и в два с половиной больше. И это уже существенный соблазн. Вот и решила «обеспечить неявку заказчика за выручкой» радикально. Это было прозрачно настолько, насколько вообще может быть прозрачным. Так что в пытках и расспросах нет совершенно никакого смысла, разве только удовлетворение своих садистских наклонностей (а они, кто бы что ни говорил, есть у каждого, просто не каждый им поддаётся).
Сдать их полиции или АНБ? Вопросы лишние ко мне появятся. Ненужные телодвижения совершать придётся, чтобы от этих вопросов избавится. Проблемы. Сложности. Не люблю сложности.
Так что, пройдя насквозь баррикаду, я неспеша развернул свой трактор мордой к боевикам, зачарованно смотрящим на моего монстра, на следы от пуль и взрывов на стекле его кабины, и даже не пытающимся поднимать оставшееся у некоторых из них в руках оружие, пару раз угрожающе взрыкнул движком, состроив зверскую рожу. Но потом демонстративно рассмеялся, показал «фак» и уехал в сторону Смоллвиля. Пусть живут. Может, хоть кто-то из них решит что-то в оставленной ему мной жизни поменять? Вряд ли, конечно, но чем Бог не шутит?
Отъехав на пару километров от места происшествия, я достал телефон и набрал на нём номер Хардвик-младшей.
- Да? – раздался в трубке удивлённый и слегка обеспокоенный голос.
- Виктория, я разочарован, - заявил я.
- Что? Чем? Что случилось, Кларк? – то ли изобразила волнение, то ли действительно заволновалась она.
- Не спорю, Мир без меня, возможно, и мог бы стать счастливее, однако, не в твоих силах это проверить. Повторять попытку не советую: зря потратишь деньги, а они тебе вскоре сильно понадобятся. И учти, таймер тикает. У тебя осталось двадцать дней, девятнадцать часов и тринадцать минут. Просрочишь хоть минуту, сумма удвоится!
- Постой, Кларк! Я ничего не поняла! Что случилось, что за попытка?! Что я должна была проверить?! – начала уже серьёзно волноваться она.
- Придурков своих расспроси, они лучше смогут рассказать, - поморщился я. Терпеть не могу такие игры: накосячил – держи ответ. А изворачиваться, выкручиваться, врать… не люблю этого.
- Каких ещё придурков?!
- Которые на черных внедорожниках с большими пушками за мирными тракторами гоняются. В общем, я всё сказал, Виктория. Увидимся через три недели. Или не увидимся, если ты выполнишь свои обязательства вовремя, - и «повесил трубку».
- Так это была она? – хмуро посмотрела на меня Лана.
- Девяносто девять из ста, что да, - пожал плечами я, убирая телефон в карман куртки.
- И что теперь?
- Ничего, - пожал плечами я. – Все живы, никто не умер, значит всё в порядке, жизняь продолжается.
- Но она же теперь может снова попытаться…
- Вот именно: попытаться, - хмыкнул я. – Вот только хрен у неё что получится. Уж я позабочусь об этом. Можешь не сомневаться.
- Но как же…
- А вот так, - приобнял девушку правой рукой я, не выпуская руля из левой. – В жизни всегда будет кто-то, кто хочет сделать тебе какую-нибудь гадость. Если думать о них всё время, то только о них и будешь думать. Ни на что другое сил и времени не останется. Так что просто живи и радуйся жизни.
- Кларк, но ведь так может случиться, что из-за её попыток убить тебя, пострадает кто-то другой? Кто-то из дорогих тебе людей?
- Вероятность этого не равна нулю, - со вздохом признал я. – Но что предлагаешь ты?
- Я?
- Ты. Что по-твоему, я теперь должен сделать?
- Ты мог бы, ну не знаю…
- Пойти и убить её раньше, чем она убьёт меня? – подкинул самый очевидный вариант ей.
- Нет, Кларк! – возмутилась она.
- Сдать её в полицию?
- Ну… почему бы и нет? Она ведь преступница!
- Лана, я сам преступник! – ответил ей я. – Я продаю через неё и компанию её отца незаконно добытое мной золото и алмазы. И, если полиция возьмёт её, то вопросы появятся у них и ко мне.
- Но как же так? – совсем растерялась девочка. – Ты ведь не сделал никому ничего плохого… И деньги пойдут в благотворительный фонд, а не тебе в карман...
- Жизнь очень сложная штука, - вздохнул я. – Нет, к сожалению, в ней простых ответов… или к счастью.
***
***
«В жизни действительно нет простых ответов. Или, не всегда ответ на самом деле прост, если он кажется простым».
Такие вот странные мысли крутились в моей голове, когда, в тот же день, позже, пообедав, выполнив накопившуюся работу по ферме, отмыв трактор, приняв душ, налив себе кружечку компота, сидел у окна в своём сарае, развалившись в удобном кресле и поставив ноутбук на колени. На экране ноутбука была видеозапись. Видеозапись с той самой камеры, которую я нашёл в кабинете для переговоров Виктории Хардвик.
Да, я эту камеру испортил. Но ведь испортить-то можно по-разному. Можно просто сломать, сделать так, что она уже ничего и никого не будет снимать, просто перестав функционировать. А можно переделать её так, что запись с неё пойдёт не тому, кто на получение этой записи рассчитывал, а на маленький незаметный «роутер», вмонтированный мной в один из кирпичей внешней стены здания. Ну а с «роутера» в мою спутниковую сеть. А там уже совсем просто: на сервер «Алисы», в бессчётные терабайты его пустующей пока памяти.
Вот записи с этой камеры я в данный момент и просматривал. И то, что я видел, заставляло меня хмуриться.
Ведь, если то, что на этой записи правдиво, то нападение на меня организовала совсем не Хардвик.
Если верить камере, а сомневаться в её надёжности, у меня пока что нет оснований, то Пока мы с Ланой катались по магазинам, эпатируя народ, Виктория провела в том кабинете ещё одну деловую встречу. И одну… личную. С каким-то смазливым парнем, которого я не знаю. С ним она вообще не говорила, просто занималась сексом. Потом дала денег, и парень ушёл… оставив, незаметно для утомлённой Виктории «жучок» в этом кабинете…
Мой звонок разбудил отдыхавшую после бурного секса девушку. Разбудил и переполошил. Она действительно не могла понять, что случилось, с чего я «кидаю ей такие предъявы».
Виктория тут же развила бурную деятельность, буквально не слезала с телефона. И доклад, который она в итоге получила, поверг её просто в шок.
Доклад был краток: на трассе Метрополис-Смоллвиль,
