Люпин осознал все недостатки выбранной им для рассказов темы и очень ловко перевел разговор на то, как Лили, узнав про эти прогулки, отчитывала их. Ремус не забыл упомянуть, что сейчас он полностью согласен с мнением мамы Гари, и взгляд миссис Тонкс стал чуточку мягче. А самому Гарри рассказы про Лили доставляли не меньшее удовольствие, чем истории о Джеймсе.
Когда дети ушли играть на лужайку перед домом, Ремус разговорился с Муди, которого хорошо знал со времен войны с Волн-де-Мортом. Старый аврор, глядя на то, как молодежь пытается поймать друг друга, привычно ворчал, что нынешнее образование совсем испортилось, ведь в его-то годы...
В принципе, слова Грозного Глаза не слишком расходились с мнением Сириуса, который смог на личном опыте оценить качество подготовки школьников, однако можно было не сомневаться, что старый ворчун нашел бы недостатки в знаниях и навыках юных магов, независимо от того, насколько хорошо их учили ЗОТИ. Ремус периодически поглядывал в сторону Андромеды, стараясь выбрать подходящий момент для того, чтобы приватно поговорить с ней. Но пока что хозяйка дома была занята разговорами с другими гостями.
Видимо, Нимфадора Тонкс порядком успела устать от возни с ребятишками и, оставив их, пошла в дом. Детям пришлось найти себе новое развлечение, за которым дело не стало, так как хозяева тщательно подготовились к вечеринке. Гарри повел друзей к импровизированному тиру, где имелись пара луков и мишени. Ребята тут же принялись изображать из себя доблестных английских лучников, однако, глядя на результаты их стрельбы, можно было с уверенностью сказать, что очутись они в битве при Кресси, победу, скорее всего, там одержали бы французы.
— Мистер Люпин, вы не поможете мне отнести эти фолианты в кабинет? — вежливо попросила миссис Тонкс. — Судя по их весу, они были написаны самим Гераклом.
Ремус обрадовался, что случай остаться наедине с Андромедой представился сам собой, и быстро ухватил увесистые тома, пока их не перехватил какой-нибудь джентльмен, возжелавший оказать даме услугу. Люпин мысленно поблагодарил некоего Лоддела Горта, который приложил немалые усилия, чтобы облачить свои знания в воистину неподъемную форму.
— Благодарю вас, мне пришлось принести эти книги, чтобы познакомить с ними мистера Финч-Флетчли, который заинтересовался историей «Охоты на ведьм», — извинилась Андромеда, усаживаясь на стол. — Однако я заметила, что вы хотели поговорить о чем-то со мной. Я думаю, сейчас подходящее время, чтобы сделать это.
Миссис Тонкс указала Ремусу на стул и взмахнула палочкой. На столе тут же материализовался поднос с двумя чашками чая, и женщина, взяв одну из них, приглашающе кивнула Люпину. Ремус почувствовал, как у него во рту пересохло от волнения, и быстро сделал несколько глотков. Ему сразу же стало лучше, и его охватила приятная расслабленность.
* * *
Когда Гарри попросил у Андромеды разрешения пригласить к ним на праздники Ремуса Люпина, женщина вначале хотела отказать оборотню в посещении их дома. Однако, посоветовавшись с мужем и связавшись с профессором МакГонагалл, миссис Тонкс все же решила, что лучше мальчику встретиться с другом его родителей под ее присмотром. Запретить им встречаться вне дома она не могла, а, как известно, если не можешь что-то предотвратить, то лучшим выходом будет это самое что-то грамотно организовать.
Предубеждение против оборотней, столь распространенное в волшебном мире, возникло отнюдь не на пустом месте. Хотя большая часть из них была не виновата в своей беде, но жизнь на дне социальной пирамиды весьма способствовала развитию у них далеко не лучших наклонностей. Так и образовывался порочный круг, который фактически обрекал зараженных ликантропией людей на положение изгоев.
Несмотря на то, что Минерва МакГонагалл всячески расхваливала Ремуса Люпина, Андромеде показалось несколько подозрительным внезапно вспыхнувшее у этого оборотня желание пообщаться с ее воспитанником. Сделай он в то время, когда Гарри только вернулся в волшебный мир, вопросов бы не было, но прошло полтора года, прежде чем Люпин решил встретиться с юным Поттером. А поскольку в подавляющем большинстве случаев определенные меры предосторожности ничего, кроме пользы, принести не могут, Андромеда основательно подготовилась к визиту не слишком желанного гостя.
Заметив по ходу вечеринки, что Люпин проявляет желание приватно побеседовать с ней, Андромеда похвалила себя за предусмотрительность и здравый смысл. Она и сама желала задать ему несколько вопросов, и, вполне очевидно, их интересы совпадали. Правда, идею угостить гостя чаем с Веритасерумом вряд ли можно было назвать проявлением хорошего тона, но истинная леди может себе позволить маленькие капризы. В конце концов, если этот оборотень пришел с добрыми намерениями, то скрывать ему нечего, а вот если с плохими... тогда он очень быстро узнает, что Аластор Муди и Амелия Боунс совсем не случайно в этот день оказались гостями в доме Тонксов.
— Итак, мистер Люпин, о чем вы хотели поговорить со мной? — Андромеда помнила, что допрос всегда следует начинать с вопросов, ответы на которые не вызовут сильного сопротивления «клиента».
— О темном проклятии, которое лежит на Гарри, — отстраненным голосом произнес оборотень.
— Откуда вы узнали о нем? — женщина считала, что знает ответ на этот вопрос, но ведь ошибаться может даже она.
— От преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе, — Ремус, наконец, сумел удивить Андромеду. — Он просканировал Гарри, когда тот получил травму на уроке, и обнаружил на мальчике темную магию. Он попросил меня связаться с вами и узнать, что вы думаете по этому поводу.
— А почему вы раньше не связались с Гарри? — Анромеда подумала, что она слишком уж предвзято отнеслась к оборотню. Не похоже, что он был связан с врагами мальчика.
— Я выполнял просьбу профессора Дамблдора не искать контактов с Гарри, — Ремус слегка скривился. Судя по всему, ему было неприятно говорить об этом, даже находясь под действием зелья истины. — Я обязан Альбусу Дамблдору возможностью учиться в Хогвартсе и не мог проигнорировать его мнение.
Андромеда мысленно обозвала директора старым идиотом. Лишать сироту возможности узнать хоть что-то о его родителях было за гранью понимания женщины. Но, по крайней мере, ее опасения по поводу Люпина все же оказались беспочвенными. Андромеда даже начала подумывать, не стоит ли извиниться перед ним за несколько необычное «угощение». Уже скорее для проформы она решила задать еще один вопрос, тем более действие зелья должно было скоро закончиться.
— Когда вы в последний раз общались с Сириусом Блэком?
— Сегодня утром, — Ремус в очередной раз удивил мигом насторожившуюся Андромеду. — Я направился к вам прямо с площади Гриммо.
— И вы встали на сторону человека, предавшего ваших друзей? — Андромеда почувствовала отвращение. Похоже, Грозному Глазу сегодня придется немного поработать. — Что вы задумали насчет Гарри?
— Сириус поклялся своей магией и жизнью, что не предавал Поттеров. Предателем был Питер Петтигрю, — Люпину сегодня было суждено раз за разом удивлять миссис Тонкс, заставляя ее снова и снова менять мнение о некоем оборотне. — И мы хотели узнать, что за проклятие лежит на Гарри и как можно от него избавиться.
* * *
Когда действие зелья истины рассеялось, Люпину захотелось высказать миссис Тонкс все, что он думает о подобном проявлении гостеприимства. Однако ему хватило одного взгляда в холодные глаза Андромеды, чтобы понять, что иногда лучше промолчать. Ремусу бы пожелал, чтобы сейчас на его месте сидел Сириус, дабы он и расхлебывал кашу, которую сам заварил.
— Итак, мистер Люпин, будем считать, я поверила, что вы говорите правду или, по крайней мере, то, что считаете таковой, — голос Андромеды был не слишком-то теплым. — Я допускаю, что мой взбалмошный кузен действительно не виноват в тех преступлениях, в которых его обвиняют. Однако пока я не получу более убедительных доказательств его невиновности, ваше и Сириуса общение с Гарри я считаю невозможным. Думаю, вы не станете разочаровывать меня и пытаться общаться с мальчиком за моей спиной.
— Миссис Тонкс, я понимаю, что вы вправе не доверять мне, — Ремус поднял руки, стараясь показать свое миролюбие. — Но проклятие, лежащее на Гарри, вполне реально, и мы с Сириусом волнуемся о мальчике.
— Если вы, мистер Люпин, так заботитесь о Гарри, то могли бы не выполнять столь буквально пожелания Дамблдора, — отрезала Андромеда. — Но раз уж вам так интересно, я выяснила, что это такое.
Ремус слушал рассказ о жертве Лили и удивлялся тому, что ему раньше не пришла в голову столь очевидная версия. Видимо, сама мысль о том, что Лили Поттер была способна применить темную магию, казалась Ремусу кощунством. Но вряд ли кто-нибудь решится осуждать мать, защищающую ребенка ценой своей жизни, даже если она при этом использует темные искусства. Вот только когда Люпин услышал оценку, данную Андромедой магической силе Лили, у него возникли некоторые сомнения.
