После того разговора с мамой прошло много времени. Сила во мне, всё так же не проявляла себя. Самое обидное, что у Энакина она уже бушевала вовсю, хоть брат и не замечал её проявлений. Но не мы с мамой.
— Мам, а как у брата это получается — подтаскивать предметы? — тихонько спросил я, лениво ковыряясь в ворохе проводов системы пуска нашего гравицикла. — Ты же видела? Ну… Как эта отвёртка подлетела к нему. Видела же? Ну… Не молчи…
— Видела, — нехотя констатировала она. — Эх-х-х, Эйдан, ну в кого ты такой любопытный?
— В со… Ам, — чуть было не ляпнул в своей привычной манере, но быстро исправился. — В тебя?
А дальше была пантомима, с использованием слов, доводов, слов-доводов, битья себя в «Хрудя» и обещаний ей всех гор галактики, всех богатств разом, ну и заверений, что дальше нас инфа не уплывёт!
В общем, мама рассказала мне и Энакину обо всём. Более подробно о джедаях, менее подробно о ситхах (из того, что она успела выяснить ей было известно до обидного мало, впрочем, я в этом вопросе и не наседал, уж, что-что, а тут я мог блеснуть. Попадун я или где?). Рассказала, что и сама слабая одарённая, но по причине малого количества мидихлориан она в своё время не попала в Храм джедаев.
Сидя на полу в гостиной, мы с братом с жадностью слушали её приятный голос. Мама, сидя на диване, вид имела крайне напряженный. Компанию нам составлял Мух, что, летая рядом, вставлял с внушительной примесью еврейского акцента свои ворчливые ремарки. Его любимая шляпа с узенькими полями лишь добавляла колорита «еврейскому» Муху, а чуть хрипловатый и гнусавый голос по-первой и вовсе вгонял моё сознание в священный трепет! Но тогда всё наше внимание было сконцентрировано на маме, что, стараясь выглядеть уверенной, с беспокойством в голосе рассказывала обо всём. О том, как знакомый её отца джедай, установил у неё малое количество мидихлориан и успокоил родителей, что с таким количеством, нет смыла даже и думать становиться джедаем. Ведь три тысячи сто — порог чуть-чуть чувствительных к силе одарённых и максимум, который доступен им лишь незначительные манипуляции с Силой. Например, мама похвасталась, что может чуть-чуть колдунствовать в предвидение, но результаты всегда были неоднозначными, да и не может она видеть слишком далеко вперёд. Также она немного выносливее обычных жителей Кореллии, да и сильнее.
А ещё она поведала нам, о наших анализах крови. Как оказалось (хоть я это и подозревал ранее), она прекрасно знала, что у Энакина дохрениллион этих штуковин в ней, что вызвало радостный взвизг у этого «избранного» вредителя! Его радостный вопль был слышен ещё добрые пол минуты моими оглушенными локаторами! Ведроголового радовал факт, что он особенный и неповторимый, а вот у меня с этим было грустно.
— Две тысячи шестьсот шестьдесят семь… — смотря результаты анализов, что ранее проводил наш медицинский дроид (без приказа мамы, он вообще отказывался делиться со мной результатами любых анализов, поэтому раньше я и не знал о проблеме). Впервые в жизни я понял, что моя «суровость», сейчас подвергнется ахринеть какому краштесту. — Как так-то? Мое колдунство… А я… А я…
Шок. Вот, что тогда я испытал. Все планы, все мечты, все надежды пошли банте под хвост! «Ахтунг! Алярм! SoS! Еб***й случай!», — вопило тогда моё подсознание. По щекам побежали предательские слёзы. Мама сразу подскочила и, подхватив меня на руки, усадила себе на колени. Вообще, не люблю я эти нежности, и только ей было дозволено тискать меня. Но тогда я наверно впервые с момента обретения самосознания в этом мире, был настолько шокирован и расстроен, что повёл себя истинно как ребёнок своих лет.
Брат сконфуженно подошёл к нам, словно именно он был виноват в этом моменте. И хоть я подозревал, что это так, но винить его в этом? Нет! Я люблю своего брата! Он крайне отзывчивый и добросердечный ребёнок! И он абсолютно точно, на тысячу процентов не виноват в этом! Да и знал я, что уже тогда он был очень внимательным к проблемам и переживаниям близких. И за свою семью мог пойти на многое.
Энакин не раз и не два впрягался в мои разборки с местной малолетней гопотой, храбро прикрывая мою спину, постоянно помогал маме с ремонтом и настройкой оборудования, влипал со мной в разные курьёзные ситуации. Он был палочкой выручалочкой в нашей семье! Любая работа в его руках ладилась, любая задача решалась. Там, где я брал опытом прожитой на земле жизни, Энакин брал бешеным энтузиазмом и крайне пытливым умом. Брат с малых лет был действительно удивительным человеком! И всё это мы прошли, и будем проходить вместе. Мы близнецы, и я всегда чувствовал своего брата как часть самого себя! Я очень гордился им. Но тогда, когда узнал, что я всего лишь слабосилок, даже на фоне аутсайдеров… Я испытывал сильную досаду на несправедливость Силы.
Было ли мне обидно? Определённо.
— Не волнуйся личинка, — Уотто, видя моё состояние, попробовал в своей манере успокоить меня. — Ты и без этой их Силы сможешь многое! Вон, Мандолорцы и без всякой магии-шмагии способны на многое. Посмотри на меня. Ну же, Эйдан, посмотри на старика, — дождавшись пока я оторвусь от мягкой ткани маминого жилета и обращу свои заплаканные глаза на него, Уотто продолжил. — Тойдорианцы не чувствительны к ментальному воздействию силы. Знаешь, сколько джедаев пробовало отлюбить мой мозг? Крепкая воля не даст им этого сделать!
— Уотто! Старый ты пошляк! Они ещё дети! — попробовала пристыдить Муха мама, впрочем, эффекта от этого было ноль. Тойдорианец, забавно сощурив свои хитрые круглые глаза и подняв в защитном жесте трёхпалые руки, с возмущением пошёл в контратаку:
— Таки, что сразу Уотто⁈ Они должны знать всё! Только тогда, когда они узнают правду, эти личинки станут белее серьёзными, состоятельными галактами!
— Светошашка… Это не те дроиды которых вы ищите… Отдать бесплатно ты хочешь это… А-а-а как теперь-то? — тихонько бормотал шокированный я, глядя пустым взглядом в пространство.
— Эйд, ну? Ну чего ты? Брат! А давай я с тобой своими мидихлорианами поделюсь, раз их так у меня много? Будем сильными вместе? — гладя меня по голове, Энакин действительно выглядел расстроенным ребёнком, который без задней мысли был готов поделиться даже тем, о чём мечтал всегда.
— Силовой стояк… Пафосное шинкование… Предвидение… Всё… Всё, что намечтал непосильным трудом… Всё! — шептали мои губы в этот момент.
Слова брата, не доходили до моего сознания.
— Эйдан. Эйдан! Послушай, — расслышав моё бормотание, мама меня даже встряхнула на своих коленях. — Посмотри на меня. Я живу без умений пользоваться Силой. Без навыков управления этими способностями, но я же как-то с этим живу. Благодаря вам счастливо живу. Поверь, Сила — это не только могущество, но и огромные проблемы.
— ДА! Могущество! — перебил я маму. Пошла реакция. Её слова достигли моего разума. Не могу долго держать в себе обиду. — Ещё какое могущество! А я теперь его лишился!
— Брат, ну ты же сильный, ты вон на той неделе ящеру втащил так, что его старший брат Себульба прибежал разборки чинить! — ой, дура-а-ак…
Так. Делаем вид, что нас тут вообще нет. Надо позже ему настучать по башке. Балаболка хренова!
— А вот с этого момента поподробнее, — прокурорский тон мамы был крайне заинтересованным. — Даг приходил в кантину, права качал, грозился карами от Джаббы. Вы чего там, побили младшего брата этого ящура? Эйдан, Энакин, а ну отвечайте!
(Даг Себульба)
— Крутые распальцовки… Безпалевные панцушоты… Меху-деру… Всё! Всё пошло через отхожее место… — демонстративно вернулся я к оплакиванию своих мечтаний.
— Мух, — в то же время резко перевёл тему Энакин. Когда надо его котелок хорошо варит. — А что значит отлюбить в мозг? Это плохо?
