смотрел на него тяжёлым ровным взглядом.
– Если ты пытаешься сказать, что у тебя никогда не было выбора...
– Нет, – сказал Этос, повысив голос. – Нет, у меня всегда был выбор! Знаешь ли ты, что случилось, когда я впервые ему отказал? Отказался убить для него? Он заставил меня смотреть, как он это делает. Только спустя три дня жертва, наконец, испустила дух. – Этос покачал головой и понизил голос. – Её крики все ещё преследуют меня в моих снах. – Он перевёл взгляд на волны. – С тех пор, я... не могу ему отказать. И, видимо, я слишком труслив, чтобы лишить себя собственной жизни.
Джитиндер всё молчал. Он не знал, что ответить на слова Этоса, поэтому не произнёс ни слова.
– Гадюка любит смерть, – прошептал Этос. – Он питается их страхами. Страхами своих жертв. Ты знаешь это?
– Мне кажется, ты говорил, что он убивает без эмоций, – отметил Джитиндер. – Он всё еще любит убивать?
– Нет. Он убивает без всякой причины и даже удовольствия. Он машина. Тем не менее, он ценит "красоту смерти". – Этос взглянул на него. – Это его слова, не мои. Он смотрит на всё это как на... некий вид искусства. Смерть не стимулирует его... Он интересуется ею.
Джитиндер ждал, но голос Этоса замер, и он не повернул со своего места. «На что это должно было быть похоже», – думал он, – «получить воспитание у такого, как Гадюка? Никогда не зная, когда смерть заберёт тебя...» Неожиданно у него мороз пробежал по коже.
Но как только он собрался уходить, Этос снова заговорил, так тихо, что ветер чуть не унёс его слова прочь.
– Знаешь ли ты, что ещё хуже? Я становлюсь нечувствительным к смерти. Я становлюсь нечувствительным к боли других. Вот что меня пугает. Я становлюсь похожим на него.
*****
Возле правого уха Ла Валя три раза резко щёлкнуло, и сквозь сон он почувствовал изменение давления воздуха.
Маг моментально проснулся и обнаружил напротив себя человека среднего роста и телосложения, с невзрачными чертами лица. Незнакомец смотрел на него...
– Я Гадюка, – отрекомендовал он себя, – а ты – Ла Валь. Соблюдай тишину и слушай меня внимательно, потому что от того, что я скажу, зависит твоя жизнь.
Ла Валь неуверенно кивнул, всеми силами стараясь не поддаваться панике. Казалось, его сердце старается пробить себе путь наружу. Высшие силы, неужели это конец?
– Ты будешь одурманен. Когда ты проснешься, то окажешься в Глубоководье. Я полагаю, ты никогда там не был? Верно?
Ла Валь покачал головой.
– Не беспокойся. Это просто другой город и ничего больше. Ты снимешь комнату в трактире с названием "Серебряный серп" и остановишься там на две недели – я обеспечу тебя всеми необходимыми средствами – и ни в коем случае не выйдешь за стены трактира. Ни в коем случае! Если выйдешь – ты труп. Понятно?
Ла Валь кивнул.
– Спустя две недели можешь уходить, если пожелаешь, и идти своей дорогой. Если ты исполнишь мои указания и подождешь две недели, то будешь жить и, вполне вероятно, что наши пути больше никогда не пересекутся. Если же ты пренебрежешь моими словами, то умрешь. Ты понял?
Ла Валь опять кивнул, и Гадюка неожиданно уколол его тонкой иголкой.
Маг ощутил покалывание, распространяющееся по всему телу, и сделал резкий вздох от удивления, после чего упал, теряя сознание.
Гадюка подошел к проделанной работе с мрачным чувством юмора. Он не соврал молодому магу: если Ла Валю удастся остаться в живых в пределах трактира, ему не стоит после этого бояться расправы со стороны мастера-убийцы. Но Гадюка крайне сомневался, что Ла Валь покинет трактир живым...
*****
– Всё готово?
Гримвальд скривился. Он устал от скрипучего голоса Тенедайна, устал от того, что тот относится к нему как к неумелому подчинённому.
– Да, – ответил он. – Все заклинания, которые мы могли подготовить до их прибытия, готовы. Ученики в ожидании. Магические слуги готовы.
– Хорошо. – Слово Тенедайна прозвучало больше как "едва приемлемо", чем "хорошо", и он сказал его со снисходительной улыбкой. – Проверь их ещё раз и доложи мне.
– Я уже проверил их дважды, – возразил Гримвальд, и в его голосе чувствовались ноты раздражения.
– Тогда проверь их трижды! – рявкнул мерзкий старик.
Гримвальд отсалютовал и развернулся. Однажды ему не удалось поймать Гадюку и он поклялся, что этому старому дураку не удастся его превзойти. Убийца должен убежать и, возможно, не без его вмешательства. Вполне вероятно, что Гадюка убьёт Тенедайна. Гримвальд улыбнулся. Да, это был бы ещё лучший сценарий. Гадюка убьёт Тенедайна и одной заботой у Гримвальда станет меньше.
Нить его терпения к безмозглому старцу становилась всё тоньше. Она давно бы лопнула, если бы Гримвальд не держал себя в руках. Он не знал, где находился Ла Валь;– и это было тем, что удерживало его от взрыва гнева. Ла Валь был доверенным лицом Тенедайна, его правой рукой. Старик невыносим, но он также и не глуп. Скорее всего, когда Гримвальд начнёт действовать, Ла Валь неожиданно появится...
Но Гримвальд тоже был не глуп. Он будет терпеть старика до тех пор, пока не найдёт Ла Валя. И когда настанет удобный случай, то ударит и уничтожит их обоих, раз и навсегда. Когда настанет удобный случай...
Но случай ещё не настал. И поэтому он проглотит свою гордыню и исполнит приказы старика, утешая себя скорой и ужасной местью. Тенедайн играет с ним в игру – игру, в которой он пока ещё не знает всех игроков. Но это была игра, в которой Гримвальд опредёленно победит.
*****
Невоспитанный сопливый щенок! Его высокомерная дерзость начинала раздражать Тенедайна. Гримвальд был непочтителен и груб.
Но более того, он думал, что сможет бросить вызов самому Тенедайну!
«Что ж», – подумал маг, – «несчастные случаи бывают, и Гримвальд склонен к ним, как и кто-либо другой. Возможно... Возможно, несчастный случай можно устроить во время поимки Гадюки. Он ведь очень опасен, в конце концов.»
Терпение волшебника иссякало. Оно может закончиться в любое время, но Тенедайн не будет выступать против молодого мага до тех пор, пока не выяснит, где находится Ла Валь.
Скорее всего, его убил Гримвальд. Да, архимаг был в этом уверен. Но сейчас, пока у него нет доказательств, он будет действовать осмотрительно.
Тенедайн улыбнулся. Гримвальд действительно играет в опасную игру.
