Северус с самого утра знал, что сегодня что — то случится, и поэтому он чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Он и так спал сегодня хуже обычного и надеялся, что все же заснет и без «зелья сна без сновидений», но все же дело без него не обошлось.
Это наверное восьмое чудо света, но Северуса Снейпа впервые замучила совесть. Ему было немного стыдно за то, что он так обошелся с Остином. Мальчик, вроде, не такой надоедливый, как кажется на первый взгляд, возможно в нем кроется неизведанный талант, который ему предстоит раскрыть. Может мальчик не будет бездарностью, а познает такую науку, как зельеваренье, и Северус будет хоть кем — то поистине гордиться?
Хотя, зачем он оправдывает мальчика, которого знает всего ничего? Еще Минерва сильно изменилась, или это она только с Остином такая? Но его слегка удивила такая перемена в женщине, из независимой леди она превратилась в заботливую и любящую мать. Хотя это неудивительно, каждой женщине хочется о ком — то заботиться, иметь детей. Поэтому он совершенно ее не осуждал, хотя ему не нравилась такая маниакальная привязанность. И у него еще было множество других вопросов. Например, каким образом мальчик оказался здесь? Мог, конечно, быть всплеск магии, которая не контролируется, но ведь в Хогвартс нельзя трансгрессировать. И мальчик слишком быстро привык к магии, что доказывает, что он сын волшебников, а не маглов. Тогда за что же мальчика били? И много еще других вопросов, на которые не найти ответа.
Когда он проснулся, было ранее утро, он вставал так всегда и высыпался, а сегодня ему не удалось поспать нормально. Как только зельевар встал, сразу же уселся за работу над рецептом. Но едва он сел за свой труд, как в его кабинет ворвалась, а иначе и не скажешь, Минерва МакГонагалл. Весь ее вид говорил о том, что она настроена на серьезный разговор, и что Северусу от него никак не увильнуть. И, как он подозревал, утро ему испортит все тот же маленький мальчик по имени Остин.
— Доброе утро, Северус, — поприветствовала его женщина. — У меня к тебе серьезный разговор.
— И вам доброе утро, Минерва. И о чем же вы хотели со мной поговорить? — вздохнул мужчина, откладывая перо в сторону.
— Как будто вы не догадываетесь, о чем сейчас пойдет речь. Я пришла к вам все по той же причине — Остин. Я понимаю, что мы договаривались, о том, что вы многого для мальчика делать не будете, и тому подобное, но не так же к нему относиться! Он вчера прибежал весь в слезах и расстроенный. Северус, зачем ему обращаться к нам на «вы»?
— Я не виноват, что у этого мальчика настолько эмоциональный характер, что он плачет по всяким пустякам. А разве вас не учили родители к ним на «вы» обращаться?
— Учили, но сейчас не те времена, новые поколения и новая мода. И нисколько он не эмоциональный, он просто ребенок. — сказала женщина, вставая на защиту сына.
— Я, вроде, тоже не старое поколение, но обращался к своим родителям на «вы», как и вы, Минерва.
— То есть, вы сейчас намекаете на мой возраст, Северус? И вы еще что — то говорите про манеры, когда сами совершенно не толерантный?
— Ни в коем случае, я не намекал на ваш возраст, Минерва, но согласитесь, мальчику нужны манеры.
— Но ему всего четыре года!
— И что же вы предлагаете? — устало произнес Снейп. Его утомляла вся эта ситуация и с Минервой, и с этим мальчиком. Как же он хотел, чтобы все было, как раньше. Когда еще не было этого мальчика, а Минерва обращалась к нему только по работе. Но, увы, судьба сыграла с ним злую шутку.
— Я совершенно не против того, что вы решили заняться его воспитанием, я и сама планировала, но чуть позже. Просто постарайтесь быть с ним чуточку добрее. — Сказала напоследок женщина, прежде чем выйти из кабинета. Северус усмехнулся. Он и добро — вещи несовместимые, особенное доказательство этого — клеймо, красовавшееся на его левом предплечье. Метка его темного прошлого, или настоящего, он еще не определился со своей стороной окончательно, хотя и обещал Дамблдору быть верным, правда старик сам не выполнил своего обещания. Северус вздохнул, жизнь предстоит веселая, так как мальчик не отвяжется.
Когда Минерва вернулась обратно, то обнаружила, что кроватка Остина уже пустая и застеленная, а сам мальчик сидит на ее кровати с ногами и читает книгу, которую женщина принесла вчера.
— Доброе утро, мой дорогой. Я и не знала, что ты уже умеешь читать.
— И тебе привет, мамочка. Что ты, я совершенно не умею читать. — абсолютно спокойно сказал Остин. — Я так, картинки смотрю. — оторвав взор от книжки, пояснил он. — А где ты была? Я проснулся, а тебя уже не было, куда ты ходила?
— Да так, по делам. А что ты там уже посмотрел? — спросила Минерва, присаживаясь к сыну на кровать и вспоминая, что она вчера читала.
— Тут картинок немного, но я уже нашел картинку, как человек превращается в животное, — и женщина вспомнила, что читала справочник по анимагии.
— Ну, а тебе нравятся такие картинки?
— Да, было бы интересно узнать, как люди вот так превращаются. Только я мало знаю видов животных. Я видел только рыбок, и слышал про собак.
— А тебе бы хотелось превратиться в какое — нибудь животное?
— Наверное, да. А папа не будет против?
— Думаю, что нет. Так тебе правда интересно его мнение? — с некой завистью спросила Минерва.
— Конечно, он же мой отец! — воскликнул Остин. И женщине по — настоящему стало завидно, ведь она относится к сыну гораздо лучше, нежели Северус. Но, испокон веков было принято, что сыновья любили отцов, это совершенно нормально. И этими мыслями женщина себя успокоила, может, когда Остин вырастет, он изменит своё мнение.
— Я совсем забыла! Ты не голоден? — спросила Минерва, вспомнив, что мальчик сидит без еды со времени ее ухода, и посмотрела на часы, висевшие на стене. Сейчас было всего девять утра, они ещё могут успеть на завтрак.
— Пока еще не очень, но действительно, пойдем, ведь тебе тоже нужно кушать. — С еле — еле заметным смешком ответил Остин, спрыгивая с кровати.
— Стоп — стоп, дорогой, сначала нужно одеться, умыться и почистить зубы, — сказала мама, легким шлепком отправив сына в ванную комнату.
И тут она вспомнила, что так и не рассказала коллегам, откуда взялся Остин. Она все же надеялась, что они все поймут сами, и не будут задавать вопросы. Когда мама и сын вошли в Большой Зал, на них никто не обратил внимания.
— Доброе утро. — Сказала Минерва, усаживая сына себе на колени.
— Здрав — ствуй — те, — еле выговорил мальчик.
— И вам доброе утро, молодой человек. — Ответил профессор Флитвик. — И вам, Минерва.
И больше никто ничего не говорил, позволяя женщине спокойно вздохнуть. Хотя, может сейчас она и избежала вопросов, но когда — нибудь этот день настанет. Во время завтрака Минерва заметила, что Остин кого — то высматривал, и естественно, этот кто — то был Северус Снейп, который отсутствовал на завтраке. Женщина ещё у него в кабинете заметила его плохое состояние, и он, видимо, направился в больничное крыло, так как она не видела Поппи.
— Филиус, вы не видели Северуса? — спросила Минерва.
— Да, я видел, он приходил на завтрак, но у него был болезненный вид и мадам Помфри забрала его в больничное крыло.
— То есть я его сегодня не увижу? — спросил Остин, напрочь забыв, чему учил его отец.
— Получается да, но пусть он отдохнет, а к завтрашнему дню мадам Помфри его на ноги поставит, — ответил профессор, принимаясь за завтрак.
Остин заметно огорчился, он ведь надеялся, что проведет вечер с отцом, и это не укрылось от матери. Ей не понравилось плохое настроение сына, но она была намерена развеселить его, конечно только после того, как закончит свои дела, а пока Остина можно отдать Филиусу. Так она и сделала, отдав сына на попечение профессору, она пошла по своим делам, ведь ее ждал годовой отчёт, в области трансфигурации. Она смогла освободиться только к трём часам дня, и как только закончила, сразу направилась к сыну. Благо Флитвик сильно не был занят, и смог посидеть больше, чем просила Минерва. Но самое главное это то, что у Остина было хорошее настроение, он весь светился от радости.
— Профессор Флитвик мне показывал заклинания и объяснил, как правильно махать палочкой!
— Взмахивать, — Поправила его Минерва.
— Ага, так вот, я узнал много нового! — воскликнул мальчик, прыгая на кровать, когда они дошли до комнаты. Внезапно он замер, а потом схватил с полки книгу, которую рассматривал днем.
— Мам, а расскажи мне, как это делать?
— Это очень сложная задача, и обучаются этому долго, зачастую и годами. Это называется анимагия. Это один из видов трансфигурации, в школе анимагия не изучается, это надо с кем — то заниматься дополнительно, а потом зарегистрироваться в министерстве.
— Ух, ты! А ты так умеешь? — спросил мальчик, явно заинтересовавшись этим вопросом.
