- Ребенок... - ты не отрываешься от меня всю ночь и даже сейчас, когда за занавесками проглядывается солнце. - Спасибо, Гарри.
Я прячу лицо у тебя на груди, тихо шепча:
- Не за что. Спасибо тебе, за то, что ты есть.
И я вправду счастлив. Счастлив, что у меня есть возможность подарить тебе маяк. Возможность лежать с тобой вместе на огромной кровати. Возможность быть самим собой и не бояться показывать никаких своих слабостей.
- А разве я могу не быть? - я усмехаюсь и целую тебя в макушку. - Странно будет, если из сказки начнут исчезать герои.
- Конечно, странно. Но ведь все могло быть по-другому. Я мог бы навязать себя Джинни Уизли, чтобы она нарожала детей, и мы бы жили в псевдосчастье аврора и его семьи. Представляешь? - я смеюсь и трусь щекой о твою грудь. - Хорошо, что я вовремя понял, что это были просто носки со снитчами, правда?
- Ты бы понял это в любом случае. Носки и советы всегда ведут к дружбе, - я задумчиво смотрю в потолок и неожиданно понимаю, что уже долгие годы вспоминаю и воспринимаю Лили лишь как твою мать - достаточно абстрактного человека, пусть и известного мне когда-то достаточно близко. Ты настолько прочно углубился в каждый день моей жизни, что вытеснил большую часть повседневных мыслей, не говоря уж о старых воспоминаниях. Сейчас они кажутся достаточно размытыми и происходившими не со мной. Это непривычно, но от этого становится легче. Забавно, но похоже, ты тоже смог стать волшебником, подарившим мне сказку в ответ. Сказку, заменившую старые кошмары.
Я целую твою ладонь, в который раз за свою жизнь обнаруживая, что эти тонкие пальцы замечательно удобно целовать и ласкать губами, особенно когда моя голова лежит у тебя на плече.
- Но ведь тогда мы бы потеряли время. А так мы вместе почти с самого начала, - убежденно заявляю я, даже не пытаясь вспомнить, в какой момент моя любовь к тебе стала очевидной мне самому. Нет, вправду, я не помню, когда полюбил тебя - настолько сросся я с этой постоянной мыслью, и настолько хорошо мне сейчас, и вообще в последние тринадцать лет.
- Ты ведь помнишь, что Война меняет. Ты мог очень быстро понять, что все не то, чем кажется, - я пожимаю плечами. - Два месяца ничего не решили бы.
- Еще как решили бы. Наша годовщина бы тогда была не зимой, а весной, а это уже совершенно другие сюрпризы, - надуваюсь я и целую тебя в ключицу. - Но вообще ты прав. Если уж мы с тобой должны быть вместе, мы бы были при любом раскладе.
Я со смехом прикрываю глаза:
- Да. Но даже весенние сюрпризы мы бы придумывали с тем же размахом.
- Угу. И все равно все было бы другим, - я заглядываю тебе в глаза и нежно ловлю губы. - Поэтому я счастлив, что мы вместе здесь и сейчас.
- Другим было бы лишь время юбилея, но не мы.
- Весенняя годовщина нам не идет. Мы с тобой зимние.
- Это уже другой вопрос, Поттер, - хмыкнув, щелкаю тебя по носу. - Но ты прав. Зима нам ближе.
- Угу, - я сворачиваюсь уютным теплым клубочком у тебя под боком и прикрываю глаза, прижимаясь к такому родному и любимому человеку. - А давай спать?
- Давай. Доброй ночи, Гарри. Точнее - спокойного утра.
- И тебе. Я люблю тебя, Северус.
Глава 32
Разноцветный снег.
- Да, все в силе, если ты взял отпуск в «Лабораториях», - я спокойно пожимаю плечами и вновь углубляюсь в книгу. - Домик мы бронировали заранее, поэтому осталось только подтвердить бронь.
- Спасибо, - я сдержанно улыбаюсь, хотя больше всего мне хочется броситься к тебе на шею и поцеловать. Но я ведь уже взрослый, правда? Или хотя бы почти... Поэтому я задумчиво смотрю в потолок. - Пойду, пожалуй, свои вещи соберу.
- Иди. Не забудь теплые вещи, а то снова будешь извиняться, что не подумал. Держи в голове, что мы неделю будем в хижине посреди гор. Вокруг нее в снегу зимние мантии не зарыты.
- Не забуду, - улыбаюсь я поднимаюсь по лестнице, скрываясь в нашей спальне и открывая шкаф.
Да, спальня наша, и одно только осознание этого факта заставляет мое сердце биться чаще. Я до сих пор сумасшедше влюблен, готов рассматривать каждую твою черточку, благоговею перед твоим телом и до легкой боли в сердце уважаю твой интеллект. И каждое твое прикосновение все еще отдается звоном в ушах, а взгляд в глаза гипнотизирует по-прежнему сильно. И я готов повторять тебе вновь и вновь, что я люблю тебя.
Иногда становится немного жаль, что ты свою любовь выражаешь невербально. Я знаю, что она есть, потому что невзаимным такое чувство быть не может, просто не должно... хотя в последний раз что-то отличное от «мальчишки» в свой адрес я слышал очень давно. Я знаю, что я замужем за ужасным ехидным занудой, которому очень трудно сказать что-либо подобное, но иногда мне нужно не сухое «я тоже», а именно эти самые дурацкие слова о любви.
Смотрю в зеркало и сбрасываю с лица грустную улыбку. К Мерлину все это, мы едем в отпуск, и это само по себе уже свидетельство твоей любви ко мне. А слова я могу себе сам нашептать.
- Странно ты собираешься, - я отправил тебя наверх уже полчаса назад и теперь, поднявшись, застаю тебя гипнотизирующим свитер, который я подарил тебе перед прошлой поездкой. В тот раз ты не вылезал из него всю неделю, оставляя единственной вещью на теле. - Если ты хочешь взять его с собой, просто уложи его в сумку.
- Угу, - отзываюсь я и с сожалением отрываюсь от свитера - чудесного, мягкого, теплого свитера, который до сих пор хранит аромат хвои и остролиста, а еще - тебя.
- Я отправил подтверждение, так что на две рождественские недели домик наш, - задумчиво треплю тебя по волосам и начинаю доставать свои вещи. - Так что возьми достаточно вещей, чтобы не ходить в одном свитере все время.
- Угу, - я мимолетно прижимаюсь к тебе, целую в плечо и собираюсь дальше, хотя на самом деле желание у меня сейчас одно: повалить тебя на кровать и начать целовать, требуя своих законных трех слов хотя бы раз в год.
- Поедем туда завтра или после выходных?
- Как хочешь, - пожимаю плечами. Желание не уменьшается, и я, не выдержав, кладу в сумку последний свитер, отставляю ее на пол и обнимаю тебя уже с достаточно серьезными и реальными намерениями. - Северус... - я ловлю твои губы в поцелуй, хотя получается немного неловко из-за неожиданности.
Я усмехаюсь и обнимаю тебя, подталкивая к кровати. Все твои эмоции и чувства до сих пор видны, как на ладони, хоть ты и пытаешься, соответствуя образу взрослого, сдерживать себя.
Я люблю тебя, и это в каждом моем движении. Нет, правда, даже если бы я очень захотел, я бы не смог это спрятать, потому что я этим живу и дышу. Поэтому, наверное, переводить дыхание после нашего секса мне всегда так трудно - потому что дух захватывает... я подкатываюсь к тебе под бок и умиротворенно целую в грудь, ласкаю соски и обнимаю крепче.
- Даже это ужасно долгое время, которое мы вместе, не смогло ничего сделать с нашим сексом. Ты по-прежнему великолепен.
- Возможно, потому, что ты невзрослеющий ребенок? - хмыкнув, расслабленно ерошу твои волосы. - Ты, кстати, что-то хотел рассказать про свой эксперимент.
- Да. У меня опять проблемы с определением энтропии, я никак не могу понять, в чем дело. Вроде бы и аппроксимирую правильно, десять раз пересчитал, все время один и тот же ответ, а экспериментально не подтверждается, и расхождением не пренебречь...
- Основы проверял? Я ведь много раз тебе повторял, что ты, увлекаясь высшими разрядами, часто упускаешь из внимания основы.
- Проверял, Северус. Все с самого начала пересчитывал. Явно что-то не то...
- Хорошо, когда вернемся, посмотрю в чем дело.
- Спасибо, - я трусь о твое плечо щекой и прикрываю глаза. - А хорошо, что у нас отпуск, правда?
- Да, - я прикрываю глаза. Сегодня я закончил последний эксперимент и успел изрядно вымотаться. - Спи, а восхищаться можно и завтра.
- Хорошо, - я засыпаю следом за тобой, нежно целуя напоследок в шею.
- Ребенок...
Через пару дней расслабленной жизни в домике я прихожу с прогулки с букетом из веток остролиста. Я люблю омелу, но ты раздражаешься, когда я вешаю ее на потолок, поэтому я просто ставлю эту композицию в небольшую вазу. Дома это была бы Эрленмайерова колба, но здесь их нет, и поэтому букет смотрится странно для меня - как-то слишком... обычно. И по-рождественски.
На Рождество должны сбываться мечты. Моя мечта - это заветные слова о любви от тебя, но я никогда в этом не признаюсь, потому что моя любовь сильнее каких-то глупых ребяческих желаний.
- Где ты их только берешь? - я с усмешкой смотрю на букет.
- Нашел, - пожимаю плечами и сажусь в соседнее с твоим кресло, параллельно разматывая шарф и снимая запотевшие очки.
- Опять забыл про заклятье?
- Нет, просто люблю чувствовать что-то такое обычное во время отпуска.
