Джерсо, когда ему рассказали о плане Альфонса и Лина, поржал и поддержал всеми четырьмя лапами.
Обвести вокруг пальцев самодовольных стариков-алхимиков — почему бы и нет? Они с Зампано не терпели алхимиков.
Кроме крестника, конечно, но это отдельная история.
А вот их роль в этом во всем была проста, как кусок пирога: обучить элитных бойцов, которых Ланьфан отберет, драться с алхимиками. Ведь Зампано и Джерсо когда-то специально готовили к драке со Шрамом, который пользовался синской алхимией…
Где-то тот Шрам сейчас, интересно знать.
Первый урок состоялся через день или через два после принятия плана. Джерсо прямо удивился скорости, с которой император подготовил специальный тренировочный лагерь где-то в заповедных полях на задворках Шэнъяна. Вот они, преимущества верховной власти!
Правда, когда химеры осмотрели временные бараки, сортиры и столовую, у них возникло четкое ощущение, что лагерь этот готовился давно — может, для чего другого.
От лагеря до дворца было часа полтора езды. Сговорились на том, что Альфонс и по крайней мере один из химер всегда будут возвращаться во дворец, а в лагере пускай остаются другие инструкторы. Альфонс был нужен во дворце, да и в городе у него были свои дела, а химеры просто не хотели оставлять его одного, даже если парню ничего и не угрожало.
Первое занятие прошло весело.
Джерсо с Альфонсом уселись в стороне прямо на траву, до поры до времени просто как зрители.
Зампано велел добровольцам выстроиться в шеренгу. Ребята тут были молодые, может быть, кое-кто и тогда участвовал в драке во дворе, Джерсо не понял. Там-то были все в масках, а здесь они с Зампано потребовали, чтобы без. Нельзя человека учить, если ему в глаза не заглянешь.
К ним еще приставили пока мальчика Чжэ, чтобы переводил, но потом было решено, что с первым уроком Зампано сам справится.
— Итак, — начал Зампано. — Вас сюда собрали, чтобы учить драться с алхимиками. Запомните, парни… — тут Зампано хмыкнул, — и девушки, конечно. Алхимики только на первый взгляд непобедимые. А так, чтобы нарисовать печать нужно время. Поэтому они либо пользуются татуировками, либо вышивают печать на одежде, либо носят с собой. И вот тут у них два — повторяю, два — слабых места. Первое. Печати можно лишить. Второе. Печать можно сделать бесполезной, если вы знаете, для какой она реакции. Например, знал я одного мужика, который использовал огненную алхимию, очень сильную.
Перчатками вышибал искру, а потом поджигал печатью воздух, который хитро изменял. Но стоило облить его перчатки водой, как они переставали искрить — и все, бери голыми руками.
Драться-то он плохо умел. Распознать, что именно и как делает алхимик непросто. Этому вас другие люди будут учить. А мы вам расскажем и покажем, что нужно делать, если вы с алхимиком столкнулись врасплох и ничего о нем не знаете.
Зампано перевел дух. Джерсо, который наблюдал, как он расхаживает вдоль строя, что твой сержант, видел, что напарнику не по себе: как-то это больше походило на лекцию и меньше на привычную тренировку. Но что поделаешь, пообещали передать опыт — нужно передавать. Никто их, в конце концов, не заставлял.
С другой стороны, курсанты, кажется, ничего не заметили.
— Запомните главное: по воздуху алхимия не передается, только по земле. Ключевое правило: не касайтесь земли! Лучше на алхимика нападать сверху, в прыжке и со спины. Если он вас уже засек, то прыгайте как можно больше. Меняйте траекторию. Держитесь на средней дистанции, на ней труднее реагировать, — Зампано перевел дух.
— Дальше. Огнестрел.
Алхимик, как и всякий другой, от автоматной очереди разлетается в клочки. Я, правда, слышал от верного человека, что один паренек-алхимик очередь в одиночку блокировать успевал. Но таких уникумов мало. А так вообще автомат — хорошее средство.
Все ясно?
Шеренга безмолвствовала.
— Ладно. А теперь мы вам покажем примерную схему битвы с одним алхимиком, у которого на ладонях — татуировка. Алхимическая печать одного вида. Я вам сейчас не скажу, какого вида, а то будет не интересно.
Попробуйте сами догадаться.
Тут Альфонс поднялся, потянулся, хрустнув суставами. Джерсо встал вслед за ним.
— Ну вот и увидим сейчас, насколько я натренировался, — заметил алхимик, выходя на центр двора.
— Да сделаем мы тебя, не боись, — фыркнул Зампано, скидывая синский короткий халат и оставаясь в одной аместрийской майке. — Где тебе.
— Спорим? — поинтересовался Альфонс.
— На что? — Джерсо тоже разоблачился и занял позицию напротив Альфонса, в другом углу треугольника.
— На что спорят взрослые непьющие мужчины? На шоколадку.
— У тебя что, остались аместрийские? — у Зампано аж очки заблестели.
Альфонс хмыкнул.
В Сине шоколад варили хреново, а путешественники обнаружили это слишком поздно, чтобы сделать запас.
— Ну все, — предупредил Джерсо. — Держись, молодняк!
Разминка прошла неплохо.
Альфонс, как договаривались, изображал шрамову алхимию. Поймать они его не поймали, но двор разнесли основательно — Альфонс потом на месте этого плаца же и стелил плитку. Плитку шоколада «Вкус Централа» (которая, как выяснилось, чудом уцелела, завалившись за подкладку алова вещмешка), честно поделили на четверых: сами съели и еще угостили Чжэ.
А Джерсо порадовался про себя, что у крестника почти исчезла скованность движений, которую они наблюдали раньше. До прежней, доспешной скорости ему еще было далеко — но тогда Альфонс вообще двигался исключительно быстро. Зато телом своим он уже владел вполне и глупых ляпов, вроде как не рассчитать длину ног или рук, не допускал.
Ребятишечки-курсанты впечатлились, и отработка кое-каких аместрийских приемов, припасенных Джерсо и Зампано для первого раза, прошла на ура. Так еще немного: и можно будет с ними заниматься дистанционными кругами-минами, вроде того, с которыми Джерсо с Зампано, принцессочкой и доктором Марко на гомункула «Зависть» охотились. Потом — обманные приемы всякие (ну, тут мало чему местных можно научить), силовые немножко: с ними в Сине плохо… Новая техника, которую Лин обещал достать. В общем, программа намечалась обширная.
Остаток дня с курсантами занимался уже Альфонс, рассказывая про то, как функционирует алхимия и каких действий от противника ожидать можно, а каких нет. На следующий день крестник укатил во дворец — были у него планы наведаться к нахарра, как раньше было договорено. Зампано и Джерсо собирались отправиться за ним тем же вечером, но тут планы изменились.
Между дворцом и лагерем имелась телефонная связь. Химерам позвонила Ланьфан и предупредила, что Альфонс у нахарра задерживается, прислал записку — мол, все хорошо, но отказаться никак невозможно, долг гостеприимства.
Поэтому будет только завтра.
Раз крестник где-то шляется, Джерсо и Зампано, подумав, тоже решили никуда не дергаться, переночевать в лагере. Хорошо кругом, леса, поля… Звезды, опять же.
Воздух чистый. Когда еще будет возможность отдохнуть душой.
Как раз в этот вечер Джерсо овладело философское настроение. То ли звезды так сложились, то ли два дня занятий с молодняком подействовали.
Они поселились в паре комнат в угловом здании, что возле кухни; ребятишки тут не ночевали. Уже почти ночью Джерсо вышел на крыльцо — в синских домах крыльцо чуть ли не весь дом опоясывало и больше было похоже на террасу. Уже стемнело; жаркий до печного зноя день сменился прохладой, от близкой реки запахло тиной. Джерсо глазел на звезды, которые тут, за городом, казались близкими, почти как в горах или в пустыне. Думал. Мысли были знакомые, частью веселые, частью нет. Что ему уже почти сорок; что только последние пару лет из этих сорока он живет, так, как ему нравится, и что впереди еще лет двадцать ничего себе так, если повезет, а потом все, хана… Правда, с этой химерской физиологией можно загнуться и раньше: никто точно не знает, сколько живут химеры, создателей это не волновало… Что с семьей у него так и не получилось, и вряд ли уже получится; что дочка у него прелесть и замечательная, и хотелось бы все-таки с ней поговорить по душам; и как она там, в Аместрис, волнуется ли за него?.. Ей уже четырнадцать, столько же, сколько здешней маленькой принцессе. С мальчиками, наверное, гулять начинает. Хорошо бы быть рядом с ней, оградить, предостеречь — но разве бывшая, эта мегера, подпустит?
Вот, тоже, интересно. Когда ухаживал и в самоволку к ней бегал — казалась лучше всех в мире. Куда все делось, когда пропало? Он бы, наверное, решил, что так со всеми отношениями — уходят, как вода в песок. Если бы не видел другое.
Обычные, короче говоря, ночные мысли. Переливание из пустого в порожнее.
Зампано вышел на крыльцо, встал за спиной.
— Вот так подумаешь… — произнес Джерсо, не оборачиваясь. — Зачем все?.. Нахрена мы тут, на краю земли, местную ребятню натаскиваем против алхимиков, а?
