Запад, Трезубец, Королевские земли.
Три области, где права женщин и на законодательном, и на бытовом уровне, были приравнены к невольной скотине, которой не давали и слова сказать против мужа.
Из-за этого, как я говорил ранее Кейтелин Старк, местные девы с детства настолько морально ломались, что с давних времен носили прозвище Снулых рыб.
Так вот, многие смотрели на Дейнерис и видели умную и волевую девушку, которая только начала свой путь как великого правителя. Вот только главное слово для них было не умная, волевая или великая, а девушка. Да даже в мое время, многие не слишком далекие индивиды шутили, что правитель-женщина это как корова на троне. Смешно, но только в качестве шутки.
Из-за этого Эйгон имел достаточно немалую поддержку среди консервативных и наиболее твердолобых благородных, большинство из которых были лордами малой или средней руки, редко участвующие в политике, а значит больше варившихся в своих маленьких мирках, где они были первыми после Бога. Или их гранд-лорда.
— Какие интересные слова ты говоришь Эйгон. — Стоило шепоткам немного утихнуть, взяла слово Мать Драконов, начав постукивать ногтем по подлокотнику трона. — Про чистоту династии, великое будущее и тысячелетний мир. Вот только ответь мне на один вопрос, племянник. — На ее лице появилась мягкая и нежная улыбка, только я готов поклясться, что в этот момент королева больше напоминала опасную змею, чем человека. — Кто же из нас двоих будет сидеть на Железном Троне?
От заданного вопроса замерли все.
Дорнийцы, северяне, штормовики, долиники, люди самой королевы, внимательно слушавшие происходящее пленные, и даже сам Юный Гриф застыли, с шоком в глазах смотря на Дейнерис.
Своим вопросом она поставила своему племяннику настоящую вилку.
Ведь любой его ответ приведет к очень неприятным последствиям. Если Эйгон скажет, что Железный Трон должен занимать он, как первый в очереди наследования и мужчина, то столкнется с гневом своей тетушки. Да, силы Золотого отряда были равны с Безупречным королевы, а наемников и верных лордов у каждой из сторон было поровну. Но как когда-то в противостоянии древних валирийцев, все решали не люди, а драконы. У королевы их было три, а у Юного Грифа ни одного. Конечно еще оставалась Рейнис со своим Рафаэлем, который сейчас сжигал одичалых на Стене, но дочь, по моему наставлению, с большим подозрением относилась к «младшему брату» и вряд ли бы появилась в самый неожиданный момент.
С другой стороны, признание прав Дейнерис на Железный трон сразу поставит юного Эйгона в положение короля-консорта, при правящей королеве. Не самая завидная участь, особенно для амбициозного молодого парня. Ведь отказавшись от такого желанного места на Железном Троне, Юный Гриф выставит себя на посмешище перед всей аристократией Семи Королевств.
Напомню, что не смотря на любимую местными Игру в Престолы, участвует в ней лишь малая часть лордов. Большинство, воспитанное на идеалах рыцарства и чести (даже на Севере, где этот институт не особо развит), проживали свои жизни как преданные рыцари и вассалы, чтящие законы Семерых и рыцарские обеты.
Один из этих рыцарских обетов гласил что настоящий мужчина и рыцарь, которым обязан быть король, должен проявлять доблесть в бою, сохранять боевой дух и не проявлять трусости, а будучи побеждённым — не кричать от боли и не молить о пощаде. И если Эйгон сейчас даст заднюю, то его репутация среди рыцарства и лордства Вестероса упадет на самое дно.
Парень это прекрасно понимал и, судя по начавшим дрожать рукам и блестящему от пота лба, пытался как можно быстрее найти выход.
— Тетя, этот вопрос… — Попытался он было соскользнуть с темы, но королева была непреклонна.
— Отвечай. — Жестко сказала она, нахмурив свои брови.
— Н-но… — Пролепетал он, сцепив руки за спиной, пытаясь унять дрожь. Послышались первые шепотки и усмешки, про отсутствие некоторых частей тела у принца и в какой глубокой канаве он потерял свою гордость, заставившие Юного Грифа сравнится цветом с варенной свеклой. Я его понимаю — даже его воспитатель, Джон Конингтон, начал смотреть на него с непониманием и легким осуждением.
«Как так, Эйгон?» — Так и читалось в его глазах. — «Ты же сын Рейгара Таргариена, Серебрянного принца, истинный наследник Железного трона. Почему ты сомневаешься?»
Не знаю, повлиял ли этот взгляд, либо взыграл юношеский пыл, но парень резко сжал руку в кулак и с вызовом посмотрел на свою тетю.
— На Железном Троне должен сидеть король. — Сделал свой выбор Эйгон, полностью выпрямившись и сжав руки вдоль тела. Сама его поза начала выдавать вызов, а глаза горели решительностью и каким-то внутренним гневом. Хорошо что дорнийская ложа находилась впритык к королевской и я смог это увидеть. Те же Старки могли видеть только спину юного принца, решившего пойти против Матери Драконов.
— Вот как. — Сказала Дейнерис, тоже встав и устремив точно такой же взгляд на своего племянника.
На арене почти сразу стало жарко — Безупречные поудобнее перехватили свои копья и щиты, а из многочисленных проходов показались шлемы воинов Золотого отряда, несших караул внутри закрытых залов Логова. Даже лорды начали опускать руки на рукояти мечей, готовясь в случае нападения с оружием в руках защищать свою жизнь. Апофеозом стали вставшие офицеры Золотого отряда, которые молча спустились с трибун и заняли место за спиной Эйгона, на что королевские гвардейцы слитым движением вынули свои мечи и встали в защитный полукруг возле королевы.
«Это плохо» — Подумал я, понимая что дело шло к резне, а в Яме были безоружные женщины и дети, да и про личных кровников забывать не стоило. Уверен, если начнется резня, то несколько лордов и рыцарей точно попытаются воткнуть кинжал мне в спину. И не мне одному — вон как Бейлиш пытается побыстрее отодвинутся за спины Кетлблеков от Джона Ройса, смотревшего на него как удав на жирного кролика.
Я уже потянулся к мечу и начал делать знаки пальцами Волкану, чтобы тот затрубил в рог и призвал на арену гвардейцев, ждущих нас снаружи, как Дейнерис сказала слова, в очередной раз вывший у всех ступор.
— Я принимаю твое предложение. — Сказала она, пройдя мимо Джораха, лицо которого вытянулось, а глаза были полны неверия в прозвучавшие слова. И не у него одного. Все с шоком смотрели на королеву, которая заявила что готова отдать власть в чужие руки, вот только она еще не закончила говорить. — Но ты должен доказать, племянник, что являешься истинным Таргариеном. Дрогон!
На последнем слове она повернулась к своему дракону, который все это время лежал сзади трона и лишь иногда посматривал за происходящим в Яме, как и его лежащие выше братья. Не знаю как, может какая-то форма телепатии, но черный ящер понял приказ своей матери и за несколько взмахов крыльев приземлился прямо перед отступившим от неожиданности Юного Грифа.
— Только истинный Таргариен может оседлать и управлять драконом. — Сказала королева, с нескрываемым удовольствием наблюдая за побледневшим и с ужасом смотрящим на черного монстра перед собой Эйгоном. — Если ты это сделаешь то моя рука и Железный Трон по праву будет твоим.
На парня было страшно смотреть. Бледный с выступившей испариной, он в одиночку стоял перед шестиметровым чудовищем, ведь бывшие рядом с ним до этого офицеры Золотого отряда разбежались, стоило Драгону приземлится перед ними.
— Чего же ты ждешь? — Спросила Дейнерис у своего племянника, все еще не сдвинувшегося с места, даже не скрывая насмешки в голосе. — Рано или поздно, тебе бы пришлось это сделать. Ведь Таргариен, который не летает, не Таргариен.
Сказанное оказалось достаточным, чтобы Эйгон взял себя в руки и начал медленно приближаться к Дрогону, который приложил голову к земле и с интересом рассматривал идущего к нему человечка.
Юный Гриф шел медленно и острожное, дергаясь от каждого движения дракона. Но никто над ним не смеялся — все лорды и леди, встав со своих мест, завороженно следили за каждым шагом юноши.
