— Впусти их, — ответил я и поднялся со своего кресла, направившись к дальней стене, где находился большой стеллаж с книгами, за которым скрывался мой сейф.
— Как скажете, Максим Михайлович.
Я сдвинул одну книгу, сборник стихов моего предка Гумилева Николая Степановича, и стеллаж отъехал в сторону, открывая моим глазам сейф. Подношу свой глаз к устройству идентификации сетчатки. Затем прикладываю большой палец к панели и уже потом ввожу цифровой пароль.
Дверца сейфа распахивается, открывая мне свои дары из зеркала и пяти зооморфных фигурок. Беру их в руки и возвращаюсь к столу. Кладу их на стол, а сам усаживаюсь в кресло, и как раз в этот момент в кабинет входят они. Четверо людей.
Они совсем не изменились с их прошлого визита, и я не мог дать этому объяснения, но прекрасно понимал, что здесь что-то неладное и даже не стоит поднимать эту тему при них.
— Здравствуйте, мистер Гумилефф, — говорит самый высокий. — Рад вновь видеть вас, хотя гляжу, время было к вам беспощадно.
Они подошли совсем близко. И высокий сел в кресло напротив меня. Остальные трое встали у него за спиной, сохраняя хладнокровное лицо.
— Я вижу, вы уже подготовили то, за чем мы вернулись. Очень хорошо. Можете не рассказывать нам, как прошло терраформирование Луны. Мы и сами прекрасно все видим. Вы потрудились на славу.
А я продолжаю молчать, потирая свои руки. Я теперь уже не тот, что прежде. Злость сменилась рассудительностью и терпением. И с одной стороны, я был благодарен времени за это.
— Так же нам прекрасно известно и о том, что вы только недавно начали заниматься терраформированием Марса, основываясь на новых технологиях, которые смогли получить с помощью наших даров. Как я понимаю, теперь вы и без нашей помощи сможете освоить и другие планеты солнечной системы. Время вы зря не теряли.
— Откуда вы осведомлены о планах терраформирования Марса?
Высокий добро улыбнулся. Нет, все же и эта четверка очень сильно изменилась. В их взглядах больше не было чего-то злого. Даже наоборот, теперь они казались добрыми до глубины души.
— Мистер Гумилефф, нам известно многое и большую часть наших знаний вы просто не сможете даже понять. Поэтому, простите меня, но лучше я оставлю это в тайне.
— Ясно, — отвечаю я. — Забирайте эти предметы, они мне больше ни к чему.
Высокий сделал жест рукой и самый молодой из группы сложил зеркало с пятью зооморфными фигурками в свой рюкзак.
— Хорошо все то, что хорошо кончается, — произнес высокий и уже поднялся со своего кресла. — Спасибо вам, мистер Гумилефф, за приятный прием, но мы больше не можем отнимать ваше драгоценное время.
— Я вас не держу, — ответил я и незаметно нажал на кнопку под столом.
Через пару секунд в кабинет ворвалось двадцать вооруженных человек, моей личной охраны. А потом я услышал смех девушки. Звонкий, заливистый… и до глубины моей души противный.
— Я не держу вас троих, — указываю я на мужчин. — А вот ты, милочка, останься здесь. Нам есть что обсудить!
Девушка продолжала смеяться. А затем успокоилась и подошла к моему столу.
— Нам не о чем с тобой разговаривать, старикан. Да ты меня даже не возбуждаешь! — и вновь залилась смехом. — Лучше отпусти своих людей, пока им же не стало хуже. А затем уйдем и мы.
— Я уже сказал, что ты, — я встал с кресла, вглядываясь в лицо девушки, которая оперлась о мой стол и прогибала спину, чтобы быть как можно ближе ко мне, — никуда отсюда не уйдешь!
— Мистер Гумилефф, — начал высокий. — Я догадываюсь, что вы хотите сделать. Но ваш поступок не имеет смысла. Мы не уйдем без своего человека, а если здесь начнется бойня, я уверен на все сто процентов, что мы вчетвером уйдем отсюда целые и невредимые. Поэтому, я считаю, что нам лучше закончить этот глупый спор, пока не пролилась чья-нибудь кровь.
— И вы так же думали, когда убивали моего брата?
Высокий замолк. Да и девушка уже не ухмылялась. Ее лицо на какое-то мгновение стало печальным, а потом она села в кресло и произнесла:
— Дак вот о чем вы, Максим Михайлович, — для меня стало удивлением, с каким спокойным голосом она это произнесла. — Вы все еще не знаете?
— О чем?
— Ваш брат жив! — произносит высокий. — Все то, что произошло пятьдесят лет назад — лишь спектакль.
Я осел в кресло. Дыхание прервалось. А глаза смочились слезами.
— Как жив? Но ведь я сам видел…
— Максим Михайлович, отпустите своих людей, — ответила девушка. — И мы вам расскажем, что именно произошло пятьдесят лет назад, раз вы все еще пребываете в неведении.
— Хорошо, — тяжело я выдавил из себя и махнул рукой своим ребятам, чтобы они вышли из кабинета.
Отряд повиновался и закрыл за собой двери.
— Ваш брат, Николай, жив, — произнесла девушка. — Я его тогда не убила. То есть как, я и вправду убила его, но он выжил.
— Николай имел очень хорошие связи с Прозрачными, что те на момент встречи передали ему одну из фигурок, которая даровала ему бессмертие, — продолжал высокий. — Он прекрасно знал, что без проявления силы, вы не согласитесь на эту сделку. И он воспользовался вашей слабостью. Прозрачные объяснили нам, как должна была пройти встреча, и мы выполнили все, что было в наших силах. Предоставили предметы, устранили ренегатов, которые желали сорвать сделку, и приняли участие в том спектакле, который организовал ваш же брат.
— Поэтому я не виновна в тех событиях, — договорила девушка. — А верить нам или нет, это уже ваше дело. Но поверьте. Нам нет смысла врать вам.
— Но я ведь сам хоронил его и видел, как он без всякого намека на жизнь лежал в гробу, — тяжело произнес я.
— А затем, вам пришлось уехать по каким-то особо важным делам, которые оказались пустышкой, — сухо произнес высокий.
Я лишь кивнул, вспоминая тот день.
— И вы не могли видеть, как его тело погружают в землю. Его и не погребли. Все это — было, наверное, самым лучшим спектаклем вашего брата за всю его жизнь.
— Но если он жив, — проговорил я. — То где он?
— Как нам известно, он все еще сотрудничает с Прозрачными. И если честно, мы были против этого всего с самого начала, если бы не договор, который в будущем принесет всем нам лишь пользу.
— Но вы ведь с ними заодно!
— Нет, Максим Михайлович. Мы никогда не были с ними заодно. Во всем происходящем, мы скорее, боремся именно на вашей стороне, хоть вы сейчас этого еще и не понимаете, — договорила девушка и поднялась с кресла. — Простите меня. А теперь нам, по правде говоря, пора идти.
Я кивнул. А группа из четырех людей направились к выходу, пока и вовсе не покинули кабинет.
Неужели ты жив, Коля? Но зачем? Зачем ты поступил так со мной?
А правда ли то, что они мне сказали? Я не мог знать наверняка, но уже чувствовал, что я сыграл свою роль на этой шахматной доске. Мне пора покинуть игровое поле.
Наполнил бокал уже на три пальца. А так же вытащил из стола то, чем думал никогда не воспользуюсь, особенно подобным образом. Поднялся с кресла и подошел к окну, через которое открывался чудесный вид на Новую Москву. И в этом мире я живу.
Я уже никогда не смогу понять, за что я боролся. Да даже не смогу понять, что за игры вели прямо за моей спиной. Что делят Прозрачные с этой организацией, которую высокий давным-давно назвал «Консорциумом»? Это мне было неизвестно. А вся эта лавина новой информации о брате и его предательстве и вовсе выбила меня из колеи. А ведь эта четверка, как выразился один из них, выступают на одной стороне со мной. Но что это за сторона? Приведет ли она все человечество к процветанию или погубит? Но уже не мне задавать эти вопросы. Я слишком стар для подобных игр. Пусть молодые решают, как именно сложится их судьба, а не старики вроде меня.
Одним глотком осушаю бокал и выпускаю его из рук, что он разбивается в осколки об пол. А перед глазами все так и стоит этот новый мир, но я уже знал, вернее, чувствовал, что на самом деле я, да что там я, все мы уже стоим…
Выстрел!
…на руинах мира…
* * *
Октябрь 2188 года. Земля, где-то над водами Тихого океана.
Первый охотник Консорциума, Туз.
Мне было, искренне жаль Гумилева, так как я знал, чем закончится эта встреча. Просто знал. Но уже ничего не изменишь.
Беготня от Прозрачных по опустевшей Земле, на которой остались лишь самые отбросы человечества, была не самой увлекательной, принимая на усмотрение тот факт, что они являются вездесущими. Но хотя бы водичка их немного отпугивала. Не слишком сильно, но таки отпугивала.
Найти это воздушное средство передвижения, которое могло зависать прямо на одном месте, было не так сложно, зная, что по сути люди оставили на Земле слишком много вещей, которые не смогли забрать с собой на Луну. Но и нам же лучше. Хотя я даже понятия не имел, как называется это средство передвижения. Вертолет? Аэроплан? Воздухолет? Господи, бред какой-то. Напридумывали море названий и сами, наверное, путаются во всех определениях, ну да ладно.
