— И что это значит? Я не собираюсь играть с тобой в догадки.
Аврор поджал губы.
— Ну, если собрать все имеющиеся у нас данные, то можно сделать предположение, что было замешано маггловское огнестрельное оружие. Пистолет, кажется.
— Маггловское оружие? Здесь? В магическом квартале? — Макнейр зашипел.— Драккл.
— Такое случается довольно редко, но случается. Но, по правде говоря, стрелка искать не хотят. Сам понимаешь, Грейбек был той еще занозой. Оборотень мертв, награду никто не требует, Министр доволен, люди могут спать спокойно.
— И тем не менее, кое-кто хочет поблагодарить его лично, — продолжал давить Пожиратель. Мракоборец сдался.
— На когтях Грейбека была найдена кровь. Возможно, он ранил нашего стрелка. Образцы отправили в лабораторию, но эксперты пока ничего вразумительного сказать не могут.
Уолден вздохнул. Крохи. Это все были жалкие крохи. Нужно было копать дальше.
* * *
Несмотря на почтенный возраст, Поллукс не любил подолгу засиживаться дома. Завсегдатай салунов и клубов, он был везде уважаемым гостем. Благодаря покровительству Блэка, Найттанд получил доступ в закрытое светское общество. Конечно, вначале его встретили настороженно, но авторитет Поллукса сыграл свою роль: все были уверены, что абы кого этот маг не пригласит. Да и Рейвен сумел себя правильно подать: неизвестность была принята за тайну, а не безродность. Рейвен не пытался оспаривать идеи или традиции британских магов, не строил из себя революционера, чем часто грешили молодые чистокровные в первом поколении. А уколы и шпильки тонули подобно камням в море. Его спокойствию можно было позавидовать, а в беседах с уважаемыми магами он предпочитал обсуждать вопросы магии и экономики, чем политики, тем самым не нарушая душевный покой волшебников. Он не собирался заявлять о Ярнаме в открытую, гораздо лучше рассказать об этом в приватной беседе. Пока город не набрал силу, нельзя срывать с него покров. Однако его планам могли помешать.
Очередной вечер в обществе достопочтенных магов обещал быть спокойным. Найттанд решил обсудить с мистером Стоуном покупку крылатых коней породы граниан и фестралов. Убедить того было не просто, Рейвен был уверен, что фестрал пусть и редкий, но не самый лучший конь. Да и репутация у последних была не из лучших.
— Поверьте, их репутация и внешний вид для меня не так важны, как их боевые способности. Они вряд ли скинут наездника, испугавшись запаха крови. Скорее, сами кинутся на чудовище, если то посмеет их обидеть.
— Позвольте к вам присоединиться.
— Господа, конечно, прошу. Вы редко здесь бываете.
Рейвен взглянул на подошедших магов. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы удержать маску вежливого любопытства. Это лицо со следами оспы хорошо врезалось ему в память. Вот только протеза с глазом не было. Его спутник в очках изменений не претерпел. К сожалению, новоприбывшие его тоже узнали. Один из них дернул рукой в сторону палочки, но вовремя остановился, вспомнив правила клуба.
— Позвольте представить вам мистера Найттанда. Рейвен недавно присоединился к нам и еще не успел познакомиться со всеми, — как ни в чем не бывало продолжил Стоун.
— Август Руквуд, — коротко кивнул рябой.
— Эдвард Ной, — повторил его жест коллега.
Рейвен изобразил вежливую улыбку. Вероятность того, что он вновь столкнется с этими невыразимцами, была близка к нулю. Но все же ему не равнялась. Он стал лихорадочно размышлять, что бы могло его спасти от немедленного ареста после выхода из клуба, когда что-то мелькнуло на дне его памяти, и он внимательнее вгляделся в лицо второго мага.
— Эдвард Ной, рад вас видеть, а вы ничуть не изменились после смерти мастера Миколаша.
Ной поморщился, услышав имя, и хмуро уставился на Найттанда.
— Да, много воды с тех пор утекло. Но то дела минувших дней.
— Разве? — притворно удивился Рейвен. — У меня к вам послание от Аннализы. Моя леди желает вам чистой крови и тысячу глаз и надеется, что вы ответите на ее приглашение.
Ной задумался. Слишком много информации обрушилось на него в этот миг.
— Полагаю, нам слишком многое нужно обсудить в более… приватной обстановке. Мистер Стоун, позвольте откланяться, — едва заметно мотнул он головой начавшему вставать Руквуду.
Тот понял коллегу с полуслова, но не сказать, что был доволен решением.
Пустой кабинет нашелся довольно быстро. Тихо сверкнули чары конфиденциальности, отрезая мужчин от окружающего мира.
Эдвард уставился на неожиданного призрака из прошлого. Еще свежо было в памяти то проникновение в Отдел тайн. Тогда ему был непонятен мотив взломщика-самоубийцы, что нырнул в Арку Смерти, но теперь картина мира начала проясняться. Да и недавнее пришествие Амигдалы, что был виден лишь нескольким магам…
— Королеве удалось избавиться от своего затруднительного положения? — осторожно спросил бывший шпион Хора.
— Вы даже не представляете, насколько. Она так долго не могла быть со своим народом в трудную минуту, что сейчас всеми силами исправляет ситуацию. Горожане ее просто боготворят, да и охотники признают, что Аннализа — достойная правительница.
— Вот как? — ровно заметил Ной. — Королева возглавила Дикую Охоту? Ее благословили на это дело?
— Ну что вы! Добыча — уничтожена, и солнце вновь сияет над Ярнамом. Жаль только церковь не увидела рассвета. Слава Идону, Королева милостива и рада любому доброму охотнику… Или волшебнику.
Эдвард возвел глаза к потолку, пытаясь найти ответ. Удивительно, как много крылось за, казалось бы, простыми словами.
— Но, — Рейвен едва заметно улыбнулся, — Ярнам не может жить без тайн и загадок.
Когда они вернулись в зал, Август уже нервно постукивал пальцами по подлокотнику. Он вопросительно взглянул на коллегу, но тот предпочел воздержаться от всяких комментариев. И даже когда Найттанд уходил, Ной не сделал попытки последовать за ним.
— Ты позволил ему уйти? — едва слышно спросил невыразимец.
— Были причины. И мы не будем о нем докладывать.
— Почему?
Эдвард немигающим взглядом уставился на Руквуда.
— Это не касается Отдела тайн.
* * *
Пространство не всегда однородно. Время не всегда линейно.
Мир хранит много секретов. В нем много тайных мест, где обитают невиданные доселе чудовища. Эти места, настоящие лабиринты, изменчивы и обманчивы. Они сулят приключения, из которых не вернуться; сокровища, которых никогда не достичь; ответы, не приближающие к истине. Но даже зная о неизбежной смерти, люди не сдаются в поисках ответов на вечные загадки. Их разум очарован. Выходит, что любопытство человека гораздо сильнее страха перед смертью.
Попасть в эти места непросто. Скрытые от посторонних глаз, они бережно оберегают свои секреты. Но маги древности научились создавать артефакты, что помогали находить и взламывать печати лабиринтов. Чаши.
Лабиринты, давно покинутая обитель богов. Из всех странных форм жизни, которые обитают в уголках и трещинах старого лабиринта, слизняки явно свидетельствуют о покинутых Великих.
Следы Великих были найдены и на Земле. А значит, здесь были и свои лабиринты со своими чашами: Изумрудная чаша пирамид, Алтарная чаша Эденхалле, чаша Биндзуру.
Однако найти чаши так же нелегко, как и лабиринты. Но посланники могли указать к ним путь…
— Ты уверен, что это точно здесь? — Регулус плотнее закутался в плащ, прячась от сырого соленого ветра.
— Пещера должна быть прямо под нами. Спуск довольно крутой. Не сорвитесь.
Рейвен не раз анализировал видения, что он узрел в Лимбе. Гонял воспоминания по поверхности думосбора, пытаясь выцепить ответ. Увиденная гибель Блэка была не тем событием, наступления коего он желал. Грот пещеры, тела под водой — все это было слишком размыто, чтобы понять обстановку. А вот чаша на каменной плите привлекла внимание охотника. Найттанд перерыл немало книг, прежде чем нашел упоминание данного артефакта. Подобно чаше Хаффлпафф, она считалась давно утерянной реликвией. Чаша Фрегетон была привезена из Греции в четырнадцатом веке, но после принятия Статута неожиданно пропала.
