Аркадию, но никто не знает, кто именно. Так что все постоянно друг за другом наблюдают. Так как Стражи не могут в полном составе исчезать с уроков каждый раз, как происходит какое-либо преступление, и при этом не выдать себя, есть очень хорошие шансы, что мы выступим против одного-двух сильнейших членов команды, или против группы более слабых. Мы вполне можем с ними справиться.
– Это будет как отобрать конфетку у детишек. – Продолжил я играть на нервах у Тейлор, которая всё никак не могла забыть о своём проколе с Луном, который тоже рвался перестрелять «детишек».
– Ладно, – неохотно проворчал Брайан, – я вполне допускаю, что при таких обстоятельствах всё будет нормально, но…
Лиза перебила его:
– Я также уговорила босса дать нам награду в размере два к одному к размеру добычи. Если мы принесём пятнадцать штук – он даст нам ещё тридцать. Ну, либо он добавит нам деньжат, чтобы в итоге у нас оказалось не менее двадцати пяти штук. То есть, мы можем уйти всего с двумя тысячами долларов, и он доплатит нам ещё двадцать три. Так что если мы не загремим за решётку, то нам гарантированы по пять тысяч долларов каждому, это как минимум.
– Это безумие. Почему Выверт так поступает? – Забеспокоился Мрак.
– С учётом требования к точному времени проведения нашей операции, мы будем отвлекать внимание от какой-то его операции. – Озвучил я очевидную вещь. Вот только посетившее каждого из присутствующих озарение показало, что очевидным этот вывод был только для меня. – А теперь, послушайте меня, детишки. – Усмехнулся я, опять наступая на больную мозоль своей подопечной. – Выверт только что предложил нам стать миллионерами. Забудьте про этот бред с двадцатью тысячами долларов в хранилище банка. Вы знаете, сколько стоит одна чашка кофе на набережной?
Тейлор вскинула голову и в замешательстве уставилась на меня.
– Пятнадцать долларов. Это значит, что с каждого посетителя каждое кафе в среднем имеет выручку в сотню долларов. Одежда в бутиках стоит больше тысячи долларов за предмет. Да даже сраный кинотеатр продаёт билеты на сраное кино по пятьдесят долларов. Потому что это элитный туристический район. Я просмотрел базы данных десятка фирм на Набережной – все они свозят свою выручку в Центральный Банк Броктон-Бея. То есть каждый день туда поступает никак не меньше миллиона долларов. Просто потому что Набережная – это не один магазин, а целая грёбаная улица длиной в пару километров. И туристов там бродит несколько тысяч. Простая арифметика: пять тысяч туристов потратили по две сотни долларов – это как раз миллион долларов выручки. И эти деньги привозят в банк каждый грёбаный день. Конечно, их стараются не копить и оперативно вывозят, распределяя по тем фирмам, которым нужны наличные деньги. И теперь, самое важное из того, что я смог узнать, взломав компьютерную систему банка. Знаете, что это?
Пятёрка малолетних обалдуев уставилась на меня с вытаращенными глазами.
– На вечер среды назначен вывоз почти всей наличности из интересующего нас банка. Оставят как раз тысяч тридцать «на размен». Лиза, когда там Выверту нужно совершить ограбление?
– В четверг после обеда. – Промямлила она, растеряв весь свой энтузиазм.
– Ну вот, всё сходится. Выверт использует нас как приманку, чтобы отвлечь внимание от какой-то своей аферы. И обойдётся это ему всего в сто тысяч. Почему в сто, а не в шестьдесят? Да потому что банк принадлежит ему. Потому что он заранее запланировал это ограбление. И чтобы не платить нам миллионы, заранее запланировал вывоз оттуда всех денег.
– Вот козёл! – Не удержался Алекс.
– А теперь, слушайте мой план. В среду вечером нам нужно будет провести тайную диверсию, которая не позволит вывезти деньги из банка. Кроме того, надо будет устроить всё так, чтобы информация об этой задержке не дошла до Выверта. Надавим на исполнителей, пригрозим штрафами и пообещаем всё сделать на следующий день. А потом, как и договаривались, мы грабанём банк. Вот только заберём мы оттуда минимум два миллиона долларов. Сразу предупреждаю – нам понадобится несколько мешков. Миллион долларов мелкими купюрами весит от пятидесяти до ста килограмм. То есть стоит рассчитывать на двести-триста килограммов налички.
– Ёбаная срань! – На этот раз прорвало Брайана.
– А потом мы потребуем от Выверта ещё четыре миллиона. Итого, шесть. Делим на шестерых и получаем по миллиону каждому.
– Я в деле! – Подскочил Алекс. – Это будет самое эпичное ограбление банка за последние десять лет. Забудьте про местные газеты. Про нас узнает весь мир!
– Мне кажется… – Замялась Лиза. – …что Выверту будет проще пристрелить нас, чем выдать четыре миллиона.
– Ха-ха. Да его инфаркт хватит, когда он узнает, во сколько ему обошлись наши услуги. – Рассмеялся я. – Что касается нападения на нас, это всего лишь означает, что к этому времени у нас уже должны быть свои аргументы против подобного развития событий. Я форсирую расследование деятельности Выверта и к четвергу буду знать достаточно, чтобы схватить его за задницу.
Неформалы переглянулись, и я увидел в их глазах полное одобрение моего плана. А вот Тейлор, судя по её микрореакциям, вела какую-то свою игру. Что ж, тем интереснее будет провести эту партию и узнать имя «победителя». Вот такие критические ситуации и позволяют судить о человеке. Раз мне эту дуру нужно спасать, то для начала следует понять, что она вообще за человек.
Обсуждение плана ограбления банка позволило мне понаблюдать за естественными реакциями Неформалов на возникновение вопросов, требующих высокого уровня интеллекта для получения ответа. Сука продолжала следить в первую очередь за эмоциями окружающих, как будто эмоции могли рассказать о том, хороший это план или нет. В общем, по уровню интеллекта она недалеко ушла от своей болонки. Алекс был ещё одним идиотом, неспособным сложить два и два. Правда, в его случае причиной этого были общий пофигизм и лень. Он явно уважал интеллектуальный труд не больше, чем физический.
Брайан и Тейлор больше думали о безопасности, чем об успехе. Но между ними была принципиальная разница. Негр думал о безопасности команды, а забитая школьница о безопасности работников банка и заложников. Но даже в этих вопросах их способность предвидеть последствия своих действий удручала. По сути, они всё ещё были школьниками, и их понимание взаимосвязей событий в реальном мире было весьма поверхностным.
Лиза
