— Она охраняет меня от того, на кого я укажу, — кивнул я на Клементину, пояснив, таким образом, причину, по которой у меня ничего нет. — А я занимаюсь тем, что нахожу для нас с нею «на покушать».
Кинолог и дежурный по пропускному пункту ухмыльнулись и потеряли к нам с Клемм всяческий интерес. Все ж таки вовремя сказанное правильное слово творит чудеса. Взрослых членов нашей группы ещё продолжили мурыжить, а мы с девочкой уже шли за женщиной, у которой была белая повязка на левом плече.
— Вот, детишки, эта казарма предназначалась для временного содержания, — произнесла женщина. — Точнее ее раньше так использовали. Тогда, когда мы ещё принимали поселенцев. Из удобств, как видите, только буржуйка и туалет. Вода здесь тоже есть. Но только холодная. Зато она из скважины и довольно чистая, в принципе можно пить прямо из-под крана. Вместо дров мы используем уголь, если видели, то снаружи короб стоит, вот в нем его и берите. Ну, как-то так.
— Не беспокойтесь, — улыбнулся я женщине. — Не на снегу — уже хорошо.
— Ну, да. Тоже верно, — грустно кивнула она и вздохнула. — И да, если будете шастать по периметру, к вам возникнут вопросы. Поэтому если что-то надо, сразу обращайтесь к дежурному. Все понятно?
— Все понятно, — кивнул я. — Подскажите только, а у вас есть антенна? Мне надо связаться с абонентом, который находится рядом с Атлантой, но чувствительности моей рации не хватает.
— Я не уверена, что поняла, о чем ты спрашиваешь, но уточню у наших технарей. В любом случае тебе придется подождать.
— Да не вопрос, — согласился я.
Когда женщина ушла, Клементина обернулась ко мне с таким видом, словно собирается спросить что-то важное и даже секретное.
— Клемм, помнишь того мужика на стене?
— Конечно, — кивнула она головой.
— Так вот, если хочешь спросить что-то, то имей в виду, что нас могут прослушивать.
Девочка засопела, нахмурилась, после чего прошла из угла в угол, и вновь остановившись рядом со мной, она кивнула головой и произнесла:
— Ты прав. Поговорить мы можем и потом. А этих ребят я не знаю, мало ли.
Вскоре подтянулись и остальные члены нашей группы. Они отмалчивались, и только Кенни негромко матерился, задумчиво разглядывая пламя в печи.
— Ну, Карл, чертов фокусник, — пробормотал он. — Если бы не ты, нам бы сейчас ой как не сладко пришлось бы. Там такая кутерьма началась, света божьего не видно, всё в снегу, как в тумане.
— Жуткое зрелище, — поежилась Сарита. — Для меня снег в диковинку. А уж в таких количествах и подавно.
— К сожалению, мальчик был прав, — поддакнул Уолтер и вздохнул. — Надеюсь, за пару дней вся эта канитель утихнет. Но что делать потом, я ума не приложу.
— Что есть, то есть, — кивнул Кенни и прижал к себе расстроенную девушку. — Не бойся, воробушек, я что-нибудь придумаю.
Пока наши отцы-командиры предавались печали, я помог Клементине закрепить ее гамак, после чего мы в наших теплых убежищах устроились поудобнее и без затей заснули. Какой смысл нервничать, если можно лечь спать? Вот и я о том же.
Проснулся я как всегда сразу. Я, конечно, немного понежился под одеяльчиком, но мы ждали улучшения погоды, поэтому это было нормально и даже правильно. Высунув нос наружу, я убедился, что весь состав нашей группы уже на ногах и, судя по витающим ароматам, народ балует себя горячим чайком.
Из-за довольно промозглой погоды эта моя привычка нашла жаркую поддержку не только у Сариты, но и у остальных членов группы. Так как после стакана горячего напитка жизнь уже не казалась столь поганой и безрадостной. Пит на позапрошлой стоянке так прямо и сказал, что это была единственная причина, по которой он не наложил на себя руки. Все ж таки многодневное путешествие для раненого человека это вам не фунт изюму. Это очень и очень непросто. Хорошо ещё, что тяжести нес я в своём инвентаре. А так бы и Пита пришлось нагрузить снаряжением, а он и без него шел с трудом.
Повернув голову вправо, я обнаружил, что Клементина тоже не спешит покидать спальное место. Из-под одеяла торчала только ее голова и книжка с комиксами, которую она с интересом читала, подсвечивая себе довольно мощным фонарем. Так как особых проблем с электричеством у нас не было, она могла позволить себе такую роскошь, как использование фонаря днем. В этом помещении, конечно, были окошки, но располагались они под потолком и освещали помещение плохо. Ну, а девочка помнила мой наказ, и если уж что-то читала, то при хорошем освещении. Данное мое требование немного удивляло взрослую часть нашей группы, но мешать нам они не спешили, так как их батарейки мы на это не переводили, а значит, на автономность группы это никак не влияло.
Хмыкнув, я достал точно такой же фонарь, что был у Клементины и, так же как и она, собрался поразвлечь себя печатным словом. Но не срослось. В дверь постучали, а спустя секунду она была открыта, и внутрь вошел человек с белой повязкой на левом плече.
— Извините, что врываюсь. Я Том, сегодняшний дежурный по поселению, — произнес мужчина. — Скажите, среди вас есть кто-то с фамилией Грейвз?
— Может быть Граймс? — уточнил я, выключив фонарик. — Я Карл Граймс.
Дежурный достал из кармана блокнот, прошуршал страничками и кивнул головой.
— Да-да. Простите. Оговорился. Так значит Карл Граймс это ты?
— Да, это я, — кивнул я и уточнил: — А что такое?
— Не знаю подробностей, но старейшина Джарвис просил найти тебя и проводить до нашей радиостанции.
— Вот даже как, — пробормотал я и ответил уже громче: — Хорошо, дайте мне пару секунд, башмаки надену.
ЧАСТЬ III (20. Ты моя последняя надежда)
<b>** Кенни **</b>
В довольно большом и хорошо освещенном помещении столовой сидело всего лишь два человека. Мужчины разместились друг напротив друга за простым обеденным столом. Тот, что сидел ближе к выходу, отзывался на имя Кенни и был лидером группы, которая остановилась в этом поселении на то время, пока не закончится плохая погода. А вот его собеседник, мужчина лет шестидесяти с отчаянно седыми волосами и острым колючим взглядом, попросил называть себя старейшиной Джарвисом. И сейчас он с полуулыбкой смотрел на Кенни, ожидая реакции на свои слова.
— Откуда вдруг такая щедрость? — справившись с собой, уточнил Кенни и с подозрением покосился на старейшину. — Нам говорили, что ваше поселение переполнено, и я своими глазами видел, что это не является ложью. Всем этим людям придется постараться, чтобы дожить до ближайшего урожая.
— Мой интерес здесь сугубо меркантилен, — качнув головой, ответил старейшина. — Думается мне, вы не до конца понимаете, с кем именно вы путешествовали.
— И с кем же я путешествовал? — вскинув брови, с недоумением переспросил Кенни. — Люди как люди. Ничего сверхъестественного.
