Пусть тело другое, но мозгой-то я все движения и порядок обучения помню. А если ты чего-то знаешь, то научиться заново — это как снова на велик сесть. Только практика нужна.
Руки у Сайто оказались деревянными — как у меня самого когда-то. Ладно — парень я молодой и ещё гибкий во всех местах. Начал заниматься и разминать суставы — не только у рук, но и вообще — гнулся хорошо.
Обнаружилось, что о каменных шариках для медитаций в моей деревне и слыхом не слыхивали. Пришлось самому выкручиваться. Камнерезов у нас не было, но плотник нашёлся. Нашлась и древесина потвёрже и потяжелее, и сделал он мне «шарики, чтобы играть», вместо оплаты за работу. Ну, да — великовозрастное дитё стало шариками играть — чего удивительного? Я их ещё сам ошкурил, выдержал в растворе, который вроде как дерево укрепляет, — тоже дядька плотник дал — и промаслил, чтобы гладкими стали. Сначала тяжко было — руки с мелкой моторикой почти незнакомы были, а потом всё свободное время крутил по всякому, развивая обе ладони. Почти вернул себе прежнюю форму и ловкость. Даже фокусы детишкам показывал из разряда «никакого мошенничества». Этими шариками немного жонглировал и монетки по пальцам перекатывал. Было у шариков ещё одно назначение.
— Это для массажа, у меня руки от работы болели, вот и… — ответил я на поставленный вопрос, беспалевно показывая свой «массаж», который ничем от первоначальной тренировки не отличался. — Это приятно, и потом не болит ладонь.
— Можно попробовать? — заинтересовался мужичок. Я кивнул. Он взял два шарика и задумчиво погонял в руке.
— Из камня или металла были бы лучше — не так сильно истирались друг об друга, — пояснил я. — Я подобные у одного монаха увидел. Мне они понравились, и мне дядька Мазей сделал такие же почти.
— Вот как, — хмыкнул мужичок, а потом на моих глазах свершилось настоящее чудо.
Он сложил несколько жестов-печатей и притопнул. Из земли выскочили несколько некрупных камней, и он, сжав те в кулаке, выложил на стол четыре одинаково круглых шариков из гранита.
— А… Ничего себе! — воскликнул я, совершенно искренне округлив глаза от неожиданности.
— Можешь их взять себе, — разрешили мне.
— Правда можно? — я схватил шары и покрутил их.
Тяжелее, чем из дерева. Это же такой крутой тренажёр! Где бы такую идеальную точность мне сделали?! Деревянные всё же были не совсем круглыми и одинаковыми. А тут… Способности шиноби потрясают.
— Слушай, Сайто-кун, — продолжил волшебник-камнерез, — хочешь обучаться на шиноби у нас в Конохе?
— А?.. — я, если честно, обалдел. — А можно?
— Да. Тебе ещё не поздно, и задатки у тебя хорошие. Кажется, что ты, занимаясь физически и делая себе массаж этими шариками, невольно развил важные точки, тенкецу, для выхода чакры, она нужна для того, чтобы быть ниндзя. Это очень интересно, потому что дети-шиноби делают ручную гимнастику, — он согнул пальцы в разные хитрые загогулины, — чтобы добиться примерно того же.
— Так я смогу стать шиноби? — вычленил я для себя самое главное.
— Да. Через несколько дней у нас будет… На наше место придёт другой отряд. А мы вернёмся в Коноху. Мы можем забрать тебя с собой, — предложили мне.
Похоже, что допрос в конечном итоге перешёл в предложение, от которого невозможно отказаться.
Глава 3. Циничная
Вообще-то, ясно-понятно, что добротой тут и не пахнет. В том смысле, что будь я действительно пятнадцатилетним пацаном из глухой деревушки, причём не шибко умным, то мне все эти пляски с бубнами вокруг меня показались бы просто чудесной сказкой. Вау, меня возьмут в Коноху! Ага. Сначала Пятницу сильно напугали, потом подарили туземцу яркие бусы и сказали: «Айда за нас воевать, мы тебя быстро научим». И я, как этот самый Пятница, сплясал победный танец «тумба-юмба» и с горящими глазами согласился. А что делать? Местная доброта сводится к простой формуле: «Либо ты с нами, либо мы тебя убьём».
Вот только не надо о высшем благе и Воле Огня. Добрых шиноби не бывает априори. Бывают умные, рациональные, прагматичные, циничные, затравленные, слишком молодые, даже глупые, но добрых… Не верю я в такую доброту. Впрочем, я же ещё не знаком с Узумаки Наруто. Но, когда я смотрел аниме, мне казалось, что он во многом лукавит и притворяется, потому что, когда было надо, не было ни кривляний, ни глупостей. Да и убивал спокойно — без переживаний и рефлексии. Думаю, что он, как джинчуурики, просто выживал. Когда тебя не воспринимают всерьёз, выжить намного легче. Противник тебя недооценивает, что его и губит. У меня ещё мысль всегда чесалась, что Наруто специально позволяет Сакуре себя поколачивать, чтобы другие видели, что он не опасен, раз его даже девчонка валит. И ей за это вроде как в ответ не прилетает от «страшного демона». Так и разбил о кулаки Харуно недоверие и страхи — своих одноклассников-то точно.
— Сайто-кун, ты, наверное, голоден, пойдём, пообедаешь с нами, — вежливо сказал Генна, когда я собрал манатки обратно в котомас и получил писульку от мужичка в очках. Мы вышли из палатки. Писулька была чем-то вроде сопроводительного письма или местного документа. Я в этих каракулях смог буквально несколько иероглифов различить: «человек» и «день». А ещё встречались арабские цифры: «восемь» и «семь».
— Умеешь читать, Сайто-кун? — вкрадчиво спросил мой надзи… сопровождающий.
— Нет, красиво просто, тоже хочу так, — пришлось бесхитростно похвалить свою филькину грамоту. — Наш староста умел писать и показывал мне некоторые закорючки, я вот это узнал и вот это, — и с гордостью сообщил: — Я считать умею почти до ста и цифры писать.
— Хочешь знать, что тут написано? — покивал Генна, удовлетворённый моим ответом. Он взял мою непрезентабельную бумажку, просто оторванный клочок от свитка, надо сказать. — Тут написано, что ты рекрутирован в провинции Нишикен на обучение с последующей службой в рядах шиноби Конохи восьмого дня восьмого месяца в год дракона седьмого цикла.
— Седьмого цикла в год дракона? — тупо переспросил я. Если с восьмым днём восьмого месяца всё было ясно — это восьмое августа — и по погоде подходит — урожай собирали. То с циклом уже всё сложнее. О восточном гороскопе я наслышан. Каждый новый год, то обезьяны, то петуха, то количество циклов немного сбивает с толку.
— Ты знаешь, когда родился, Сайто? — спросил меня Генна.
Я пожал плечами.
— Сказали, что родился летом, когда траву для дзори хорошо заготавливать.
— Это в шестой месяц, и раз тебе недавно исполнилось пятнадцать, то, скорее всего, ты родился в шестой цикл в год быка, — со знанием дела подсчитал шиноби.
Я изобразил живейший интерес. Разобраться в местном летоисчислении мне бы не помешало.
— А какой год идёт после быка? И почему именно шестой цикл? Как вы узнали, Генна-сан? — разыграл я маленький спектакль. Каждому хочется поумничать перед кем-то, и этот парень не был исключением.
Мы дошли до походной кухни, и мне положили целую миску наваристой похлёбки. Нечто среднее между очень густым супом и тушёными овощами. Даже с мясом. Пока я уплетал свою порцию, мой сопровождающий рисовал на свитке, а потом повернул тот ко мне. Там было что-то вроде таблицы.
— Смотри, Сайто-кун, каждый цикл имеет двенадцать лет. А каждому году соответствует свой зверь. Сначала кабан, потом крыса, бык, тигр, кот, дракон, змея, лошадь, коза, обезьяна, петух, и замыкает собака. Это понятно?
Я кивнул. По «оси Икс» были нарисованы иероглифы. Распознал лишь собаку и кота, но рядом мелко и довольно понятно изображались искомые звери. По «оси Игрек» цифры от одного до семи. Пересечения были просто проставлены точками, но заканчивались годом дракона. А еще крестиком был обозначен год быка в шестом цикле — год моего рождения.
— Год кабана первого цикла ознаменовал новую эпоху — эпоху скрытых деревень, — пояснил мне Генна. — В тот год состоялось первое собрание пяти Каге. А ещё Коноха и другие скрытые деревни подписали договоры службы со странами, на территории которых находились. Вообще образовались Великие страны в том виде, о котором мы знаем. Ясно?
