— Значит, Алый Сатана вовлёк чернокрылых в разборки демонов. Видимо, что носитель этой фамилии, что держатель этого «титула», оба — знатные трусы! — Презрительно фыркнул Крузерей, усилив магией голос. — …Ты решил объявить войну демонам, Азазель? Когда мы, фракция старых владык, придём к власти, никто не станет закрывать глаза на твоё вмешательство, если ты сейчас же не уйдёшь прочь вместе со своими шавками!
— Кто бы говорил про вовлечение посторонних. — Метнувшись взглядом по остаткам живых наёмников (среди которых были в том числе и люди-маги, и йокаи, и много кто ещё), а также по рассматривающему всех с плотоядным любопытством дракону, заметил губернатор падших. — Не зазнавайся, юнец! Вы встали своими лагерями прямо рядом с землями падших, и я с радостью принял приглашение Алого Сатаны подсобить с этой «общей проблемой». Будет уроком всем, кто не согласен с необходимостью мира в библейской мифологии!
— Ты сделал свой выбор! — Нахмурившись, надменно возвестил последний из рода Асмодея, после чего бросил уже в сторону Фальбиума: — И с тобой, фальшивка с моей фамилией, я тоже разберусь с превеликим удовольствием!
— Крушитель баланса Падшего Дракона! — Не стал дальше «любезничать» губернатор и, выставив перед собой зажатый в кулаке наконечник «копья» искусственного святого механизма, использовал слова активации максимально доступного ему режима усиления.
Ещё до того как главный среди чернокрылых ангелов договорил свою фразу, вновь грянул бой, в который гармонично включились и «гости». Воодушевлённые демоны Крузерея, пусть и поглядывая с опаской на Ладона, принялись воевать более организованно и с большей отдачей, постепенно продираясь поближе к собственному лидеру. Древесный дракон, как и ожидалось, начал поливать «этих козявок» кислотным дыханием, почти не разбирая своих и чужих. Фальбиум, словно живой таран, полетел прямо на главного оппонента из числа демонов, попутно собирая на свою защиту все целенаправленные и шальные атаки. Ну и спустя секунду, наконец завершив «трансформацию», в свою очередь явил себя лидер падших.
И надо признать, полностью закрытая золотая латная броня с фиолетовыми светящимися сферами по всему телу смотрелась величественно и подавляюще, а зловеще раскинувшиеся двенадцать чернейших крыльев и горящий нестерпимым для глаз демонов и дракона жёлтым светом двузубец явно навевали большинству врагов ощущение ещё больших надвигающихся проблем.
Азазель сосредоточился, накопил достаточно сил и без какого либо словесного предупреждения атаковал всех видимых на поле боя врагов специальным приёмом своего искусственного СМ, когда-то законченного при помощи Райзера: во все стороны улетели целые потоки из призванных артефактных, святых и проклятых мечей, топоров, копий и прочих инструментов пожинания жизни. Щиты демонов попросту не были предназначены для остановки подобного разнообразия, и посему продержавшись совсем немного под подобным дождём из магического железа (а также световых копий от остальных падших и различной элементальной магии гвардейцев Фальбиума) начали схлопываться один за другим, предвещая скорую смерть всем, кому не повезло сегодня выступить не на той стороне конфликта. Лагерь утонул в предсмертных криках паники пополам с агонией. Эффекты от ранений «снарядами» были самые разные: демоны сгорали в огне, моментально замерзали в покрытые инеем статуи, падали подрезанными куклами со сломанными костями, растекались в неаппетитные лужи биомассы, разрывались фонтанами кровавых брызг, быстро иссыхали до состояния мумий, или просто исчезали прямо на месте от малейшей царапины…
Однако, увы для лояльных текущей власти нападающих, была и некая часть пространства бывшего лагеря, на которой этим самым нападающим так и не удалось смести «асмодейцев» одной мощной массовой скоординированной атакой. Рядом с невидимой чертой напротив основной массы уже собравшихся в единое формирование у Крузерея демонов земля оказалась словно ёж истыкана высвобожденным магическим оружием из закромов Фафнира, что значило, что снаряды так и не преодолели чей-то неожиданно сильный барьер.
— Ладон… — Бросив взгляд на явно ухмыляющегося дракона, тут же определил причину Азазель своим глухим из-за забрала доспеха голосом.
— ИХ-Х-ХА! ОТЛИЧНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОКАЗАТЬ НАСКОЛЬКО ХОРОШИ МОИ БАРЬЕРЫ! — Даже и не думая скрывать своей роли в защите кучки воинов фракции старых владык, визгливо проскрежетал бывший хранитель садов Гесперид.
…После чего, не дожидаясь ни от кого реакции, принялся наводить хаос с утроенным рвением, поливая кого попало дыханием, круша чужие защиты лапами и сдавливая оставшиеся без магических щитов тела врагов своими барьерами в кровавый фарш изломанных костей и плоти, подтверждая уже давно и обоснованно сложившееся о драконах мнение, мол, вне зависимости от индивидуальной способности дракона, тот всегда найдёт способ нанести ею вред окружающим.
Крузерей также перестал изображать надменную статую себя самого и довольно умело вплёл в двусторонний шквал магии свои собственные действенные атаки против и без того пострадавших падших и гвардейцев Фальбиума. Серия хитрых магических стрел поборника идей старых владык обошла трещащие щиты чернокрылых и собрала свою кровавую дань. Что ни говори, но в атакующей магии и демонических манипуляциях Крузерей был достаточно искусен — на уровне владык нынешних, разве что демонический источник подкачал своей мощностью. Ну, то есть как, «подкачал»: он был предметом лёгкой зависти для многих высших демонов, хорошо знакомых с последним в роду Асмодеев, однако до такового у любого из новых владык, объективно говоря, не дотягивал. Как бы там ни было, долго косить ряды оппонента Крузерею не дал лысый демон в доспехе, что добрался к нему на дистанцию короткого рывка до рукопашной и спустя секунду уже занялся им, как говорится, вплотную. Остроухий, впрочем, оказался прытким и техничным малым, пусть и потерял вообще какую-либо возможность влиять на поле боя или ранить навязанного ему противника — фирменная защита Фальбиума ведь никуда не делась и тот мог позволить себе пропускать хоть все подряд удары кулаками и пинки своего «тёзки». Азазель же в это же время плотно занял собою Ладона, сосредоточив все атаки и манипуляции светом в единый сверхразрушительный «луч». Увы, даже несмотря на то что в искусственном Святом Механизме падшего имелись в том числе и образцы артефактного оружия, эффективного как против барьеров, так и против драконов, Ладон попросту не давал до себя достать, выстраивая новые слои защиты едва ли не быстрее, чем разрушались старые.
Аки в старой как мир дилемме, метафорическая искусная «рапира» наткнулась на непробиваемый «щит», а прицельный ливень «стрел» — на частокол «стены́». Неостановимая сила встретилась с нерушимым объектом, и всё зависло в неопределённом равновесии. Если не считать постепенное, медленное теснение гвардейцами и падшими своих оппонентов, ситуация для всех была патовой, но… кто сказал, что это не было на руку и тем и другим? Ведь основное сражение, возможно решающее сегодня судьбу целого мира, проходит явно не здесь и даже не там, в мире людей, где Кокабиэль вскоре встретит предназначенных ему агентов расплаты за свои деяния. Ну а пока Крузерею было выгодно хотя бы остановить внезапные рейды, в то время как Фальбиум, подумав, решил, что противников уровня Злого Дракона и едва не доходящего до новых владык демона стоит попридержать тут, где они не смогут ничего глобально изменить.
Главный особняк Астарот, большая приёмная.
— Пора. — Нетерпеливо «заметил» приказным тоном высокомерный длинноволосый демон-шатен в полной тёмной броне на всё тело и плаще с меховой оторочкой, обращаясь к более молодому «товарищу» по сегодняшнему делу — на вид позднеподростковому парню с короткой тёмно-зелёной причёской, несходящей с лица наигранной улыбкой и сощуренными до состояния «щёлочек» глазами.
В ответ Диадора Астарот перевёл свой обычный насквозь фальшиво «добрый» взгляд на остоангелевшего ему «коллегу». Для зеленоволосого манипулятора не было секретом, что фракция старых владык желает использовать его и затем воткнуть нож в спину. Чего только стоит одна лишь личность того присутствующего тут постороннего мужчины в плаще, который приставлен координировать Диадору сегодня с остальными силами, собирающимися напасть на столицу ради свержения власти: возомнивший о себе невесть что, только и знающий что твердить о своём избранном происхождении, Шалба Вельзевул из соответствующего одноимённого рода. Этот гордец совершенно не нравился младшему родственнику текущего владыки Вельзевула, так как имел наглость успешно соперничать с Диадорой в уровне чувства собственной важности… да ещё и «фальшивого владыку» упоминал чуть ли не через слово, и это также бесило любителя блондинистых монашек, пусть тот и сам скрытно ненавидел и завидовал своему дяде Аджуке.
