции, которых у Снейпа никогда не было. Он всегда ждал от жизни подвоха, и та не давала ему возможности усомниться в этом. Но сегодня, в момент триумфа, выдержав серьёзное испытание, организованное ему гильдией зельеваров, Северус был безумно счастлив. Возможно, впервые в своей короткой жизни.
Из его палочки вылетела светящаяся лань и заскакала по коридору, грациозно переступая копытцами. Северуса обдало таким теплом и счастьем, что он застыл, глядя на волшебное животное блестящими от восхищения глазами. В какой-то момент Северус вспомнил, что похожий «Патронус» был у его подруги детства, отчего улыбнулся с лёгкой ностальгией. Жаль, что у них не получилось. К счастью, жизнь продолжалась, и надо было двигаться дальше, а не плакаться о прошлых неудачах.
Магистр Джузеппе Медичи выбил из его головы подростковые комплексы и наивные глупости. Сейчас Северус трезво смотрел на многие вещи, в том числе и на свою детскую привязанность к магглорожденной девочке. Информация о его мастерстве очень скоро достигнет Англии. За последние сто лет он оказался самым молодым мастером-зельеваром. Талант, помноженный на мудрое руководство магистра Медичи, дал невероятный результат. Северус инстинктивно чувствовал зелья. Ему больше не требовалось чётко следовать инструкциям, он походя изобретал свои, оптимизируя давно созданные рецепты.
— О чём задумался, ученик? — довольный Джузеппе хлопнул его по плечу. В понимании остальных членов гильдии магистр Медичи совершил невозможное. За несколько месяцев он сделал мастера из ученика, который даже не имел звания подмастерья. Обычно, чтобы защитить ранг, любому магу требовалось от пятнадцати до сорока лет в зависимости от таланта и средств на эксперименты. Ингредиенты всегда стоили дорого, а шансов сварить что-то полезное и продать это, пока ты всего лишь ученик, практически не было. Торговлю контролировала гильдия, ни один магазин не решился бы продавать зелья недоучек. Северус мысленно в который раз поблагодарил Бьёрна за возможность зарабатывать на преступниках.
— Я не хочу возвращаться в Англию, — Снейп вздохнул и с грустью посмотрел на магистра. — Боюсь, там меня не ждёт ничего хорошего.
— Хочешь, я договорюсь с кардиналом Строцци? — Медичи внимательно посмотрел на Северуса. — Если ты согласен стать инквизитором, он поможет заблокировать воздействие метки, снять её, к сожалению, невозможно. Поживёшь в монастыре пока. Рано или поздно Волдеморта убьют, а ты получишь свободу.
Снейп в страхе покачал головой. Мысль стать инквизитором вызывала у него инстинктивный ужас. Даже просто находиться рядом с братом Томазини оказалось неимоверно тяжело, хотя тот никогда не демонстрировал неприязни. Что-то в Северусе начинало вопить от ужаса, едва только улыбчивый итальянец заходил в комнату. Мысль о том, что ему придётся жить рядом с этими людьми, вызывала в душе́ Северуса бурный протест.
— Я не смогу, учитель, — выдавил Снейп. — Меня трясти начинает, и магия вразнос идёт. Я не то что зелье сварить, у меня колдовать нормально не получается, как только вижу кого-то из инквизиции.
— Очень жаль, Северус, — вздохнул Медичи. — Источник твоей магии отравлен тьмой, но это не твоя вина, а результат экспериментов одной бездушной твари. По моей просьбе, чтобы хоть немного тебе помочь, Винченцо отключил в метке безусловную преданность хозяину и возможность свободно копаться в твоей голове. Если ты всё же передумаешь, мы будем ждать тебя столько, сколько потребуется. Инквизиция не может открыто вмешиваться в дела волшебников. Статут Секретности ограничивает не только магов. Но если ты захочешь покинуть Англию, ни Тёмный Лорд, ни даже Дамблдор не смогут с этим ничего поделать. Мы спрячем тебя в одном из монастырей.
— Спасибо, наставник, — поклонился Снейп. — За науку спасибо и за ваше предложение тоже, но я твёрдо решил ехать в Англию.
Он поклонился и, провожаемый расстроенным взглядом Медичи, двинулся по коридору к выходу из здания гильдии. Мантия развевалась за его спиной, словно крылья летучей мыши. «Я мастер-зельевар и смогу найти выход из любого тупика», — думал Снейп.
Вот только глубоко в его мозгу крепло трусливое ощущение, что решение вернуться в Англию — это большая ошибка.
***
Орион провёл в США почти год, изредка приезжая домой на день-два. Компании Блэков удалось выиграть концессию на разработку месторождения волшебных изумрудов, обнаруженного пару лет назад. Эти камни использовались в создании множества артефактов. Условия сделки были строгими, и от Ориона требовалось организовать добычу изумрудов в кратчайшие сроки. Поэтому, как только всё заработало, он первым делом отправился в Париж, чтобы навестить Риту.
Однако там его ждал неприятный сюрприз. В спальне счастливой Скитер поселился новый жилец. Крошечный малыш мирно посапывал в люльке и улыбался во сне. Рита показала того Ориону и горделиво выпалила:
