в письменном заявлении, которое было сделано им под присягой и подписано должным образом. Одновременно он согласился записать на пленку интервью с ним. В этом интервью Кейвитт рассказал, что к нему не раз обращались исследователи НЛО и он с готовностью беседовал со многими из них. Однако, по его мнению, его высказывания часто подвергались искажениям, многие его замечания были вырваны из контекста, и их истинный смысл извращался. Между тем он без обиняков заявлял, что материал, который он погрузил и вывез, представлял собой нечто вроде отражательной материи, похожей на алюминиевую фольгу, а также тонкие палочки, похожие на бамбук. В то время он считал и продолжает так считать и ныне, что обнаружил воздушный метеорологический шар. Об этом он сообщал многим частным исследователям. Также он помнит, что обнаружил прибор, похожий на «черный ящик». В то время он решил, что это — радиозонд. Просмотрев известные фотографии обломков, сделанные Рамни Марселем и отвезенные им в Форт Уорт (которые, по мнению исследователей НЛО, были подменены), Кейвитт заявил, что фотоизображение совпадает с тем, что он доставил с ранчо. Кейвитт также заявил, что он никогда не присягал и не подписывал какого-либо обязательства о том, чтобы молчать по поводу происшествия, а власти никогда ему не угрожали из-за случившегося. Он вообще не подозревал, что «происшествие» было чем-то из ряда вон выходящим, вплоть до начала 80-х годов, когда его впервые проинтервьюировали.
Одновременно обратились к майору в отставке Ирвингу Ньютону, который также был проинтервьюирован. Ньютон был офицером метеослужбы, служившим в Форте Уорте. Он дежурил, когда обломки, найденные в Росуэлле, были присланы в Форт Уорт в 1947 году. Ему сказали, что он должен прибыть в кабинет генерала Рамни для того, чтобы осмотреть материал. В написанном им под присягой заявлении Ньютон утверждает: «Я вошел в кабинет генерала, где лежало то, что считалось летающей тарелкой. Как только я увидел эти предметы, я засмеялся и спросил, не это ли является летающей тарелкой… Я сказал им, что это — воздушный шар и радиолокационный ориентир…» Ньютон также заявил: «Пока я разглядывал обломки, майор Марсел поднимал их один за другим, пытаясь меня убедить в том, что некоторые знаки на палках были письменами пришельцев. На палках были цифры, розоватого или сиреневого цвета. Очевидно, что они выцвели и облупились под воздействием погоды и обрели вид дикий и бессмысленный (так в тексте интервью. — Прим. автора). Он не убедил меня в том, что это были письмена пришельцев». Ньютон закончил свое заявление словами: «В последующие годы меня часто рас спрашивали многие авторы, на меня не раз ссылались и мои слова не раз перевирали. Факты таковы, как я их изложил. Когда я давал свое первое интервью, на меня никто не оказывал давления. Никто не оказывает давления на меня и сейчас, чтобы я рассказал что-нибудь, кроме правды. Эта правда сводится к тому, что увиденное мною в кабинете генерала Рамни — это обломки воздушного шара и радиолокационный ориентир».
Майор Ньютон — живой и энергичный американец с военной выправкой, отличающийся прямотой суждений. Хотя майор не хотел говорить дурно о покойниках, он не высказал высокого мнения относительно умственных способностей Джесси Марсела и в тот день в кабинете перед грудой обломков, разбросанных на полу, когда Марсел рассуждал о «летающей тарелке», он выразил сомнение о его умении анализировать. Ньютон — человек трезвый и практичный, наделенный здравым смыслом, он от души хохочет, когда ему говорят, что «Росуэлльское происшествие» может быть связано с летающей тарелкой. Нет сомнения в том, что, если надо было опознать воздушный метеорологический шар, то наиболее подходящей фигурой для этого был майор Ирвинг Ньютон. Именно по этой причине генерал Роджер Рамни вызвал его в свой кабинет в июле 1947 года.
«Я — метеоролог, — объяснял мне Ньютон. — Я составлял прогнозы погоды в течение десяти лет, пока работал на метеостанции в Форте Уорт, а также совершая полеты на самолетах метеослужбы. У нас было два поста. В тот день было мое дежурство. Обычно у нас готовили прогнозы два человека, а иногда и более. Но время было тихое, и я работал на двух постах сразу. Вдруг меня вызвали в кабинет генерала и попросили взглянуть на кое-что. Я ответил, что, наверное, не смогу это сделать, потому что я был единственным дежурным, кто составлял прогнозы. Тут позвонил сам генерал и сказал: "Слушай, оторви свою задницу от стула и марш ко мне в мой кабинет. У нас тут есть кое-что, и мы хотим, чтобы ты взглянул на это". Я ответил: "Есть, сэр, слушаю, сэр!" А он сказал: "Если у тебя есть машина — хорошо. Если нет, хватай любую. Бери первое попавшееся под руку транспортное средство и жми немедленно ко мне". Никто мне не сказал, что это — летающая тарелка или что-то в этом роде. Я прибыл в его кабинет, а какой-то полковник, которого я не знал (скорее всего, это был полковник Томас Дюбоуз, офицер штаба Рамни. — Прим. автора), встретил меня в дверях. Он сказал, что кто-то в Росуэлле поднял то, что приняли за летающую тарелку. Эту штуку привезли сюда, и сейчас она в кабинете генерала, а генералу кажется, что это какая-то часть метеорологического оборудования. Вот что мне было сказано на самом деле. В действительности никто мне не говорил: "Мы хотели бы, чтобы вы вошли и сказали, что этот предмет является метеорологическим воздушным шаром". Никто так не говорил!»
«Тут меня пропустили внутрь генеральского кабинета. На полу валялась эта дребедень. И когда я это увидел, то спросил: "И это — ваша летающая тарелка?" А они ответили: "Ага". И тогда я сказал: "Ну, нет, чёрт побери! Это же радиолокационный ориентир и воздушный шар. А если это не так, то я готов их съесть без соли и перца!" — "Вы уверены?" — "Да, я уверен! Я знаю, что это такое". В это время в кабинете находились шесть или восемь человек, генерал, пара адъютантов, майор Марсел, какие-то фотографы и настоящие репортеры».
Ньютон твердо уверен в том, что видел, хотя он не должен исключать возможности того, что произошла подмена материала. Такая версия была выдвинута сыном Марсела и не исключалась самим Джесси Марселом. «Сокрытие фактов», по словам Фрэнка Кауфманна, было «блестящим» примером дезинформации. Прав ли Ньютон или нет, но его оценка ситуации является ценной, особенно для понимания характера и способностей майора Марсела.
«Теперь, если позволите, я бы попытался изложить простые факты, которые мне известны об этом событии, — предложил
