Еще шаг назад. Главное — убраться от этого опасного места. Северус отмахнулся. Шаг назад, и его нога провалилась в воду. Снейп обернулся. Что за чертовщина? Вместо леса — позади черная гладь озера. Снова взгляд вперед, и вместо холма перед ним развалины какого-то древнего храма все с тем же проклятым деревом с проклятыми светлячками.
«Смерти нет. Смерть — не конец, ибо все живущее остается частью великого круга перерождения».
Кожа уже потеряла чувствительность от многочисленных ожогов, а Снейп все продолжал идти спиной вперед, уже по колено находясь в воде. Вдруг опора под ногами исчезла, он рухнул вниз, и вода сомкнулась над его головой.
Огненные цветы ожогов заменили ледяные кинжалы холодной воды. Все его тело будто парализовало. В этот миг ему стало по-настоящему страшно.
Воздуха становилась все меньше, а он никак не мог выбраться на поверхность. Сознание плыло и двоилось, но Северус продолжал молотить руками и ногами изо всех сил.
Ему казалось, что осталось сделать последний рывок и он вырвется на поверхность, когда его мир резко перевернулся и он обо что-то сильно ударился. Затем в лицо ему ударил резкий свет.
Когда глаза наконец привыкли, он увидел перед собой явно чем-то недовольного Мальсибера, а сам он находился на полу в их слизеринской спальне.
— Что… Что случилось? — Снейп явно ничего не понимал.
— Ты случился, — прошипел Адриан и уменьшил яркость Люмоса. — Кричал во сне, еще с кровати грохнулся.
— А разве... — начал было Северус, но быстро замолчал.
Про вылазки в Запретный лес его однокурсникам лучше было не знать.
— Прошу прощения, что разбудил. Не знаю, что на меня нашло.
— Не извиняйся, — Мальсибер махнул рукой, — я не спал. Читал. Тут на каждой кровати пологи тишины висят, — и он обвел рукой спальню, показывая, что другие соседи спят, — а ты, когда упал, свой снес.
— Ясно.
Северус проверил свои руки на наличие ожогов и, убедившись, что ничего нет, понял, что это был всего лишь кошмар.
Однако следующей ночью сны не прекратились, а стали, наоборот, еще хуже. Воспаленный мозг выдавал образы разрушенных городов, яростных битв, гигантских деревьев, древних драконов.
Северус устал. В какой-то момент он попросил у мадам Помфри зелье сна без сновидений, но эликсир не блокировал видения, а лишь приглушал, покрывал пеленой тумана. Неожиданно спасение нашлось в ментальной магии, в окклюменции. Менталистика позволяла защитить свой разум не только от посторонних, но и от самого себя.
Все это выражалось в практически полном отсутствии эмоций. Может, его соседям по спальне и стало спокойней, но для окружающих Северус будто отгородился ледяным коконом, и даже с друзьями он стал более холодным, что, однако, не изменило их отношение к нему. Все понимали, что менталистика накладывает свой отпечаток на личность. Но нельзя так просто погасить огонь.
* * *
— Долго нам еще идти? — Уилкис запнулся об очередной корень и чуть не растянулся на земле, однако Блэк вовремя подхватил его.
Они уже давно преодолели границу Хогвартса, но Снейп все равно продолжал вести группу все глубже и глубже в темный лес.
— Осталось немного, — Северус шел вперед уверенным шагом, зная, что товарищи последуют за ним.
Всего за пару месяцев ребята далеко продвинулись в учебе, и Снейп пришел к выводу, что их уже можно приглашать к участию в ритуалах, и ближайший не заставил себя ждать.
Белтайн. Этому празднику придавалось особое религиозное значение. Он был посвящён богу солнца и плодородия Беленусу, которому приносили символические жертвы друиды, кельтские жрецы. Существовало поверье, что в дни праздника его можно увидеть спустившимся на землю. Белтайн отмечался разжиганием костров на возвышенных местах. Участники проходили между кострами или прыгали через них для ритуального очищения и защиты в новом сезоне. Так как это была ночь солнца и огня, Снейп, помимо Одли, решил прихватить с собой Блэка, а потом плюнул на все и решил взять всю их братию.
— И зачем мы сюда пришли? — выгнул бровь Крауч. — Можно же было и поближе пустошь выбрать.
Но Снейп лишь гневно шикнул.
Он тщательно выбирал место, ведь в обряде имела важность каждая мелочь: время, место, слова. Последние в особенности. Даже название праздника наполнено силой.<note>В древнеирландском языке «tene» — «огонь», корень «bel-», возможно, означает «сияющий» и связан с именами кельтских богов Белена и Белисамы, и таким образом, название праздника можно перевести, как «сияющий огонь», или «Огонь Бела». Другая гипотеза связывает название Beltaine с древне‑ирландским словом at-bail «умирает»; это предположение не исключает связи Белтане и Белена.</note>
— Язычники были сильнейшими магами древности, ибо обращались не к одной личности, но ко всему, что могло дать им сил. Христиане пытались уничтожить их традиции, обряды, вытеснить своими церковными праздниками: близкой по дате Пасхой, праздником Святого Креста и днем святой Вальпургии, но, — Северус обернулся к ребятам, впервые улыбнувшись за долгое время, — магию нельзя уничтожить. Связи изменились, но не оборвались. Поэтому для многих магов имеет значение и Вальпургиева ночь — Ночь ведьм, Ведьмин костер — что несет боль волшебству. В деревнях проводится магическая церемония изгнания ведьм: люди разжигали костры, на которых иногда сжигали соломенное чучело ведьмы, совершали обход дома с факелами, звонили в церковные колокола и прочее. Может, это и пугает слабых магов, но для могущественного волшебника это лишь смех. Ведь Огонь так схож с Магией, и его контролирует тот, у кого больше силы.
— Ты хочешь сказать, — Блэк нервно сглотнул, — что древние колдуны использовали огонь для себя как источник силы, а все эти сожжения ведьм, действия Инквизиции — это использования нашего же оружия в руках врага?
Северус уже к этому времени успел разжечь костер, и теперь его лицо покрывали причудливые блики света и тьмы.
— Магия не оружие, которым можно завладеть и которое переходит из рук в руки. Это нечто большее. Будто воздух, которым все дышат. Будто небо над нашей головой. Будто… Космос. Мы не хозяева всего этого. Мы лишь используем Дары, что нам дали, поэтому мы должны ими верно распорядиться.
Снейп аккуратно взял Одли за руку и приблизился вплотную к костру.
От пламени невозможно было отвести взор. Оно гипнотизировало, пленяло, затопляло мозг, отодвигая назад все лишнее и обостряя тьму на периферии зрения.
— Вы хотели, чтобы я вас научил новой магии. Сегодня подходящее время для пиромантии — этой великой фантазии… Как утверждали Древние: «Мы рождаемся во тьме, и нас греет огонь, но мы не можем дотронуться до него. Те, у кого тяга к огню сильна, могут научиться держать его в своих руках».
Северус встал на одно колено и, запустив руку в огонь, достал из пламени красный уголек, что пульсировал на ладони будто живой.
— Огонь не в моей руке, он в моем сердце, а значит — он не может причинить мне вреда.
Северус ободряюще улыбнулся.
— Я знаю, первый шаг — самый страшный. Самый пугающий и болезненный, ведь сгорает вся грязь и погань. Дальше легче.
Парни нервно сглотнули. Самое ужасное во всей этой ситуации было то, что перед прыжком нельзя было пользоваться какими-либо амулетами или зельями защиты от огня, ведь это расценивалось бы как знак трусости, и кара за это была очень жестокой. Защита обращалась в свою полную противоположность и лишь усиливала пламя. Но и уйти, когда дело зашло так далеко, парни не могли, это уже был вопрос чести.
Снейп понял, что ему нужно первому прыгнуть через костер, дабы показать пример. Он коротко выдохнул и, прикрыв глаза, сделал шаг навстречу пламени.
Его опалило нестерпимым жаром. Ментальные щиты слетели, уступая невиданной силе. Еще шаг, и светлячки в сознании заметались, потянувшись к пламени большему, чем они сами. Шаг, и костер позади. Приятное тепло уходило, Северус зябко оглянулся назад и увидел, как рядом с ним возникла Пандора. Они одновременно кивнули друг другу и вновь прыгнули в костер. Всполох пламени, среди яркого света мелькали темные силуэты Блэка и Крауча. Поворот, чей-то радостный смех. Шаг вперед и вновь назад. Ночной холод и жар костра. Тьма и свет. Юные маги, проводившие древний ритуал, те, кто лишь пару минут назад умирали от страха, возрождались, переполняемые весельем и силой.
