Домик оказался небольшой, но на диво уютный. Гостиная, две спальни, ванная и кухонька-столовая - помещения были теплыми и светлыми. В камине весело потрескивало пламя, перед ним лежала шикарная медвежья шкура, а на столе стоял графин с чем-то темно-красным, пирог и тарелка с запеченной курицей.
Скорпиус осмотрелся, оценил по достоинству удобные спальни, сразу определив для них с Поттером ту, что была поближе к гостиной, поморщился, не найдя на столе овощей и подозвал Айю.
«Идите с Ридом погуляйте. Я вас позову потом», - сказал ей мысленно, и Айя немедленно направилась к двери, цапанув влюбленно глядящего на курицу Каридона за шерсть.
- Всегда любил камины, - сказал Скорпиус и, подхватив бокалы и графин, опустился прямо на шкуру, поближе к огню. - Вот это красота, вот это просто замечательно, - пробормотал, любуясь отсветами пламени на хрустальных гранях. - Иди сюда! - позвал он Поттера и похлопал рядом с собой.
Гарри плюхнулся рядом, утопая в густом мехе. Тепло камина тут же обволокло его, расслабляя.
- Предлагаю в ресторан сегодня не ходить, - он принял у Скорпиуса бокал и отпил глоток, - давай посмотрим, что у них в меню.
Меню оказалось весьма впечатляющим - Скорпиус нашел себе овощной салат, Гарри углядел шоколадный торт, а им обоим приглянулся раклет. Постучав палочкой по картинкам, они буквально минуту спустя удивленно рассматривали огромную головку сыра, плавящегося над небольшой горелкой, блюдо дымящейся картошки, внушительную миску хрустящего салата, так сильно контрастирующего с белизной снега за окном и одуряюще пахнущий сливками и шоколадом торт.
Быстро расправившись со всей несладкой частью трапезы, Скорпиус сыто причмокнул, хлопнул себя по животу и всё-таки не удержался, стянув ещё один кусочек сыра.
- На таких условиях я готов примириться и со снегом, - выдохнул он довольно и вызвал эльфа из Мэнора. Тот явился незамедлительно и, выслушав все приказы, почтительно поклонился.
- Будет сделано, хозяин Скорпиус, - пропищал, смешно сложив уши. - Мне передать что-нибудь хозяину Драко? Он весьма опечален вашей ссорой, если позволите.
- Ничего не передавай, - мотнул головой Скорпиус. - Ему полезно!
- Ты страшен в гневе, - Гарри обнял его со спины, утягивая на шкуру. - Такой сильный, грозный… даже не знаю, чего мне больше хочется сейчас: завалить тебя на спину или самому раздвинуть ноги?
Он не стал делать ничего, давая Скорпиусу возможность самому решить. Наверное, в их отношениях это было самое необычное, и самое волнующее - подчиняться было также сладко, как и подчинять.
Скорпиус не без удовольствия послушно завалился на спину, ложась лопатками Поттеру на живот и втайне радуясь, что тот, видимо, забыл о его неосторожном обещании. Но когда Поттер уютно устроился на шкуре, не спеша предпринимать дальнейших попыток проявить инициативу, стало ясно - нет, не забыл.
Обмирая от страха и странного, слегка неожиданного предвкушения, Скорпиус развернулся и глянул Поттеру в глаза, осторожно и неглубоко проскальзывая в его сознание, надеясь, что его эмоции придадут решимости.
Гарри почувствовал ментальное проникновение, но не стал противиться или закрываться. Напротив, он даже, насколько смог, открылся сильнее, давая Скорпиусу почувствовать свои эмоции. Вспомнил ту сцену в кабинете, и свои чувства - возбуждение, предвкушение.
- Я не настаиваю, - прошептал он, забираясь руками Скорпиусу под рубашку, - сегодня ты тут главный.
Он интуитивно знал, насколько Скорпиусу трудно решиться, и сознательно сдерживал себя, хоть и хотелось наброситься на него, сминая губы поцелуем и срывая заклинанием одежду.
Взглянув на себя чужими глазами, Скорпиус немного осмелел: он не выглядел ни жалко, ни глупо. А явное намерение Поттера быть сегодня сдержанным, мудрым и терпеливым, разожгло азарт. Решив, что непременно заставит его потерять голову, Скорпиус, уже не сомневаясь больше, принялся расстегивать на нем мантию, низко опустив голову и незаметно принюхиваясь. Вот это уже наверняка выглядело глупо, но он ничего не мог с собой поделать - терпкий мужской запах оказался для него самым сильным афродизиаком.
Приходилось едва ли не держать себя за руки, но Гарри позволял Скорпиусу ужасно медленно, буквально по пуговице, расстегивать мантию. Но в этой пытке было какая-то странное, иррациональное удовольствие - полностью подчиниться другому, быть ведомым. Гарри закрыл глаза, раскидываясь на шкуре, чтобы острее чувствовать каждое прикосновение, слышать каждый вздох и ощущать горячее дыхание на коже.
Расстегнув мантию, Скорпиус стащил её с Поттера и, прекрасно понимая, что тянет время, принялся за рубашку. Справившись с ней до обидного быстро, он запаниковал было, но вовремя вспомнил, что и самому неплохо было бы раздеться. И лишь оставшись в одних брюках, наконец осознал, что отступать уже некуда. Самое время расстегнуть ширинку и выпустить на свет чужой твердый член.
Когда Скорпиус несмело взялся за пуговицу на брюках, Гарри, с одной стороны, был готов стиснуть его в объятиях и повалить на шкуру, переводя все это в более привычное для него русло, но с другой, чуть подрагивающие тонкие пальцы, шальной взгляд серых глаз и яркий, лихорадочный румянец на щеках заставляли оставаться на месте, стараясь не заскулить от возбуждения и нетерпения. В паху давно все горело и ныло, член натягивал штаны, а где-то глубоко внутри сворачивалась тугая горячая пружина.
Гарри не сдержал данное себе обещание. Едва Скорпиус расстегнул молнию и потянул брюки вместе с трусами вниз, цепляясь резинкой за головку члена, он застонал сквозь стиснутые зубы.
Стон прокатился по телу жаркой волной, вот только Скорпиус был слишком занят собственными переживаниями, чтобы обратить на нее внимание: он впервые рассматривал чужой возбужденный член. Конечно, он уже видел его мельком и даже щупал, но это нисколько не умаляло ни смущения, ни внезапно проснувшегося интереса. Скорпиус знал немало способов довести женщину до экстаза задолго до того как придёт пора сунуть в неё член, и по праву считал себя хорошим любовником. Поттер же оказался несправедливо обделен и вниманием, и лаской, и осознав это Скорпиус решительно вознамерился всё исправить. Тем более, что на практике прикоснуться губами к члену оказалось намного проще, чем когда-то - к женским влажным складочкам, да и ощущения оказались намного приятнее. Вспоминая собственные ощущения во время минета, Скорпиус не стал тратить время на бесполезные облизывания и, зажмурившись от странной смеси пока ещё никуда не девшегося страха и откуда-то взявшегося восторга, обхватил головку губами, с мягким нажимом пуская её в рот.
Гарри вздрогнул, когда вокруг головки сомкнулись теплые губы. Он судорожно вздохнул, запуская руку Скорпиусу в волосы. Тот лишь сильнее сжал пальцы на его бедре и насадился ртом на член. Гарри понимал, что долго продержаться, не начав вбиваться в этот сладкий, горячий рот, он не сможет. Джинни, конечно, делала ему минет, но он не шел ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.
Рыкнув, Гарри резко приподнялся и одним движением опрокинул Скорпиуса на спину. Остатки одежды исчезли, повинуясь мысленному приказу, и Гарри просунул колено между крепких бедер. Нужно было притормозить, растянуть, подготовить, но Скорпиус, дрожа и постанывая, прижимался к нему, до боли вжимая пальцы ему в плечи и упираясь возбужденным, каменно-твердым членом ему в живот. Сосредоточившись, Гарри пустил волну магии, на какой-то миг окутавшую Скорпиуса и приставил член к расслабленному, влажному анусу.
В первое мгновение Скорпиус напрягся, до боли стискивая коленями бока, но Гарри неумолимо, хоть и неспешно двигался дальше. Мышцы охотно расступались, пропуская внутрь, и Скорпиус еще крепче прижал его к себе, но не в попытке остановить, а наоборот, побуждая двигаться.
Гарри хотел, чтобы этот секс был нежным и романтичным. Но пляшущий в камине огонь и медвежья шкура разбудили совсем другие эмоции. Рыкнув, он оперся на руки и стал вбиваться в Скорпиуса резко, мощно, на грани с грубостью, поощряемый стонами в ухо и подмахиванием бедер. По телу пробежала горячая, почти обжигающая волна. Застонав не то от почти болезненного наслаждения, не то от разочарования, что оргазм пришел так быстро, Гарри еще шире развел ноги Скорпиуса, поднимая их выше, и стал двигаться еще быстрее, пока по животу не растеклась горячая сперма, а Малфой под ним не выгнулся, закусывая губы.
- Прости, - дыхание сбилось, и Гарри говорил отрывисто, сипло. - Я опять задавил тебя своей брутальностью.
- О да, давай извинись ещё раз, - прохрипел Скорпиус, довольно жмурясь. - А потом ещё и ещё. Типа прости, Скорпиус, что не дал тебе вдоволь насосаться и трахнул до звезд перед глазами, - он хмыкнул, обнял Поттера покрепче и прижал к себе, благодарно целуя. На самом деле делать минет ему даже понравилось, но всё равно быть вот так смятым и буквально расплющенным ураганом грубой мужской силы было намного круче. И даже признаваться в этом самому себе стало почти не стыдно. А ещё хотелось сказать Поттеру что-то ободряющее, ласковое, благодарное - вот только что?.. Стандартный набор о красоте и о том, как было хорошо, точно не годился. - Мне нравится твоя брутальность, - прошептал Скорпиус, подобрав наконец нужные слова.
