— Молчит кхак рыбха, этха сучка гхромовая. И ухже одно этхо даёт знать очень многое. Она прошла чхерез всхе «методики получения информации», котхорые только известны ЦРУ. А это, пох, ой, бля — он резко дёрнул головой в сторону, видимо от резкой вспышки боли. — похверь мне, пиздец какой уровень. Да, все вы суперы крепкие скотины, однако на неё вообще ничхего не подействовало. Онха, кстати, ужхе почти полностью заросла от твоих тхумаков.
Не самые лучшие новости, конечно. Однако ещё ничего не потеряно и уверен, что она не сможет держаться вечно. А вызволят её никто не спешит — даже если Воут нас найдут, до секретной базы ЦРУ им не добраться без серьёзных последствий.
— Что про остальных, так лысая идёт на контхакт, но шифруется по полной. Ничего толкхового не гховорит, только жрет. Лишь Василий окхазался хоть как-то полезен, но даже он ни черта не рассказхал. Ну кроме однхой маленькой детхали...
Бутчер бросил на меня косой взгляд, словно оценивая, стоит ли мне говорить. Я же лишь закатил глаза, смотря на это шоу. Сейчас я был точно не в настроении для подобного.
— Даже не начинай. — раздражённо махнул рукой в его сторону. — Ни после того, что мы сделали. Вроде бы уже прошли всю эту тему с доверием, не? Мосты сожжены, причём буквально. Отступать мне некуда. Если Воут узнает про моё участие в миссии, то мне конец, как и вам всем. И никакая суперсила меня не спасёт. Однако и вашей миссии настанет конец. У нас столько компромата друг на друга, что, можно считать, все мы теперь самые близкие друзья.
Бутчер еще немного поглядел на меня, выдохнул, но все же ответил.
— Ладнхо, пацхан. Честнхо заслужил. Слушай тогхда, ибо я сейчас расскхажу тебе охерительную истхорию того, как простхой мужик стал супером...
. . .
За окном мелькали картины города, но я их не замечал, погруженный в свои мысли.
Побег из психушки выдался непростым для каждого из нас. И если для нас это было сочетание фильмов про Бонда и Солдатика, то Марвин снимался в Форсаже. Лишь благодаря нескольким зарядам, расположенных у дороги, удалось задержать эскорт вооружённых сил корпорации. Однако оставался вопрос с тем, как сбежать, уничтожив за собой все улики. И Бутчер, следуя своей безумной логике, нашёл решение.
Картина горящего здания до сих стояла перед моими глазами. Дым от подпаленных стен смешивался с тошнотворным запахом горящего человеческого мяса. Вся больница окрасилась в красные и жёлтые цвета и шум огня перекрывался лишь криками людей.
Сначала я даже не понял, что Бутчер решил устроить. Он двигался так уверенно, что я даже не думал останавливать его. И лишь когда полетели подожжённые коктейли молотова, тогда я начал бить тревогу. Потому что множество пациентов до сих пор оставались внутри стен комплекса, запертые за стенами и стальными дверьми. Подозреваю, что большинство даже не сгорело, а просто насмерть задохнулось.
У меня не было способа остановить пламя. В моей голове проносились мысли насчёт попытки потушить всё кровью, однако её было слишком мало. Даже если бы я подчинил всю алую жидкостью вокруг себя и вырвал бы её из тел, то всё равно не хватило бы.
Системы тушения пожаров же были отключены из-за подрыва генератора и атаки повелительницы молний. Единственный способ спасти людей — бежать из больницы, унося с собой как можно больше людей.
Умом я понимал, что мы оставили слишком много улик, однако метод Бутчера был за гранью разумного. Куда логичнее было бы вызвать силы ЦРУ, чтобы те там всё зачистили, однако и это бы привлекло к нам слишком много внимания. У Воут слишком много глаз и ушей во всех местах, так что пока существовал хоть один свидетель, они докопались бы до правды.
Прорвались мы без проблем, так как все люди были заняты пожаром, достигшим огромных размеров. Я просто бежал вперёд, держа на плечах по паре вырубленных женщин, при этом успевая срывать замки с закрытых камер с пациентами.
Не знаю, откуда во мне взялась такая сила. Вероятно, что просто прилив адреналина, однако в результате этого мне удалось спасти пару десятков пациентов. Пусть после этого мои руки и превратились в кровавое месиво, а большинство костей в кистях было раздроблено. Заживёт ещё.
Мы бежали до леса, потом к точке встречи с Марвином. Сели в машину, рванули с места, уносясь как можно дальше от Сент-Гроув. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. В ушах все еще звучали крики мужчин, женщин и детей, молящих о спасении, пока дым душил их легкие. И треск огня, пожирающего людей заживо.
Каким бы крепким он не был, однако Бутчер оставался обычным человеком. Даже бывший военный, сохранивший форму, не выдержал моего удара. Первым я сломал ему челюсть, выбив несколько зубов. Вторым отправил в нокаут, сломав скулу. От третьего удара меня остановили Марвин с Французиком.
Я был молчалив всю оставшуюся дорогу. Несмотря на план, Марвин высадил меня у дома. Индиры с Полом снова нет, опять какие-то срочные дела, так что я был один. Даже не спал всю оставшуюся ночь и просто думал. А уже после этого, пытаясь отвлечься от всего, занялся исследования крови. В тот момент для меня существовала лишь она. И это, наверное, был первый раз, когда я полностью отстранился от окружающего мира, всем сознанием погрузившись в силу.
. . .
Спустившись в подвал знакомой прачечной, мы оказались в компании остальных. Французик, закинув ноги на диван, читал комикс и покуривал сигарету, пока Марвин расхаживал из угла в угол, разговаривая по телефону. Судя по мягкому тону, он беседовал с дочкой. Однако заметив нас, он быстро попрощался и отключился.
О своей жизни вне борьбы с Воут мы в команде не особо распространялись, но кое-что мне удалось узнать. У Бутчера из-за Воут погибла жена, у Марвина — отец. А Французик здесь вообще по сути наемный работник, отрабатывающий срок вместо тюрьмы. Два бывших военных, преступник и пацан-подросток.
Да уж, описать нашу команду в каком-то положительном свете будет непросто. Не уверен, что вообще возможно. Особенно после того, что мы сотворили.
На них тоже повлияло сожжение больницы, однако не так сильно, в виду их опыта и прошлой работы. Однако было видно, что ни Марвину, ни Французику не по душе выходка Бутчера. Они молчали, ожидая, когда соберутся все, чтобы определить наш следующий шаг. А именно — прихода той, кто руководила всей нашей операцией.
— Надеюсь у вас есть что сказать в своё оправдание. Миссию, формально, вы выполнили, но лучше бы, блять, ничего не делали, чем так. — позади нас раздался разъярённый голос женщины, прекрасно известной всем нам.
Ожидаемо, Грейс Мелори не была в восторге от того, что её люди превратились в мясников и поджигателей. Хотя я был уверен, что она сама не раз делала вещи похуже.
Бутчер сразу же пошёл вперёд с распахнутыми руками и безумной улыбкой на лице. Ему, казалось, было плевать на смерти людей, если это помогало делу. Хотя, стоит отдать ему должное, после моего удара он ни слова мне не сказал. Подозреваю, что в глубине души он сам все понимал.
