И вот как-то днём мы потащились к Лу. Зачем мы пошли к ней домой, я, честно, не помню. Но это определённо была не наша инициатива, а нашей сумасбродной подруги. Потому что сами мы к ней ходили редко (можно сказать, почти никогда), потому что Лу жила в огромном особняке в Мэйфэр, в этом аристократическом муравейнике, и лично я себя чувствовал там, мягко говоря, не в своей тарелке.
По дороге Пат первым вскрыл больную тему.
— Слушай, Лу, а почему твоя сестра ведьма, а ты — нет?
Проходящая мимо тётка опасливо на него покосилась и поспешила прочь.
— Ты бы, Пат, не орал так, — тихо сказал я, — думаю, сообщество волшебников не слишком обрадуется раскрытию их многовекового секрета.
— Ты что, Поттер, — вылупился на меня мой друг, — даже если я встану посреди Трафальгарской площади и буду в голос орать, что вокруг полно волшебников, мне всё равно никто не поверит!
Логично, не поспоришь.
— Ну, так что, Лу?
— Что, что! — передразнила Лу, — да ничего. Она ведьма, а я — нет. Вот и всё. Да не очень и хотелось, в принципе. Все эти палочки, заклинания…
— И она тоже училась, в … как его … Хогвартсе? — не унимался Пат.
— Нет, она училась во Франции. В какой-то академии.
— А почему не в Англии?
Лу издала что-то среднее между рычанием и фырканьем.
— Пат, зачем тебе это знать? Родилась она во Франции, вот и училась там. Бабушка у нас там живёт. Она — вейла.
— Кто? — одновременно воскликнули мы с Патом.
— Вейла, — терпеливо повторила Лу.
— Это типа ведьма? — уточнил я.
— Вейла — значит вейла! — сердито отрезала наша подруга.
Мы ничего не поняли, но спрашивать больше не стали.
* * *
— Это была потрясающая идея, Гарри, — саркастично процедил Пат, — а теперь объясни мне, простому и безгрешному, куда нас занесло?
Мы втроём стояли в отвратительно грязном проулке, подозрительно смахивающем на Лондон. В веке эдак так, шестнадцатом… Не хватает ещё помоев на голову.
Эта улица, казалось, полностью состояла из мелких магазинчиков и лавчонок, которые торговали, судя по витринам, предметами чёрной магии… Я, конечно, не специалист, но если все волшебники пользуются таким товаром, я лучше останусь нечего не подозревающим магглом…
— Дрянной переулок, — неуверенно прочитал я со старой деревянной вывески.
— О да! — воскликнул Пат, — это говорит мне о многом!
Мы стояли в полной дезориентации. Напротив, за грязным стеклом были выставлены на обозрение сушёные человеческие головы в тесном соседстве с клеткой, кишевшей огромными чёрными пауками.
— Кажется, меня сейчас вырвет, — оповестил я своих друзей, пытаясь бороться с подступившим к горлу комком. Но, тем не менее, не мог оторвать взгляд от отвратительного зрелища.
— Во мне борется хладнокровие учёного с чисто человеческим отвращением, — сказал бледный Пат, — и второе, надо сказать, побеждает.
А Лу, как ни в чём не бывало, с интересом разглядывала грязную витрину.
— Может, купить парочку? — задумчиво протянула она, — сестре, может, пригодятся? Или вам?
— Мне — нет, — холодно отрезал Пат, — пойдёмте-ка отсюда.
Гениальная идея.
Мы прошли немного дальше по улице и редкие прохожие, крайне сомнительной наружности, с подозрением косились на нас. Мы засмотрелись на лавку, в которой, кажется, продавали живых и не очень летучих мышей, когда рядом с нами раздался голос, из-за которого мы все дружно подпрыгнули.
— Не это ищите, дорогуши?
Перед нами стояла древняя ведьма с подносом, заваленным чем-то до отвращения похожим на человеческие ногти. Она разинула пасть в ухмылке, показав при этом мшистые зубы.
Тут во мне проснулось что-то между гордостью и нежеланием выглядеть слабаком в глазах друзей.
— Да что-то они у вас больно свежие, бабуля, — попытался пошутить я, не смотря на то, что меня начало мутить, — нам бы посуше, посуше…
— Вот-вот, — вяло поддержал меня Пат, — на кладбище за такими вещами надо ходить, а не в морг. Там качественней. А то после всех этих заморозок…
Старушенция выглядела сконфуженной.
— Дык, ведь времена-то какие! — попыталась она оправдаться, — уж как выходит…
Лу внимательно оглядела поднос с тем же хладнокровием, что и ту витрину, и наморщила нос.
— Да это с ног! Кому они, на фиг, нужны?
Старая ведьма открыла рот, видимо, хотела опять оправдываться, но Лу подхватила нас под руки и потащила дальше. Вдогонку мы услышали только старческое ворчание:
— Слизеринцы чёртовы! Всё-то они знают!
— Как она нас назвала? — прошипел Пат.
— Неважно, — ответил я, оглядываясь по сторонам, — валить отсюда надо. Где эта чёртова Косая Аллея?
— А давайте спросим, — предложила наша полувейла, — вон магазин, вроде как поприличней.
Я покосился на витрину магазина под названием «Боргин и Бёрк». Магазин был побольше и почище, но вот как насчёт поприличнее… Но будем полагаться на интуицию Лу, она в магазинах больше смыслит.
Когда мы зашли в магазин, раздался звон колокольчика, но за прилавком никто не появился. Мы огляделись. Да…. Интерьер был … ммм … оригинален. Помещение было довольно просторное, но освещено хуже некуда. С современными маркетинговыми технологиями хозяева явно знакомы не были. Неподалёку стояла стеклянная витрина, в которой на подушках лежали морщинистая рука, запятнанная кровью колода карт и вытаращенный стеклянный глаз. Злобного вида маски висели на стенах, внушительная коллекция человеческих костей располагалась на прилавке, а ржавые, с острыми зубьями инструменты свисали с потолка.
— Нда… — протянул Пат, — это точно не бутик аксессуаров «Dolce&Gabbana».
— А ты уверен, что это не местный филиал инквизиции? — неуверенно сказал я, поправляя съехавшие очки.
— «Осторожно — руками не трогать. Проклято — на сегодняшний день погубило жизни девятнадцати владельцев-магглов» — прочитала вслух Лу с довольной улыбкой надпись под великолепным колье из опалов, — теперь я знаю, что подарю сестре на день рождения!
— Превосходный выбор, мисс!
Я аж подпрыгнул, потому что стоял спиной к прилавку, и не видел, как к нему вышел из недр магазина сутулый человек, на ходу приглаживая сальные волосы. И косясь на ноги нашей Лу (старикашка, а туда же…), потому что ей стукнуло сегодня в голову надеть короткую юбку. Потом посмотрел на Пата, который разглядывал свёрнутую в кольца верёвку висельника.
— Что-нибудь заинтересовало, молодой человек?
— Ага, — скривился мой друг, — всю жизнь мечтал такую хреновину купить, в рамку вставить и повесить. Над кроватью. Чтоб сладкие сны снились.
Мужик за прилавком (интересно, Боргин или Берг?) не понял и нахмурился. Наверно, до него стало доходить, что мы определённо не относимся к категории его клиентов. Пора было разруливать ситуацию.
— Извините, — решительно обратился я к нему, — но вы не подскажите, как выйти на Косую Аллею?
Он как-то нехорошо улыбнулся, и хотел было что-то сказать, но тут взгляд его упал на мой шрам. Чёрт, я и забыл, что теперь мой лоб — это моя же визитная карточка.
— Великий Мерлин, — прошептал он, — это… может ли такое быть… Гарри Поттер…
Я попытался выдавить вежливую улыбку (думаю, получилось не очень).
— Да. Вы угадали. Как выйти-то?
— Как выйдите, прямо и направо, — пробормотал ошарашенный продавец.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил я и развернулся к двери.
Тут колокольчик опять зазвенел, и в дверь вошли двое. Первым был рослый мужик, весь в чёрном, с довольно длинными, почти белыми волосами. Вид у него был настолько высокомерный, что с него смело можно было писать картину «Я — король, а вы все — быдло». Вторым был парень наших лет, который не мог быть никем иным, как его сыном. У него было абсолютно такие же волосы, такое же бледное вытянутое лицо и такой же холодный, презрительный взгляд.
Мы столкнулись с ними почти в дверях, они вылупились на нас, а мы — на них. Правда, парень больше пялился на Лу, и, глядя на них, я понял, почему — мода у волшебников было более чем традиционная. У Пата же вид сделался настолько вдохновенный, будто его лабораторные мыши на глазах вымахали до абсолютно неприличных размеров.
А я вдруг понял, что сейчас мне больше всего хочется заржать во весь голос.
— Надо же, — манерно вытягивая слова, процедил мужик, — вот уж не ожидал встретить знаменитого Гарри Поттера в таком месте.
— Так всегда и бывает, — еле сдерживаясь от рвущегося наружу хохота, сказал я, — когда не ждёшь. Может, мы пройдём?
Парочка молча отошла от двери. Младший альбинос тоже окатил нас порцией презрительных взглядов, но мы уже вышли на улицу.
Мы пошли прямо, как сказал торговец. В молчании мы прошли пару магазинов, и одновременно разразились диким хохотом. Это было похоже на истерику — мы смеялись и не могли остановиться.
