Рита заметила, застывшего в дверях ведьмака и пригласила его махом руки к стойке.
— Судя по твоей унылой физиономии, разговор с алькальдом прошел не слишком хорошо, — предположила трактирщица, когда Сарет уселся на стул.
Монстробой злобно посмотрел на соседа, коренастого грузчика со скучающим видом крутящего кружку с сидром, тот предусмотрительно отсел от него подальше.
— Эй, Сарет из Крейдена, если хочешь подраться с кем-нибудь, то ищи себе жертву на улице, а не в моем трактире. Или жди ночи, и вали в бордель «Голубиные крылья», там устраивают драки за деньги, — заметила Рита явно не нормальное поведение ведьмака, — Может и на тварь свою нарвешься.
— Извини, — буркнул Сарет, — Разговора с Бойдом не случилось. Его не было на месте. Ты знаешь Меррон Калвах?
— Надо же, ведьмак, — Рита задорно присвистнула, — Алькальда ты не застал, но успел познакомиться с одним из его первых помощников.
— Она? Помощник капитана стражи? — Сарет недоверчиво изогнул правую бровь.
— Да, она и еще один. Главный старшина Ноэ Киган, высокомерный типчик, захаживает сюда изредка, но больше предпочитает ошиваться «Голубиных крыльях», мастак подраться. Говорят он нацелился схватиться с Чемпионом Зальдарской Арены Тиано рей-Бёрком по прозвищу Львиное Сердце. Они раньше вместе с Карбреем Бойдом служили на военном корабле, до того, как алькальд перешел в портовый контроль.
Сарет вознамерился вставить колкое замечание по поводу потока незнакомых имен и названий, как кухонная дверь отворилась, и в проеме появилось веснушчатое лицо пухлощекого паренька, лет на семь моложе Риты. Ведьмаку хватило секунды, чтобы определить заметное сходство во внешности между трактирщицей и поварёнком, правда Рита была все же красивей.
— Готово жаркое в горшке, — доложил он и скрылся в своих владениях.
Рита что-то поискала под столешницей и положила на поверхность маленький ключик, стукнув деревянной фигуркой рыбки на короткой цепочке.
— Поднимайся наверх, Сарет из Крейдена. Последняя справа комната в конце коридора. Можешь в ней отдохнуть. Я поднимусь, как появится свободная минутка.
Ведьмак с сомнением изучал ключ.
— У меня пока нет денег, чтобы заплатить за нее, — пояснил он свою нерешительность и отодвинул от себя ключ.
— А я, что цену озвучила? — трактирщица двинула его обратно, тот почти коснулся ладони монстробоя.
— Бесплатным бывает только сыр в мышеловке, — буркнул Сарет.
— Темноликий Анрэйг, Хранитель Алмазных Врат, — закатила глаза к верху Рита, — Ты прям кладезь пословиц и поговорок, — она взяла ведьмака за руку, перевернула ладонь вверх, подивившись ее сухости и грубости, и вложила в нее ключ, — Потом все обговорим, убийца чудовищ.
— Эй, хозяйка! — раздалось с одного из столиков, — Долго еще заказ ждать? У нас обед скоро закончится!
— А ты, Олифф, что не знал, что еда и сон скотинят человека? — смеясь, ответила Рита, но глаза ее нещадно жгли Сарета.
— Но ты ж знаешь, что иногда хочется побыть этой самой скотинкой, — в ответ заржал бугай с широким шрамом на лице, пересекающим переносицу, — А скотине этой спать хочется дома и в безопасности, поэтому надо успеть до вечера загрузить ящики гномов.
— Уже несу, — доложила Рита, удаляясь на кухню.
Ведьмак покрутил ключ в руках, раздумывая, что ж делать с неожиданной щедростью трактирщицы. В том, что все делается неспроста и от ведьмака ей что-то надо, Сарет понял сразу. А что он может предложить, кроме кулака кое-кому в зубы, тут к гадалке не ходи и так ясно. Рассудив, что дареному коню в зубы не смотрят, Сарет подхватил свой мешок и побрел наверх, морщась от того, как хлюпает в сапоге.
Лестница под его шагами даже не скрипнула не единой половицей, очевидно недавно ремонтировали. Подобную заботу о постоялом дворе, Сарет видел, надо заметить, впервые. Сам коридор на втором этаже был не широкий, но два человека вполне могли разойтись не теснясь. С каждой стороны располагалось по семь дверей, хороших и крепких, все с врезными замками, между ними весели пока еще на зажжённые маленькие светильники, в конце коридора светилось маленькое оконце в еще одной двери, должно быть ведущей на небольшой балкончик, виденный им снаружи.
Сарет нашел нужную ему комнату, два раза крутанул ключом в замке, и переступил порог маленького и темного из-за закрытых ставней оконца помещения. Ведьмак расширил зрачки и смог разглядеть дощатый стол с табуретом, простую кровать с соломенным матрасом, тонкой подушкой и шерстяным одеялом, аккуратно сложенными у изголовья, узкий невысокий шкаф, и две картинки в деревянной рамке над кроватью. На одной мужчина с горящими огнем глазами, на другой женщина, в строгом платье, склонившаяся над очагом.
У двери он обнаружил небольшую полочку с двумя плоскими масляными каганцами и, взяв один из них, Знаком Игни зажег огонь на фитильке, осветив комнатушку мерцающим желтым светом. Сразу же обратил внимания на пару крючьев и конструкцию в виде горизонтальных железных прутьев в количестве четырех штук, прибитых к стене.
Ведьмак поставил светильник на стол, окна открывать не стал, чтобы капли ливня не попали в сухое помещение, бросил мешок и кинжал на кровать, скинул, наконец, промокший почти насквозь плащ. Сразу же понял, для чего нужны крючья и прутья. Это были своеобразные сушилки для одежды, так как стена, к которой они крепились, сохраняла тепло от камина, горевшего в харчевенном зале. Прогресс, вызванный особенностями климата. Должно быть, дорогую ему палату выделила Рита, для особых клиентов. Он с удовольствие избавился от верхней одежды, развесив ее на сушке и оставив на себе лишь штаны. Грустно цокнул языком, заметив трещину в подошве сапога, и поставил их рядом с теплой стеной, пусть тоже сохнут, а там что-нибудь придумает.
Пол все же холодил босые ступни, он не был устлан соломой или каким-нибудь ковром, только древесные доски. Но разве это сравнится с ледяным камнем келий Каэр Морхена, усмехнулся ведьмак.
Сарет, не теряя времени, отстегнул сверток от мешка и, уложив его на стол, развязал тесемки. Он бережно, как драгоценность достал содержимое, вновь уложив их на столе, расстелил ткань на полу у теплой стены, чтобы тоже просушилась. Рядом поставил небольшой сундучок из старого и потрескавшегося дерева, который судя по зарубкам не один раз роняли и пинали, и еще один сверток, перетянутый кожаными ремешками, изъятые из походного мешка. Не считая черный от уже не стираемой сажи железный котелок с ложкой, пустую кожаную флягу для воды, мотков веревки и ниток с толстой иглой, рыболовного набора из тонкой тесьмы, пары крючков и грузил, куска мыла и складной бритвы — это был весь его скарб, который он всегда носил в своем старом мешке
Ведьмак уселся на табурет, скрупулёзно осмотрел ножны двух полуторных мечей, протирая их ветошью, промасленной из деревянной масленки, что лежала в том самом чехле вместе с инструментами для походного ремонта оружия, на наличие повреждения или намокания. Одни ножны были старыми, кожа в некоторых местах потрескалась и истерлась. Другие словно только что купленные в оружейной лавке, блестящие, будто лакированные, и прошитые крепкой серебристой нитью витиеватым узором.
Оружие для Сарета, как и для любого ведьмака, даже если он свернул с Пути, были единственными настоящими помощниками и друзьями в жизни, на которых он мог положиться. Каждое меч подгонялся под индивидуальные особенности его владельца махакамскими умельцами, чтобы сделать их максимально эффективными, и вручался Наставниками после прохождения Испытания Горой. Сарету повезло, его оба меча были выкованы из особой метеоритной сидеритовой стали. Поэтому, чтобы сменить оружие, требовались особые причины.
Все это было очень давно. Каэр Морхэн на половину уничтожен безумными фанатиками больше ста лет назад вместе с теми убийцами чудовищ и молодыми учениками, которые были в крепости на тот момент, ведьмаки разбрелись по Континенту, лишь изредка собираясь в старой обители на зимовку, в уцелевшей ее части, правда, Коты туда редко забредали, по крайней мере, он не слышал о подобном. Изгои, есть изгои.
