– Много. Но смотря для чего. Прелесть искусства печатей, что большая часть многосоставных печатей не требует одновременного заряда. Работать нужно с каждым символом. Необходимо хорошее воображение, уверенность и усидчивость.
– А какие печати бывают? – моментально полюбопытствовал я.
Шиноби улыбнулся и закатил настоящую лекцию, объясняя типы, возможности и применение, заставляя меня в очередной раз обтекать и задавать кучу уточняющих вопросов. Печать – застывшее намерение и воля, связанные чакрой. Попутно ещё и пространственно-временная техника. Потенциал огромный. Как и сложность.
Беловолосый советовал сосредоточиться на самых простых: взрывные печати, запечатывающие формы для еды и снаряжения. Предупредил, что прежде, чем мы попытаемся хоть что-то продавать, он должен удостовериться в качестве продукта. Азы он даст, а дальше лишь длительная практика.
Я долго слушал, на середине импровизированной лекции достав из сундука бумагу и карандаш, делая заметки. Писал на местном, так что пришлось ещё и просить говорить не так быстро. А когда лекция подошла к концу, я осторожно поинтересовался:
– Джирайя-сан, почему вы нам так сильно помогаете?
Он на секунду задумался, прежде чем устало откликнуться:
– Отдаю долги, мальчик. Мне от вас тоже кое-что нужно, но сначала посмотрим, сможете ли вы мне в этом помочь. Когда придёт срок, узнаете.
На этом он замолк, да и Карин проснулась, усевшись на набитый сеном матрас. Потерев кулачками глаза, она спросила:
– Мама, где мы?
Юмико улыбнулась и потрепала её по голове:
– На пути к новому, лучшему дому, Карин.
Уже темнело, когда мы остановились в придорожной гостинице. Довольно богатой, как по мне. Джирайя не скупился, взял два люкса. Зашли, осмотрелись в выделенной нам площади: двухкомнатный номер, совмещённый санузел с примитивной сантехникой, в котором обещали наличие горячей воды.
Сестра же, потыкав пальчиком в унитаз, распахнула свои алые глазищи и повернулась ко мне с немым вопросом.
– Это туалет. Верёвочка сверху, чтобы смыть, как сделаешь все свои дела. И смотри, тут можно мыться не нагревая воду в баке!
Продемонстрировав сестре душ, покрутив краны, добился тёплой воды и, скептически оглядев Карин, с ухмылкой приказал:
– Мыться в первую очередь! Не дело таким грязнулям лезть в чистые кровати!
Одной помывкой дело не обошлось. Пришлось затеять большую стирку, пользуясь наличием всех условий. И уже потом, отмытые до белизны, мы отправились отдыхать.
В путь выдвинулись сильно после полудня. Беловолосый тоже любил хорошо выспаться, да и мы ждали высыхания постиранного. Я продолжал записывать всё, что шиноби говорил на своих импровизированных лекциях. Уверен, знания сильно помогут в будущем, плюс он немного рассказывал и про техники.
Например, когда речь пошла про технику Замены, он подтвердил мою мысль, что у неё есть и другая версия, которой не требуется никакой объект и можно двигаться произвольно. Само собой, я выпросил описание и печати, под обещание, что не буду её тренировать, пока не получится сделать три Замены в день.
Ну а в остальные свободные часы он правил лошадкой, травил анекдоты и, в целом, показывал себя, как очень компанейский и хороший мужик. Хотя чувство юмора у него весьма специфическое: к примеру, предложить, при матери, научить подглядывать в купальнях мог только Джирайя…
Из его оговорок вырисовывается, что он один бы преодолел расстояние до Конохи за пару дней. С нами же тащился две недели, отшучиваясь тем, что решил взять небольшой отпуск. Пару раз я видел его сидящим с задумчивым видом и карандашом над тетрадкой. Шиноби таки пишет книгу…
Ещё часто ловил его изучающий взгляд на себе и родственниках. Не сложно понять, что беловолосый нас оценивает. Что за люди, будем ли полезны деревне. Он быстро догадался, что Карин хорошо чувствует чакру. Осторожно выведал у сестры подробности, а когда она проболталась, что мы с ней гуляли по деревне и искали незнакомых сильных шиноби, лишь хмыкнул и тихо протянул, но так, чтобы я слышал:
– Маленький интриган…
На что я не менее громким шёпотом произнёс:
– Не мы такие, жизнь такая.
Он ухмыльнулся, задумчиво проведя пальцем по красной полосе у себя на лице, но дальше тему не продолжил. Однако кое-какие упражнения на развитие сенсорики, замаскированные под игру, сестре подсказал.
В этом путешествии, я нормально отъелся мясом. Как и Юмико, на глазах расцветающая: хорошая еда, свежий воздух, и главное – никакого постоянного чакроистощения.
В путешествии не возникло никаких проблем. В гостиницах несколько раз ловил внимательные взгляды, направленные на нашу повозку. Но Джирайя слишком известен и приметен, чтобы на него нападать. Мужчина выделяется даже на фоне большинства шиноби, которых я успел увидеть в деревне и во время путешествия. Большинство носят более практичную и удобную одежду. А у нашего сопровождающего внешность яркая: красные полосы на щеках, протектор с рожками, рост и манера держаться.
Тем не менее, путешествие медленно подходило к концу, и за очередным поворотом впереди показалась высокая стена деревни, распахнутые настежь ворота с нарисованными на них первой и последней буквами местного алфавита.
Медленно, поскрипывая колёсами, телега вползла в огромный проём, знаменуя для моей семьи новый поворот в жизни. Надеюсь, я не привёл нас из огня да в полымя…
Глава 3
Сразу за воротами селения мы свернули в сторону на конюшню. Оказывается, в скрытой деревне на лошадях перемещаться не принято. Впрочем, Коноха не такая большая, чтобы возникли проблемы с доступностью. Особенно для шиноби.
На наших глазах Джирайя приложил к сундуку с нашими вещами небольшой листок бумаги, и тот исчез. А после беловолосый поманил нас за собой, неспешно зашагав по деревне и обмениваясь приветствиями со знакомыми. Толика внимания доставалась и нам: так, среди мельком услышанных сплетен, уловил, как кто-то из стариков спросил у других зевак: «Это что, Узумаки?»
За сотню метров у меня уже устала шея от поклонов и от постоянного верчения головой по сторонам. Архитектура интересная: есть дома в традиционном стиле, простые кирпичные или деревянные домики в несколько этажей. И, кажется, архитектор городка очень не любил прямые углы. Множество зданий скруглённые или, вовсе, цилиндрические.
Немало зелени, несмотря на довольно густую застройку. Далеко справа от центральной улицы протекла река, а впереди возвышался скальный массив с выбитыми на нём лицами прошлых правителей деревни. Прямо как президенты американские…
Мы свернули с главной улицы, прошли полсотни метров и оказались перед многоквартирным трёхэтажным домом. Поднялись на второй этаж, где шиноби, звякнув ключом, открыл перед нами дверь:
– Будьте как дома. Но что не знаете – не трогайте.
В большой трёхкомнатной квартире царило запустение и толстенный слой пыли, по которой несложно проследить дорожки из ванны и туалета до спальни. Остальную площадь жилища явно никто не трогал месяцами и годами.
– Немного не прибрано, подождите, уберу самое опасное, – извиняющимся тоном пробормотал Джирайя, сметая в мешок с полки у входа кучу метательных ножей. Юмико же улыбнулась и, хрустнув пальцами, задорно воскликнула:
– Показывай, где вода и тряпки. Дети, мы принимаемся за уборку!
Наведение порядка затянулось до поздней ночи, ведь в квартире точно года три никто не убирался. Заняли свои места в шкафах раскиданные везде книги и свитки, в запертый железный ящик ушло оружие и опасная амуниция. Выбиты ковры, куплено новое постельное бельё и запас продуктов в совершенно пустой холодильник.
В процессе уборки, помещение наполнилось запахами готовящейся еды, чего тут по признанию Джирайи не было со времён приобретения квартиры. А ещё у меня наконец-то появилась отдельная комната. Самая маленькая – зато своя! И спать я укладывался на чистейшие новые простыни с довольной улыбкой на лице.
