– Мы лишились половины рангоута, так что путешествие наше было не без трудностей.
– А вы, часом, сами не из флотских?
– Бог миловал. Кстати, наш капитан не из гуляк.
– Как и капитан Филлип. «Спокойной ночи, Маркхем, увидимся на завтрашнем богослужении».
– Господи!
– Да ничего, привыкнете. Самое страшное здесь – мошкара. Зато прекрасные места для охоты и верховой езды. Кстати говоря, вас целая пачка писем дожидается.
– Письма?!
– Прибыли с курьерской почтой.
– Тогда я должен идти.
– Погодите минуту! А представиться капитану Филлипу?
Пришлось вернуться на полуразоренный корабль – с него в первую очередь сгружали все, что требовалось на берегу – и переодеться в более подходящий костюм.
Беседа с капитаном Филлипом оказалась недолгой. Он без единого возражения принял мои документы, выразил надежду, что «семья», как он выразился, придется мне по душе, спросил, в добром ли здравии мой крестный, а потом, почти что шепотом спросил у меня записи по поводу Преттимена. Я ответил, что записывать было нечего: человек стал инвалидом, женился и теперь не представляет никакой опасности для государства. Филлип, подняв брови, внимательно поглядел на меня, однако смолчал.
– У меня к вам еще один вопрос, сэр!
– Да?
– Наше судно, сэр. Что с ним сделают?
– Мне сказали, что в море оно больше не выйдет – станет нашим сторожевым кораблем. Нам как раз не хватает места для размещения некоторых служб.
– А офицеры?
– Вряд ли это ваша забота, мистер Тальбот.
– Со всем уважением, сэр…
– Мистер Тальбот, я, конечно, делаю скидку на то, что вы оказались в новых, незнакомых для вас обстоятельствах, но не забывайте о вашем невысоком чине, а поэтому ведите себя соответственно.
– Я не забываю, сэр, и лишь самые глубокие чувства побуждают меня к этому разговору. Вы, офицер военно-морского флота, несомненно, помните и былые походы, и крепость флотской дружбы, и то, как близко к сердцу принимаешь судьбу товарищей!
Помощник губернатора помолчал, внимательно глядя на меня. На губах у него играла улыбка.
– Вы правы. Помнится… Впрочем, это сейчас не важно. Значит, так. Капитан Андерсон хорошо знает, что капитан не может командовать сторожевым кораблем, находящимся на постоянном приколе в гавани. Андерсон возвращается в Англию. Лейтенант Бене – очень многообещающий молодой человек – едет с ним.
– Я переживал не за капитана и не за лейтенанта Бене, сэр.
Капитан Филлип откинулся на спинку стула и уже без улыбки поглядел на меня.
– А вы интересный человек, мистер Тальбот. Продолжайте.
– Я надеялся, сэр, что вы, руководствуясь недюжинным опытом во флотских делах, отметите и продвинете по службе человека, которого я считаю не только своим другом и прекрасным моряком, но и весьма благочестивым христианином.
Капитан Филлип перелистал мои бумаги и улыбнулся.
– Вы не просто заинтересовали меня, мистер Тальбот, вы меня удивили!
– Благодарю вас, сэр!
– Я предложил лейтенанту Бене взять на себя командование судном. Но – как я и ожидал, побеседовав с ним пять минут, – он отказался. Надеюсь, флот не лишится столь блестящего офицера. Со свойственной ему бойкостью, которая в нем кажется естественной, но раздражала бы в любом другом юнце, он настоятельно рекомендовал кандидатуру лейтенанта Саммерса.
– О Боже!
На этот раз капитан Филлип не скрывал улыбки.
– Капитан Андерсон с ним согласился. Торжественно подтвердил, что лейтенант Саммерс как нельзя лучше подходит на это место.
– Выходит, лейтенант Саммерс будет капитаном!
– Кто это вам сказал?
– Но я думал…
– С другой стороны, это, конечно, возможно. Ему придется исполнять обязанности начальника порта с окладом, полагающимся на этой должности, так как мы недавно потеряли человека, ранее занимавшего этот пост.
– Уверен, оклад – последнее, о чем помышляет мистер Саммерс. Он жаждет одного: служить Господу и королю.
– Все так говорят.
– Чарльз свято придерживается этих наставлений, которые он получил в самом начале службы от адмирала Гамбьера.
– Да, Гамбьер – человек добропорядочный, благочестивый и уважаемый.
– Я очень надеюсь, сэр, что в первом же письме к крестному я смогу описать, как представил губернатору Филлипу человека высоких христианских убеждений…
– «Губернатору Филлипу»? Что ж, возможно. Выходит, и вы Саммерса прочите в капитаны? Надеюсь, вы понимаете, что губернатор Маккуори должен его утвердить? Разумеется, назначение должны одобрить в адмиралтействе. И все-таки… Ладно. Я согласен.
– Тысяча благодарностей, губернатор!
– Приводите его сюда, и как можно быстрее. Что ж, перейдем к вашим делам, мой мальчик. Неделю-другую вас не станут сильно нагружать: отдохните, присмотритесь. Когда будете писать крестному, можете упомянуть… Впрочем, нет, не подобает…
– Мне доставит глубокое удовольствие упомянуть о вашей доброте, губернатор. Я вряд ли имею право спрашивать… но нельзя ли мне… самому сообщить капитану Саммерсу?
– Торо́питесь, юноша! Я еще не подписал назначение! Боже мой, да нельзя же тяп-ляп подходить к такому серьезному делу, как повышение по службе!
– Прошу прощения, сэр.
– Ничего, ничего. Кстати, ваша матушка не из рода Фицгенри?
– Именно так, сэр. Мой отец…
– Вот бланки, видите – отпечатанные, все по-современному. Впрочем, покамест это все равно только «исполняющий обязанности». Вряд ли потребуется подпись Его Высочества, срочности нет никакой – да и вполне можно подождать, пока подтверждение придет из Англии, если, конечно, придет.
– Разумеется, сэр. В мирное время можно и подождать.
– Лейтенант Чарльз Саммерс… Второе имя? Нет… Корабль… Исполняющим обязанности… Подписано заместителем губернатора.
– Не знаю, как и благодарить вас, губернатор!
Филлип с любопытством оглядел меня.
– Что-нибудь для себя?
– Для себя? Позвольте, я отнесу ему эту бумагу?
Заместитель губернатора встревоженно взглянул на меня, но через секунду разразился громким смехом.
– Это и впрямь было долгое путешествие! Не следует такого говорить, но… Бене и Саммерс, да еще Камбершам, потом Андерсон, теперь вы… Любопытный экипаж на корабле подобрался!
– А поддерживаете ли вы связи с Индией, губернатор?
– Разумеется, через курьеров. Этим занимается Маркхем, передайте ему все, что хотите послать.
– Благодарю вас, губернатор.
– Кстати, Тальбот, – мы, представители власти, должны служить примером для остальных.
– Да, губернатор.
– В таком случае увидимся на заутрене.
Он на пару дюймов привстал над стулом, указывая в сторону двери. Все это было весьма далеко от тех радужных картин, которые я представлял, отплывая из Англии. Но радость, с которой я взял в руки документ для Чарльза, отодвинула все остальное. Я как на крыльях понесся к кораблю, точно Главк с доспехами (уж не знаю какими – золотыми ли, медными ли). Чарльз стоял на шканцах. Две повозки с багажом, подпрыгивая на булыжниках, удалялись от пристани, а за ними поспешали Бене и Андерсон! Да уж, эти двое времени не теряли.
Корабль между тем перевернули вверх дном: все люки раздраили, через борт спускали всевозможную кладь и грузы, матросы катили бочки, складывали штабелями тюки, пыль стояла столбом…
– Чарльз! Чарльз!
Я с разбегу перепрыгнул просвет, отделявший корабль от пристани. Позже, разглядев его ширину, я зарекся проделывать подобные глупости.
– Вот!
Чарльз мельком глянул на бумаги и тут же перевел взгляд на царившую кругом суматоху.
– Не сейчас, Эдмунд! Если за разгрузкой не следить, все тут же передерутся!
– Да прочтите же!
Взор его заметался между документом и работающими матросами. Вдруг Чарльз круто развернулся и уставился в бумаги, округлив глаза и разинув рот от изумления. Казалось, прошла вечность. Я развернул документ так, чтобы он прочел его от начала и до конца. С лица Чарльза схлынул румянец, он протянул руку и тяжело осел на палубу. Вот они – золотые доспехи!
