— По окончанию войны, на оставшихся Пожирателей смерти началась самая настоящая охота. Однако, как ты наверняка знаешь, пойманы были далеко не все. И мне тоже удалось избежать Азкабана. Уже тогда я начал строить своеобразный план. Но, вообщем–то, сам план был довольно простым. Он состоял из всего лишь одного пункта — смерти великого Гарри Поттера, — прервавшись на секунду, Харпер снова начал расхаживать взад и вперед. — Но, естественно, все выжившие приспешники были невероятно напуганы. Авроры все никак не могли угомониться и прилагали все усилия для того, чтобы поймать их. И тогда…
— Вы провозгласили себя Наследником, — пробормотал Гарри, начиная вникать в смысл сказанного. Кто знает, возможно, эта информация ему пригодится в дальнейшем.
— Пять очков Гриффиндору за правильный ответ, — произнес Морис Харпер, подражая манере профессора Коула. — Да, все верно. Мне нужно было как–то убедить Пожирателей смерти в правильности того, что мы делаем, дать им надежду. И, в общем–то, мне это удалось. Мы не могли подобраться к тебе за тот год, что вы все прохлаждались, пока восстанавливали Хогвартс. Мы продолжили дело, начатое нашим господином и, не теряя времени даром, начали истреблять магглорожденные семьи. Как мы и предполагали, Министерство магии молчало, так как нападения случались не часто, а сеять панику среди только успокоившихся волшебников было не выгодно. Заткнули рот даже пресловутой редакции «Ежедневного пророка». Очевидно, считали, что смогут уладить это дело конфиденциально. Но за все прошедшее время им так и не удалось добраться до нас.
Я знал, что ты непременно вернешься на седьмой курс обучения в Хогвартс. Эта небезызвестная Грейнджер, не позволила бы вам поступить иначе. Мне стало известно, что МакГонагалл собирается взять на должность преподавателя ЗОТИ некоего Оливера Коула, поэтому избавился от него еще в начале года. Дело в том, что ЗОТИ — единственный предмет, который я смог бы преподавать, так что особого выбора у меня не было. Все это время я держал Коула поблизости, чтобы иметь возможность готовить оборотное зелье. Потом, правда, мои расчеты оказались неточны и приходилось брать его из кладовой профессора зельеварения.
Гарри вспомнил, как Слизнорт говорил ему что–то об этом в начале года. И, конечно, он был готов обвинить в этом кого угодно из учеников, но у него и в мыслях не было думать на преподавателя.
— Как я и думал, никто не догадался. Эта часть плана прошла успешно. Но моей главной задачей по–прежнему оставался ты. Мне нужно было как–то подобраться к тебе. И тогда, узнав от МакГонагалл, что ты мечтаешь о профессии аврора, я предложил тебе дополнительные занятия по своему предмету. Глупая старуха сама поспособствовала тому, чтобы ты ходил на них. И ты, естественно, послушался.
Вот тогда–то и начала воплощаться самая главная часть моего плана. Я ненавидел тебя, убийцу моего господина, настолько, что готов был заавадить хоть на глазах у всей школы. Сомневаюсь, что ты выжил бы после нее в третий раз, но и меня бы тоже в живых вряд ли бы оставили. Азкабан был бы для меня наилучшим исходом. Но я не хотел заканчивать свою жизнь настолько глупо и бессмысленно. Поэтому я придумал кое–что получше.
Я всегда был невероятно силен в темной магии и многие заклинания изобрел сам. Одно из них просто идеально подходило для твоего случая. Заклятие медленной смерти — вот уж в каком случае я смог бы точно остаться вне подозрений. Но для того, чтобы оно начало действовать, мне нужно было находиться с тобой в постоянном контакте, и дополнительные занятия по ЗОТИ были идеальным прикрытием, не находишь? Данное заклятие мне еще ни разу не приходилось использовать, и поначалу я даже сомневался, что оно вообще сработает. Но все мои подозрения рассеялись в тот момент, когда, во время одного из наших самых первых занятий, тебе вдруг стало плохо и ты попросил перенести его по причине плохого самочувствия. Окончательно я убедился в его компетентности, когда ты упал с метлы во время тренировки по квиддичу. Сомнений больше не осталось. Оно работало!
— Но ведь оно не убило меня, разве нет? — вызывающе спросил Гарри.
Харпер удивленно взглянул на него. Похоже, он уже и позабыл о его присутствии.
— Ты не прав. Заклятие медленной смерти, по своей сути, довольно нестандартно. И первой его отличительной чертой является то, что его невозможно обнаружить. Та же Грейнджер, о которой мы уже упоминали, наверняка ведь заставила тебя сходить в больничное крыло. И что же? Мадам Помфри не обнаружила проклятия в первую очередь потому, что даже не догадывалась о его существовании. Заклинание действует следующим образом. Оно не доставляет человеку особого дискомфорта, кроме, пожалуй, кратковременных вспышках резкой головной боли, потемнения в глазах. Поначалу, конечно, никто не обращает внимания на подобные мелочи. Но чем дальше, тем больше. Начинаются обмороки. После них — мелькающие воспоминания, и даже галлюцинации. Последние симптомы, обычно, говорят о том, что проклятье достигает своей последней стадии. Ты, Поттер, наверняка удивлялся тому, отчего чувствуешь себя так паршиво. А я отвечу тебе. Заклятие Контанте Мортем убивает человека тем, что высасывает из него все жизненные силы. И сейчас ты очень слаб, Поттер. Заклятие истощило тебя. Тебе несказанно повезло, что во время сегодняшней битвы тебе удалось отбить все заклинания. Потому что сейчас твой организм настолько ослаб, что ты не смог бы пережить даже простой Экспеллиармус. Какая ирония, не находишь?
— Все это… уже неважно, — начал Гарри, хотя каждое слово давалось ему через силу. — Вы уже не сможете выбраться отсюда, авроры сделали все для того, чтобы вам не удалось сбежать. И даже если это ваше дурацкое заклятие подействует… это не изменит ничего, вы ничего этим не добьетесь. Вы думали, что внушаете всем ужас, нападая на ни в чем не повинных мирных жителей, но это не так. Потому что лично я не испытываю по отношению ко всем вам никакого страха. Только жалость.
Харпер снова ухмыльнулся, но в его глазах блеснуло что–то недоброе.
— Ты, Поттер, как я погляжу, все никак не угомонишься. Но речь сейчас не об этом. И да, кстати, раз уж у нас сегодня день откровений… скажи мне, как же эти министерские псы узнали о том, где мы планировали нападения?
— Ваш дневник, — нехотя выдохнул Гарри, делая над собой невероятное усилие, — я нашел его во время занятия в кабинете Коула, ну или… уже нет. Там были записи о том, где и когда произошли нападения и где вы, очевидно, планируете совершить следующие.
— Ну что же, занятно. — Харпер притворно нахмурился. — Все же, Поттер, ты наблюдательнее и умнее, чем я думал.
— Зачем вы вели дневник? — перебил его Гарри.
— Разве это важно теперь? Данный отчет был необходим мне для определенных целей, и, честно сказать, я не верил в то, что даже если кто–то и найдет его, то какие–то совершенно непонятные записи смогут натолкнуть его на правильные мысли. Значит, вот что нас выдало.
— Да, так что посмотри правде в глаза, Харпер. Вы проиграли… снова…
В ответ на это, Морис рассмеялся. Громко, оглушительно. Безумно. Прошло порядочное количество времени, прежде чем он успокоился.
— Вот уж новость, в самом деле. После того, как мы догадались об антитрансгрессионном барьере, то поняли, что наша участь предрешена. Живыми нам отсюда не выбраться. Но это не значит, что мы позволим аврорам уйти отсюда абсолютными победителями. Готовься, Поттер. Сегодня весь магический мир будет оплакивать своего героя. — Он присел на корточки рядом с ним и склонил голову. — До этого момента, я предоставил всему возможность идти своим чередом. Возможно, ты прожил бы еще год, или чуть больше, а потом бы просто умер, и ни у кого бы даже мысли не возникло, что я имею к этому какое–либо отношение. Но теперь все изменилось. Я знаю, что умру. Более того, умру сегодня. Но перед смертью, хочу выполнить свой главный долг перед любимым господином. Заклятие медленной смерти можно активировать. Тогда, его действие умножиться в сотни раз, и оно лишит тебя абсолютно всех жизненных сил. Именно это я сейчас и сделаю. До невозможности хочется посмотреть на все эти аврорские рожи, когда они увидят, что от тебя осталось.
— Вы не выберетесь живыми отсюда, а если и выберетесь, то сразу же попадете в Азкабан, - сбивчиво начал Гарри. - И знаешь что… меня не беспокоит, подействует твое заклятие, или нет. Потому что если я и умру, то хотя бы не напрасно. В отличии от всех твоих людей, которые сдохнут без какого либо смысла, просто потому, что в ваших действиях никогда его не было. Все, к чему вы стремились, так это к мести и разрушению!
Очевидно, его слова возымели тот эффект, на который он рассчитывал. Морис Харпер злобно сощурился от бессильного гнева, на шее заходили желваки. Но уже через секунду, совладав с собой, он вскинул палочку и произнес:
