— Что ж, первый этап пройден. Дальше нас ждет схватка с чертовой прорвой всякой более мелкой нечисти.
— То есть, эта преграда предназначалась, чтобы уничтожить менее сильных из числа претендующих…
— Да, чтобы самый сильный оставшийся, в смысле, ты, Альбус, не совладал потом с толпой более мелких противников. Идем.
Они прошли по подземелью пару сотен метров, впереди уже виднелся пьедестал, когда на них напали. Кого тут только не было… Инферналы, причем, не только человеческие. Огромное количество Красных Колпаков, которые, надо думать, развелись на крови тех, кто впоследствии стал Инферналами. Кроме всего прочего, в этой огромной толпе монстров выделялись несколько Адских Псов, страшных и почти неуязвимых созданий Волдеморта. Дамблдор был вынужден признать, что один он не сумел бы отбиться, но с ним был Гарри.
Они встали спиной к спине, они отражали нападения нежити отгородившисьогненным барьером. Применив неизвестное директору заклятье, Гарри в мгновение ока уничтожил Адских Псов. Теперь уничтожение остальных было лишь вопросом времени. Они пользовались, в основном, Огненными чарами, внося опустошение в ряды врага. После того, как все Инферналы были сожжены, все остальные предпочли убраться. Стоящая на пьедестале Чаша была досягаема.
Но Гарри не торопился. Он обошел заветный предмет кругом, словно примеряясь. Директор и сам ощущал, что осталось еще одно препятствие. Гарри постоял, потом усмехнулся и воскликнул «Акцио Красный Колпак!». Откуда–то из темноты принесся верещащий карлик, а Гарри, схватив его за шкирку, с силой метнул в пьедестал. В тот миг, когда живое существо коснулось Чащи, сверху на него обрушилась какая–то тень. Вскрикнув, карлик замолк. Навеки. Чаша же от удара отлетела в сторону, Гарри теперь уже спокойно подошел и подобрал ее.
— Дух, несущий смерть? — поинтересовался Дамблдор, пока они выбирались наружу, ибо только там можно было перемещаться.
— Ага, убивает первого, кто прикоснется к Чаше. Просто, эффективно, но малость банально, — бросил в ответ Гарри. Похоже, сейчас, поглощенный выполнением поставленной задачи, он на время выкинул из головы свои отношения с директором.
— И куда теперь?
— Последняя остановка, серебристая роща в Солнечной Долине! — они переместились.
— И что же нас тут ждет? — поинтересовался директор.
— Вроде бы ничего сверхъестественного. Несколько хитрых заклятий и ловушек, преграждающих нам путь к речке, где на дне живет нирейда, стерегущая колечко. Идемте.
Они стояли на поляне посреди светлого и леса. Гарри уверенно двинулся на юг. Первое препятствие Дамблдор почувствовал через два десятка шагов. Но Гарри небрежным движением распутал сложнейший клубок чар. Похоже, он точно знал каждое заклятье и последовательность их наложения, и потому ударил в удерживающие их вместе связи. Дальше им путь преградила небольшая заводь. Ее ничего не стоило обойти, но Гарри, не моргнув глазом, шагнул в воду. Слегка удивленный, Альбус Дамблдор последовал за ним. Едва его нога коснулась воды, как он ощутил магические стены, совершенно незаметные снаружи. «Теперь ясно. Вздумай мы обойти эту заводь, мы бы пришли совсем не туда, куда идем сейчас», — пронеслась мысль. Этот мини–водоем был настоящим произведением магического искусства. Через сотню шагов показалась речка. Гарри, словно тщательно выбрав место, вышел на сушу и подошел к берегу речки. Из воды тут же показалась голова прекрасной девушки.
— Чем могу вам помочь, прекрасный юноша? — завораживающим и пьянящим голоском пропела она. Дамблдор почувствовал ее чары. И, хотя он и был к этому готов, где–то в глубине его сознания промелькнула досада и злость, что эта красотка заинтересовалась не им, а мальчишкой.
— Да так, пришел кое о чем вас попросить, леди, — галантно откликнулся Гарри, доставая палочки. — Империо!
Глаза русалки сверкнули, всякая мысль ушла из них, потом на мгновение вернулась, чтобы уйти окончательно. Порабощенная дочь Воды безвольно посмотрела на своего нового хозяина. Всякое наваждение тут же прошло, гнев исчез из мыслей, и Дамблдор мог лишь вновь поразиться силе Гарри. Почти невозможно наложить заклятье Подвластья на русалок, которые и сами имеют врожденные способности к внушению. Дочери Воды обычно легко сбрасывают с себя это заклятье, зато, однажды ему покорившись, остаются под его воздействием навсегда. Теперь эта русалка навсегда стала покорной рабыней Гарри, ну, по крайней мере, на всю его жизнь. Дамблдор возмутился такой жестокости.
— Принеси мне кольцо, что ты хранишь в этой реке! — безвольно кивнув, водная дева скрылась в глубине.
— Гарри, ты же знаешь, что теперь она твоя навсегда… Не слишком ли это жестоко?
— Поверь мне, Альбус, тебе не захочется знать, каким образом любит развлекаться эта тварь. Ее бы и убить следовало, но так от нее хоть будет польза, а результат такой же надежный. И число утопленников в прибрежных деревнях вернется в норму… — Прошептал он себе под нос, но директор его услышал. «Теперь понятно, она из числа тех, кто любит утаскивать под воду людей…» — пронеслось в голове. Таких русалок осталось очень мало, собственные законы подводного люда запрещали это. Таких казнили, или же они становились изгоями.
Тем временем русалка вынырнула и передала своему повелителю небольшой ларец. Гарри открыл его и удовлетворенно хмыкнул. Хоркрукс был на месте. Тут из–за их спины раздалось рычание, развернувшись, директор увидел приготовившегося к прыжку вурдалака. Гарри был в невыгодной ситуации — его руки были заняты. Он еще только доставал палочки, когда тварь уже летела на него. Сверкнул луч, вырвавшийся из палочки директора, и хищник рассыпался пеплом.
— Спасибо… — хрипло поблагодарил Гарри, но глянул на него таким взглядом, что Дамблдор мигом отбросил пришедшую до этого мысль, о том, что он временно призабыл об их отношениях. Мальчик вновь поднял брошенную, было, шкатулку, достал оттуда… золотое обручальное кольцо.
— Это и есть кольцо, принадлежащее леди Рэйвенкло? — поразился директор. — Ты говорил, об еще одном кольце, принадлежащем лорду Гриффиндору… То есть…
— Именно, они были женаты, хотя ни одна легенда и история об основателях не упоминает об этом. Что ж, — сказал он, закидывая кольцо к остальным хоркруксам, — дело сделано, можно возвращаться домой, где и уничтожим части его души… А ты, — обратился он к молчаливо ожидавшей его приказов русалке, — оставайся здесь, живи, но не с кем не общайся и не покидай эту часть реки. Жди меня, я еще вернусь за тобой.
— Да, хозяин, — откликнулась дочь Вод и нырнула.
— Погоди, а как же с Медальоном Слизерина? — не понял директор.
— Вышеупомянутый Медальон хранится в доме Сириуса последние шестнадцать лет, а последние три года он принадлежит моей личной коллекции. Поехали.
Они аппарировали к дому на площади Гриммо, с которым, вроде, ничего страшного не случилось. Войдя внутрь и услышав голоса Сириуса и Джени, Гарри окончательно успокоился. Все было в порядке.
— А вот и мы! — крикнул он.
— Вернулся! — почти взвизгнула Дженифер, влетев в прихожую и повиснув на нем. Сириус спешил за ней. Поприветствовав Гарри, они, наконец, заметили Дамблдора. Дженифер проявила удивление, крестный же никак не отреагировал, принесенный обет держал его эмоции под контролем.
— Ага, — хмыкнул Гарри, ему почему–то было весело. — Мы с директором прошвырнулись по разным достопримечательностям и набрали сувениров. Дамблдор, объясните им в общих чертах суть дела, а я пойду, достану последний.
Остальные расселись в гостиной, а Гарри направился в подземелья. Прошел все свои защитные заклятья и ловушки, он взял медальон и вернулся к остальным. Там Альбус Дамблдор уже успел объяснить, что к чему. Гарри молча вышел в центр и выложил на стол все четыре хоркрукса, потом оглядел присутствующих, втроем устроившихся на одном диване.
— Альбус Дамблдор, как бы я к вам не относился, вы сделали многое для борьбы с Волдемортом. Поэтому, я полагаю, вы заслужили право видеть, как ему приходит конец. Дженифер, а вот насчет тебя я не уверен. Ты действительно хочешь видеть, как я положу конец существованию, иначе не скажешь, Тома Реддла?
— Да. Тот, кто создал хоркрукс, более того, создал много хоркруксов, не может считаться человеком. И, следовательно, моим отцом… Я хочу остаться. — Дженифер твердо посмотрела Гарри в глаза, но поспешила вынырнуть из них.
— Будь по–твоему, я приступаю…
Гарри направил палочку на Медальон и прошептал какие–то заклинания. Драгоценность задрожала, из нее начал словно бы подниматься дымок. Вот уже некое подобие черной тени вышло из Медальона и, повинуясь движению палочки, зависло где–то в метре от стола. Гарри сделал резкий выпад другой палочкой в сторону сгустка тьмы, который и был частью души Волдеморта. На этом сгустке появилась проплешина, разрослась, и вот от него уже ничего не осталось.