Что-то кроме магии - Akana again

— Разумеется, господин директор.

— Прошу вас, мистер Малфой.

Дамблдор пропустил гостя, задержался взглядом по очереди на обоих бывших учениках, и вышел.

Помощь Годрика не пропала зря: Долиш успел дочитать злополучный абзац.

— Ты специально для меня так свирепствовал, или это твоя обычная манера вести урок? — поинтересовался Люциус, когда класс опустел.

Снейп пожал плечами.

— Ничего невозможного я не требую, всего лишь заставляю думать. Ты получил мое сообщение?

— Конечно. И решил повременить со встречей до вступления в должность. И вот теперь навестил родную школу в новом качестве... совмещая, так сказать, сомнительное удовольствие с безусловной пользой, под каковой разумеется общение с вами, господин декан, — Малфой отвесил ему насмешливый поклон. — Не соблаговолите ли проводить меня в свой кабинет?

— Лучше прогуляемся к озеру, господин председатель Совета, — в тон ему ответил Снейп. — Полюбуемся пробуждением природы.

В последние дни апреля тучи, целую неделю нависавшие над долиной, ушли за горы, солнце заметно пригревало и быстро сушило землю. Никто не оставался в классах дольше положенного: на переменах все высыпали во двор, радуясь долгожданному весеннему теплу.

— А ведь когда-то и мы были такой же мелкотой, — усмехнулся Малфой, уворачиваясь от парочки несущихся сломя голову первокурсников. — С трудом верится... Ладно, закончим с лирикой. Слушаю тебя.

Снейп пересказал ему все, что сообщил директор о сыне Поттеров, не забыл и о собственных подозрениях насчет такого легкого доступа к информации. Малфой согласился, что подобная беспечность основывается, скорее всего, на серьезной защите. Проверить ее нетрудно, а ломать пока нет нужды.

— Лично мне этот младенец без надобности, — заключил Люциус, щурясь на солнечные блики, скользящие по поверхности озера. — Пусть растет себе... кабанчик наш. Но когда Повелитель пожелает поохотиться... Хм, будет забавно, если мальчишка попадет, например, к тебе на факультет.

— Не дай бог, — проворчал Снейп. — Слушай, а может... пока есть время... попробовать выяснить, что же такое скрыто в нем, что он смог пережить «Аваду»? И тогда отпадет необходимость...

— Ты станешь из-за него объясняться с Повелителем? — перебил Малфой. — Я — нет. Лорд захочет мальчишку, и Лорд его получит. Поверь, меня не остановит то, что это ребенок. Повадки Повелителя я знаю очень хорошо и своим собственным сыном рисковать не собираюсь.

— Кстати, есть какие-нибудь новости? — Северус понял, что надо менять тему.

— Пока нет... Имя того, кто тебя интересует, я добыл, как и договаривались. Только насладиться местью у тебя не получится: Поттеров выдал тот самый Петтигрю, которого убил Блэк. А этот буйный ренегат ни при чем совсем... Эй, ты меня слушаешь?

«Петтигрю, ничтожнейший из четверых! Какая ирония...»

— Я весь внимание, Люциус. Если не ошибаюсь, его труп тоже не нашли?

Малфой с интересом посмотрел на него.

— Но на этом аналогия заканчивается. Возможное возвращение Петтигрю в мир живых беспокоит одного тебя. В отличие от.

— Не стал бы утверждать так категорично... Впрочем, неважно. Люциус, помнишь, в обмен на мои услуги ты обещал деньи, покровительство и информацию? Сейчас мне нужно первое.

— Хм, от тебя пока не требуется никаких услуг. Хочешь аванс? На что?

— Я хочу, чтобы слизеринскую команду по квиддичу стал тренировать Стюарт Крэгги[1].

Малфой присвистнул от удивления.

— Бешеный Стью? Клянусь Мерлином, либо вся твоя команда не будет вылезать из Больничного крыла, либо кубок Чемпиона очень скоро окажется у Слизерина! Стью наверняка обойдется мне недешево, но он того стоит. И не забудь, Северус: это аванс. В счет твоих будущих дел для меня.

* * *

Он избегал этого места без малого пять лет. Обходил десятой дорогой в любое время года. А теперь пришел сюда по собственному желанию и стоял, рассеянно вороша носком ботинка сухую прошлогоднюю траву.

Зачем не вернулся в свой кабинет, закончив беседу с Малфоем? Там на столе ждала стопка непроверенных контрольных и самостоятельных заданий... А он все не мог уйти с пятачка между разросшимися кустами бирючины, старой березой и пологим берегом озера.

Под подошву попало что-то твердое. Северус пригляделся и поднял грязную, в пятнах коррозии короткую полоску металла с обрывком тонкой цепочки.

Из чемодана пахло нафталином и дешевым мылом. А еще табаком, как от отца. Мать перебирала аккуратно сложенные сорочки и фуфайки, пока не отыскала на самом дне три пары хлопчатобумажных кальсон, серых от бесконечных стирок. Вытащила одну за другой и протянула ему.

— Примерь, должны быть впору. Он тогда худой был, почти как ты.

— Мам, да меня в них засмеют!

— Глупости, под мантией никто не заметит. Начнешь сам зарабатывать — хоть шелковые покупай, а пока носи, что есть... О, вот он где! Думала, выбросил.

На узкой ладони лежал дешевый металлический зажим для галстука с цепочкой. Мать дохнула на него, потерла о кофту:

— Теперь совсем как новый. Он его только один раз и надевал — на свадьбу... Держи.

Северус потом никак не мог вспомнить, где потерял подарок. Думал, что где-то в спальне, или в классе.... Слетел, наверное, когда покойный Джеймс Поттер подвесил его владельца вверх ногами. А неотразимый Сириус Блэк, азкабанский сиделец, упражнялся на нем в остроумии. К неописуемому восторгу Питера Петтигрю — предателя и еще одного покойника. При попустительстве Ремуса Люпина — нищего