в чем-то, то знай, никто об этом в этом твоём клубе ничего не узнает.
- И чем же я могу вам помочь? – после паузы уточняет ДжонГю.
- Ну, а вот это мы и можем с тобой обсудить. – доволен ДжуХёк. - Слушай что меня интересует…
Слушая полицейского, парень понимает, что по большому счету того интересует несколько вопросов:
«Приходил ли кто-то в офис «RedAlert» из представителей корейской оппозиции, или возможно кто-то из их доверенных лиц, если приходил то, с кем конкретно встречался, а может он слышал, что те говорили. Или возможно такая встреча была, но в каких-то других местах?»
Ну и соответственно вопросы по митингу в Седжоне:
«Кто конкретно его организовывал и, кто проплачивал? Кто участвовал и координировал действия протестующих в Седжоне? От кого поступали деньги, на новый счёт открытый в отделении французского банка в Сеуле? Также интересовали и суммы поступлений, от кого и на что конкретно они приходили? Возможно были еще какие-то выплаты наличными?»
В общем финансовым вопросам господин полицейский уделил неприлично много времени и внимания. Так-то, в общем ничего такого страшного этот господин не спрашивал. Конечно ДжонГю неприятно поразил факт его осведомленности, особенно о банковских делах. Но то, что тот в целом на неправильном пути, это стало понятно парню уже через пять минут разговора.
Хм… оппозиция, стоящая за митингом в Седжоне, между прочим всё как предполагал этот новый человек, гость в клубе, который ещё в нем не состоял, но к мнению его уже прислушивались. Как там его, а Ли ЧанМи! Который пока ничем хорошим, впрочем, и плохим для клуба тоже не отметился.
Ну, а то что дед у него героическая личность и что сильно помог он им в первый наезд этого полицая, это все конечно хорошо и внушает. Но это целиком заслуга деда, а не этого ЧанМи. Правда сейчас, неохотно и мысленно ДжонГю вынужден все-таки признать правоту внука ветерана. Этот полицейский действительно искал в Седжонской операции «Шок и трепет», следы на самом деле не существующей поддержки оппозиции, заказа от нее на этот митинг.
Так что здесь в клубе правильно предсказали направление мыслей и действий этого расследователя с его «передовыми» методами. И это с одной стороны очень хорошо, ну а с другой что там насчёт его действий в этом случае, что там ему говорил СанХо? Вроде того, что ему нужно дать свое согласие на сотрудничество, и даже намекнуть что он и сам что-то такое краем уха про оппозицию слышал, но что там было точно он не знает, но все это точно сможет уточнить, а после и рассказать.
В общем после этого, ДжонГю немного рассказал полицейскому, что кое-что знает и что-то такое слышал, хотя сразу предупредил, что информацию еще надо проверить. Намекнул, что вроде как-то прозвучало в разговоре руководства клуба, упоминание партии «За традиционные ценности и развитие Кореи».
Но вот был ли кто-то из представителей этой партии в клубе, или происходила встреча с ними где-то в другом месте он точно сказать не может, но постарается выяснить. Если они конечно договорятся. Также, он готов принести распечатку движения средств по счету во французском отделении банка. Ему её точно дадут, он все-таки один из трех человек в клубе, который имеет доступ к этому счету.
Единственное в чём упёрся ДжонГю, так это в нежелании писать признательные показания, ну или по-другому «явку с повинной» по факту изъятия из его рюкзака того самого пакетика с неизвестным пока веществом. Причём писать эти признательные показания с открытой датой, то бишь вообще без неё.
- Зачем мне все это нужно? - вопрошал полицейского парень. - Вы же прекрасно знаете, что этот пакетик не мой, мне его подбросили. А это будет моим признанием, в преступлении которого я не совершал, при чем в документе без числа, вы в любой момент можете поставить нужную вам дату и использовать это против меня. Где гарантия, что после этого дела вы уничтожите эту бумагу? А если вам вдруг что-то ещё понадобится от клуба и от меня, даже через полгода или год? Даты то на этом моем заявлении не будет и что? Опять будете шантажировать меня наличием этого моего признания? Нет, я категорически не согласен такое писать и тем более подписывать.
ДжуХёк, в ответ имел и приводил свои резоны.
- Ты пойми, эта бумага, это для меня в какой-то степени гарантия, что ты выполнишь наши договорённости. У меня тоже нет никакой уверенности что, выйдя отсюда, ты сделаешь то что обещал. Так что это в какой-то степени просто моя страховка, чтобы ты, выйдя отсюда не надел глупостей. Ну, а как только ты выполнишь свою часть уговора, то я сразу тебе отдам эту твою бумагу. Договорились?
- Нет! Я все равно не согласен. - упирался парень. - Как я вообще могу вам верить, я вас по большому счету вообще впервые вижу. К тому же где гарантии, кроме ваших слов, что когда я выполню свою часть уговора, вы выполните свою? Я вообще слышал, что полиции всё время нужны сводки о раскрываемости разных преступлений. От этого зависит оценка их работы и всякие возможные премии. Поэтому, как только я стану вам не нужен, то где гарантия что я не попаду в такие вот сводки?
В общем парень так и не соглашался писать на себя компромат. ДжуХёк напряженно думал, что бы такое предложить парню, чтобы он согласился, но, чтобы и ему при этом не оказаться в роли … фанеры над столицей мировой моды. Неожиданно ему пришла в голову как он посчитал блестящая мысль.
- Давай поступим так. – начал он. - Ты пишешь это признание что пакетик твой, подожди не перебивай. – добавил он, заметив, что парень хочет ему что-то сказать. - Если ты боишься, что в
