благо тюрьмы Анян!
- Да ладно, иди уже … фантазёрка. – рассмеялась НаБом. – Я пришлю за тобой ДаХе, когда все организуем с этими двумя твоими адвокатами.
- Благодарю Вас, но все-таки возьму на себя смелость и напомню, что самый актуальный лозунг сегодня в тюрьме Анян и ее окрестностях это – «Верить!» Так что поверьте, и вы в свои силы госпожа НаБом, поверьте и у вас все получится!
На этой оптимистической ноте я наконец оставляю задумчивое руководство в кабинете и направляюсь ожидать приглашение на нужное мне свидание, точнее на встречу, в наш танцевальный зал. Надо будет пока еще есть время, набросать список вопросов и пожеланий для этих двух служителей Фемиды из нового фонда «Доброта».
Корея. Тюрьма Анян. Где-то через час, специальная комната для встреч с адвокатами.
В общем хорошо, что с госпожой НаБом мы договорились. Свиданию быть! Точнее не свиданию, а деловой встрече с двумя прибывшими адвокатами. Причем она проходит в специальном кабинете для адвокатов, есть оказывается в Анян и такое помещение, не то что наша встреча и общение с СунОк через стекло и по телефону.
Единственное госпожа НаБом настояла на присутствии на этой встрече своей заместительницы, человеку которому как я понимаю она всецело доверяет, в общем кроме нас троих, в уголке на стуле, скромно разместилась, молчаливая как обычно, ДаХе. Впрочем, против этого я не возражал, обсуждать государственный переворот в Корее я не собираюсь … пока … шутка!
Когда я пришел, точнее меня привела ДаХе, эти два дядечки уже сидели в ожидании меня. Подскочили со стульев, но первым мне протянул руку благообразный седоватый джентльмен, как понимаю я французского подданства, а вот судя по его внешности предки у него из земли обетованной. Обратился он ко мне что примечательно на английском.
- Здравствуй ЮнМи, меня зовут Хагай Бернштейн, а это Сон ЧжунКи (кивок от благообразного и хорошо одетого корейца средних лет), мы представляем новый фонд, который взялся за твое дело и сделает все возможное чтобы ты как можно скорей оказалась на свободе. Причем, когда я говорю на свободе то я имею ввиду то что обвинение в дезертирстве будет с тебя снято как необоснованное и неправильное.
- Замечательно господин Хагай! – перехожу я на французский, все-таки чувствую, что английский для человека не родной, почему бы ему не сделать приятно, ну и заодно попрактиковаться во французском, давненько я не общался с кем-то говорящим по-французски. – Я сама хотела это сказать, но вы меня опередили.
- О! Вы прекрасно говорите на французском. – восхитился старый адвокат. – Как-будто родились и всю жизнь прожили во Франции!
- Да, я в курсе. Просто есть у меня талант к изучению иностранных языков!
- Ну, не скромничайте госпожа ЮнМи. – улыбается адвокат. – Кроме знания многих иностранных языков вы блистаете и многими другими талантами. Вы и композитор, и исполнитель своих очень популярных в мире песен, автор известных классических композиций, автор некоторого количества литературных произведений. Лауреат премий Хьюго и Грэмми. Победитель танцевального конкурса среди школ Кореи, как хореограф и автор музыки и песни к этому самому конкурсу. Я посмотрел со своим помощником и это выступление и ваш ролик «Верить». Что сказать? Только обыденное – я впечатлен вашими талантами, вашей гениальностью!
- Ну прямо так и гениальностью? – усомнился я. – Просто мне возможно повезло что в какой-то момент моя жизнь кардинально изменилась, вам, наверное, рассказали предысторию моих талантов?
Увидев кивок от Хагая, я продолжаю.
- Поэтому это возможно дар мне от кого-то свыше, который раскрылся таким вот даже для меня в какой-то степени неожиданным образом. Поэтому не хочется, чтобы окружающие считали меня каким-то гением, посланницей богини, реинкарнацией королевы или пришельцем из космоса. Я хочу быть простым человеком, который просто занимается своим любимым делом.
- О, вы ко всему еще и очень скромная девушка. – расплылся в улыбке адвокат. – Скромная и невероятно талантливая!
- Господин Хагай, вы же сюда пришли не комплименты расточать мне и моим талантам? Давайте уже, наверное, перейдем к делу.
Краем глаза наблюдаю напряженное лицо ДаХе, что это она? А понятно! Весь наш разговор происходит на французском в котором ДаХе совсем не Копенгаген, да и второй, корейский адвокат в этой части похоже тоже не из этой датской столицы. ДаХе, наверное, решила, что я уже все секретное рассказала французу - с какой стороны тюрьмы лучше всего копать подкоп и каков распорядок дня у охраны на постах ... шутка.
Ладно отдадим должное ей, ни разу не перервала нашу иностранную речь, то ли уверенна, что ничего мы плохого не говорим, то ли это ее внутреннее уважение к «вегугинам», что есть у всех в Корее, особенно к такому представительному европейцу как этот французский адвокат, или это сработал инструктаж от НаБом?
Но ладно, не будем напрягать представителя тюремной администрации, перехожу на английский, нет не для ДаХе, думаю, ей что английский что французский также как для меня примерно суахили, но не зря же речь француз начал на английском, скорей всего этот язык понимает мой корейский адвокат, как-то между собой эти двое же общаются, не все время же через переводчика?
- Господин Хагай давайте не будем напрягать лишний раз без веской на то необходимости присутствующего здесь представителя тюремной администрации, поэтому как я понимаю в курс дела меня введет ваш коллега господин Сон ЧжунКи?
- Совершенно верно госпожа Пак ЮнМи. – обратился ко мне на английском корейский адвокат, и после еле заметного кивка от француза он переходит к облегчению присутствующей здесь ДаХе на ее родной язык.
- Очень рад нашему знакомству госпожа ЮнМи, рад что вы запомнили мое имя, я
