— Похоже, вот и ответ на вопрос от чего лекарство в баклажке.
— Как там сейчас на улице?
С этой мыслью тяжело встал и побрел к окну в комнате.
Под окном, посреди улицы опять стоят два голых… нелюдя. Людьми этих точно назвать уже нельзя. Почти все окна на нижних этажах в доме напротив выбиты. Количество останков и пятен от крови на асфальте стало больше. Обрывки одежды, кишки, крупные обглоданные кости, головы с объеденными лицами… Так сейчас на улице.
Баклажка с лекарством и бумажка на своих местах. Жаль выйти и забрать их незамеченным не получится. Внутренний голос подсказывал: быть замеченным равно быть убитым и съеденным. Внутренний голос просил не рисковать. Внутренний голос приказывал ждать.
— Интересно. У меня раздвоение личности или внутренний голос — это мое подсознание?
Рассмеялся.
— Какое может быть раздвоение личности, если у меня вместо личности пустота.
— Личность, аха-ха-ха — просто оболочка способная мыслить.
— Надо слушать внутренний голос, интуицию, подсознание — неважно как называть. Может это рефлексы. Памяти нет, а рефлексы есть.
Целый день, как заводной болванчик, ходил от окна к туалету и обратно. Пил воду, ел таблетки, наблюдал за нелюдями.
Нелюди не уходили. Копошились в останках. Жрали слизкие кишки. Глодали кости. Просто стояли, гадя себе под ноги.
Не похожи они на тех, что были вчера. Эти вроде бы как крупнее и двигаются быстрее. На моих глазах, один из них ловко залез в разбитое окно на первом этаже дома напротив, а потом выпрыгнул из него.
В окнах верхних этажей все так же маячили… Сознание отказывалось называть их людьми.
— Тоже нелюди?
— Я тоже нелюдь?
— Да нет. Скорее всего, там такие же как я. Не понимающие что происходит. Стоят и смотрят в окна, не зная, что делать.
— А на нижних этаж уже всех сожрали.
— Что ждет остальных?
— Что ждет меня?
— Что я тут сижу и жду?
— Жду, что кто-то придет на помощь?
Прислушался к себе. Действительно, больше всего мне хочется, чтобы кто-то пришел на помощь, ответил на мои вопросы. Наверняка псих не единственный, кто знает что происходит. Ждать — это логично.
— Надо себя чем-то занять, а то голова от таких мыслей пухнет.
Проверил входную дверь. Ее сильно деформировало, но не заклинило. С небольшим усилием и жутким скрипом я смог ее приоткрыть и закрыть обратно.
Нашелся источник запаха. На полу валяется разбитый автоматический освежитель воздуха. Наверное, я сбил его со стены, когда падал. Наверное, благодаря ему существо, ломившееся в дверь, потеряло ко мне интерес и ушло.
Конец дня стал началом пытки. Начался жар. Обезболивающее не помогает. И чувство ЖАЖДЫ. Выпитая вода не утоляет жажду. Я чувствую себя бурдюком, проткнутым раскаленными иглами. Керамическая плитка немного холодит, немного успокаивает тело. Лежу на полу в туалете, периодически проваливаюсь в беспамятство.
Когда сознание проясняется — корю себя за трусость. Да, за трусость. Я придумал себе внутренний голос, переложил на него ответственность, вместо того, чтобы рискнуть и добраться до лекарства.
Но умирать не хочется. Я не хочу покоя ценой своей жизни. Мутнеющее сознание извлекает из памяти чудесные случаи исцеления от болезней, о которых когда-то толи читал, толи видел в кино.
Когда в кромешной темноте появились светящиеся зеленые искры, подумал что все — конец. Даже интересно стало, будет светящийся тоннель или лестница. Тоннель не появился, искры не пропали.
Искры плавно медленно кружат в темноте. Вспыхивая и пропадая. Как светлячки.
Точно. Это летают маленькие светящиеся жуки. Темнота наполнилась мерзким противным жужжанием.
Один из жуков завис перед глазами. Отмахнулся от него рукой. Он вспыхнул, рассыпаясь зеленым туманом. Зеленый туман обволок кисть руки, впитался в пальцы, стал медленно разливаться по руке, даря мягкое, успокаивающее боль, тепло. Все сильней рассеиваясь, устремился по руке к телу.
Боль прошла. Пропало чувство жажды. Пропал навязчивый жужжащий звук. Тело начало наполнятся силой.
— Может это и есть смерть? — промелькнула мысль.
— Я сам к ней прикоснулся, пустил в себя.
Какое-то время смотрел на руку, вытянув ее перед собой. Рука светилась угасающим слабым зеленоватым свечением. Смотрел, пока рука опять не слилась с темнотой.
Лежу. Чувствую под собой твердый пол, слегка затекшую спину, как бьется сердце. Ощупал себя руками. Ощупал стены и предметы вокруг.
— Не похоже на смерть.
Всматриваюсь в темноту.
— Искры. Что вы такое? Духи?
Искры опять появились в темноте. Вспыхивая зеленым светом и пропадая. Беззвучно плыли в темной пустоте.
Когда одна из искр приблизилась, попытался поймать и ее. Оказалось, что это не так уж и просто, если не видишь своих рук. От резкого движения она закрутилась в воздухе, отдаляясь от меня.
Вскочил с пола.
Пока гонялся за искрой, несколько раз больно ударился.
Поймать и зажать искру в руке не получалось. Но я не сдавался…
Оказалось, что искру не нужно хватать. К ней нужно просто дотронуться кончиком пальца.
Искра вспыхнула зеленым туманом, впиталась, растеклась теплом по телу…
Немного отдышавшись и успокоившись, вышел и туалета.
Резко заработал слух. Тишину разорвали звуки, доносящиеся с улицы. Слышно рычание. Слышен звон бьющегося стекла.
Уже ночь. В свете звезд, видно как по улице пробегают силуэты нелюдей. Иногда группами. Иногда можно различить силуэты более крупных и быстрых нелюдей.
Одна из групп остановилась посреди улицы. Они сопровождают хоровым рычанием всех, кто, прижимаясь к стенам домов, пробегает мимо них. Несколько раз заметил, как они набрасываются на пробегающих и жрут их.
Поймал себя на мысли, что мне это зрелище не противно. Понял, что очень хочу есть. Живот протяжно и хищно заворчал.
— Кто я?
— Какой я есть или, точнее, был? Чем занимался? Что любил?..
— Не помню.
— Допустим, я больше не смогу вспомнить себя прежнего.
— Тогда моя жизнь началась только сейчас. Еще раз.
— Ну и что, что сейчас я себя не ощущаю целостной личностью.
— Нужно не дать себе стать зверем с примитивными желаниями.
— Нужно познавать мир и учиться жить заново…
— … эээка я загнул. Видать совсем полегчало.
Глядя на происходящее за окном, прислушался к своим ощущениям, к своему внутреннему голосу. Ни отвращения. Ни злобы. Ни страха. Жрать хочется.
Живот опять заурчал.
— Даааа. Таки я животное. Страшно голодное.
Попытался представить, как жру нелюдя. Передернуло от отвращения.
— Ну, не на столько животное.
Движение под окном прекратилось. Наступила напряженная тишина. Вплотную приблизился к окну.
Небо, в той стороне, откуда бежали нелюди, стали затягивать тучи. Звезды в той стороне пропали. Стало гораздо темнее. Началась гроза.
Молнии били все чаще и чаще. Толстые вертикальные жгуты разрядов разрывали темноту.
Блики на стеклах мешали наблюдать за происходящим под домом. Пользуясь шумом грозы, открыл окно.
Подсвеченные вспышками молний, нелюди под окном казались жуткими монстрами, похожими на зомби, на троллей. Воображение дорисовывало когти и клыки, глаза горящие голодной яростью…
Гроза закончилась также неожиданно, как и началась. Дождь так и не пошел. По крайней мере здесь, над моим домом. Резкий порыв ветра принес неприятный кислый запах. Чем-то очень знакомый. Из под дома донеслось недовольное фырканье.
После ярких вспышек и грома, глаза не видят, уши почти не слышат.
Из окна потянуло прохладой. Но не такой как после дождя, свежести в воздухе нет. От мысли замотаться в одеяло стало противно. Нашел свитер, натянул его на себя. Очень кстати, что он оказался в личных вещах.
Согрелся. Навалилась усталость.
— Сколько я простоял под окном? Два часа? Три?
