с более рослыми расами, предпочитая или скрываться, или нападать из засады, причём большими группами. Этот же просто медленно брёл в нашу сторону, не выказывая ни страха, ни в целом понимания ситуации.
Решив не пороть горячку, мы дождались, когда он к нам приблизиться, чтобы как минимум получше рассмотреть его, как оказалось, не зря. Мелкое тело двигалось урывками, как будто у кобольда была нарушена координация, а мутные белёсые глаза, и несколько небольших грибов, растущих у него их ушных отверстий, однозначно доказывали — с ним что-то конкретно не так. Первой на приближение непонятного кобольда среагировала Мирослава, пронзив его тело несколькими стрелами.
— Хм, — стараясь не приближаться слишком близко к уже точно мёртвому телу, потыкал его найденной тут же палкой я, — мне кажется, или он и до повторного убийства был мёртв?
— Нет, не кажется, — подойдя ко мне со спины, произнесла Миэль, — кстати, мне одной эти грибы кажутся подозрительно знакомыми? — указала она на растущие из ушных отверстий шляпки.
— Нет, — честно ответил я, — или ты думаешь?
— Да, они очень похожи на те, что были в лавке у Лорел, только меньше и растут напрямую из трупа, — задумчиво произнесла Миэль, после чего выхватила у меня палку из рук и ткнула ей в одну из шляпок.
Тут же из потревоженной шляпки вырвалось небольшое облачко спор, создавшее тёмно-синюю взвесь над землёй. Решив не рисковать, я тут же спалил споры потоком пламени, от греха подальше.
— Похоже, мы только что нашли причину эпидемии в Соколиной Лощине, — задумчиво произнёс я.
— Ты действительно думаешь, что всё это организовали кобольды? — уточнила Миэль.
— Не совсем, скорее всего один из грибных зомби просто добрался до одного из колодцев, где благополучно и умер, а грибы, попав в тёмное и влажное место великолепно размножились.
— Звучит правдоподобно, — задумчиво произнесла Миэль.
— Странно, — к разговору подключилась Мирослава, — этот кобольд точно заражён Чёрной Погибелью, и это достаточно распространённая болезнь в этих местах, во всяком случае, среди мелких паразитов. Но люди от неё обычно просто болели несколько дней, про смерти от неё я никогда не слышала, да и все охотники знают, что увидел странного кобольда — обойди его, а лучше сожги.
— Может дело в концентрации? — вынес предложение я, — В том смысле, что из одного кобольда много спор не получится, а в колодце их могло накопиться немало.
— Возможно, — задумчиво кивнула Миэль, — но без исследования — мы ничего не узнаем, а на него у нас нет времени
— Тоже верно, мы и так тут слишком сильно задержались, — проверив, как висит поклажа, я дал знак девушкам, что пора выдвигаться, — Ну что, Гарт, готов к продолжению похода?
— А у меня есть выбор? — поморщившись, спросил он.
— Нет, — лучезарно улыбнулся я, — но твой энтузиазм мне нравится, готов продолжить путь без Лёгкого Шага?
— Только если ты сам меня понесёшь, когда я сломаю себе ноги, споткнувшись об очередной корень, — вернул улыбку мне он.
— Ладно, давай, иди сюда, буду облегчать тебе путь.
Обновив чары на Гарте, мы двинулись дальше.
Подойдя к броду, который, однако, не было видно под мутной водой, мы подождали, пока Мирослава бросит камень с начинкой выше по течению. Эффект от смеси трав был почти мгновенный, речка как будто вспенилась: рыбы, змеи и прочие гады в один миг попытались уплыть как можно дальше от брошенных в воду трав. Через несколько минут, когда бурление воды утихло, а мой нос учуял весь непередаваемый аромат трав, от которого у меня заслезились глаза, Мирослава первая ступила в мутную воду. Брод был достаточно мелкий, и наши ноги не погружались в воду ниже щиколотки, так что реку мы перешли достаточно быстро.
Вновь зайдя в лес, мы как и раньше последовали за нашей проводницей, однако в этот раз мы двигались заметно медленней, чем в прошлый. Причиной тому был сам лес, который как будто стал совершенно другим, неуловимо изменилась его аура и запах, и как будто сами его звуки стали зловещей. Впрочем, мы всё равно продолжили двигаться вперёд.
Примерно через три часа, сопровождаемые воем волчьих стай и шелестом чешуи в кронах деревьев, мы всё же достигли первой точки нашего назначения, самого старого, по легендам, дерева в этом лесу. Сам исполин, крона которого возвышалась на добрых сорок метров над землёй, внушал уважение одним своим видом и тем фактом, что рядом с его корнями не росло ничего. Его корни, торчащие из земли уродливым переплетениями, были толще меня и тем более Миэль. Естественная поляна, образовавшаяся вокруг лесного исполина, была радиусом почти под сотню метров.
— Вот он, Старый Древень, — представила нам дерево Мирослава, — насколько мне известно, только на нём растёт древомох.
— Понятненько, — прислушавшись к своим ощущениям, я снял со спины щит и вытащил топор, — но что-то мне здесь не нравится.
— Не знаю, — пожала плечами Мирослава, — как по мне, тут всё как обычно, с того раза, как мы были тут с бабушкой ничего не изменилось.
— А как давно вы тут были? — решил уточнить я.
— Пару лет назад, а что?
— Меня не покидает чувство, что за нами кто-то наблюдает, — ответил я, стараясь тщательней вглядеться в крону дерева, — так что лучше нам приготовиться к бою, мало ли что.
— У меня тоже нехорошее предчувствие, — поддержала мои слова Миэль и взяла в руки лук, — помнишь, как тогда, когда мы чуть не попали в засаду гарпий?
— Да, у меня тоже такое же ощущение.
— Ладно, буду осторожней, — взявшись за лук и пристроившись за мной, ответила Мирослава.
Гарт же молча повесил на руку щит и покрепче сжал свою дубину.
Медленно подходя к огромному дереву, я старался разглядеть того, кто скрывается в его ветвях, но кроме ощущения чужого взгляда так и не смог ничего ощутить. Кто бы ни был этот хищник, он явно умеет хорошо маскироваться.
Подойдя к стволу дерева, которое оказалось не цельным, а сплетённым из сотен стволов поменьше,
