Кавказе по делам службы). Рядом жил и знакомый по юнкерской школе Н. С. Мартынов, к этому времени майор в отставке.
Встретился здесь Лермонтов с родным братом Пушкина Львом Сергеевичем. Частыми гостями у поэта были Руфин Дорохов - тот самый, что послужил Л. Н. Толстому прототипом образа Долохова в романе «Война и мир», - ссыльные декабристы Н. И. Лорер и М. А. Назимов, офицеры А. И. Арнольди, А. Ф. Тиран и многие другие. Лермонтов любил веселую компанию, в которой можно было бы хоть немного отвлечься от грустных дум и душевных волнений.
Иногда все они собирались в квартире поэта или же посещали находившийся по соседству дом генерала Верзилина.
Светлыми и радостными часами в жизни ссыльного поэта были встречи его с выдающимся русским ученым, бывшим профессором медицинского факультета московского университета И. Е. Дядьковским. Об одной из таких встреч очевидец ее писал: «Беседа его с Иустином Евдокимовичем зашла далеко за полночь. Долго беседовали они о Байроне, Англии, о Беконе. Лермонтов с жадностью расспрашивал о московских знакомых. По уходе его Иустин Евдокимович много раз повторял: «Что за умница».
Много времени поэт посвящает поэтическому творчеству. «Я не знаю, - писал он из Ставрополя, - будет ли это продолжаться, но в течение моего путешествия я был одержим демоном поэзии, т. е. стихов. Я заполнил наполовину книгу, которую мне подарил Одоевский, что мне, вероятно, принесло счастье».
При отъезде Лермонтова из Петербурга друг поэта В. Ф. Одоевский подарил ему записную книжку с надписью: «Поэту Лермонтову дается сия моя старая и любимая книга с тем, чтобы он возвратил мне ее сам, и всю исписанную». В эту книгу поэт и вписывал свои вдохновенные произведения.
Лермонтов встретил в Пятигорске много старых друзей. Но больше было врагов, которые и здесь не прекращали преследовать поэта. Это были и выслуживающиеся перед Петербургом военные чиновники, и «голубые мундиры», и светские дамы и кавалеры - различного рода выскочки и неудачники. Всех их объединяла ненависть к свободолюбивому поэту. В атмосфере этой вражды жил он напряженной духовной жизнью. Его мысли высказаны в последних стихотворениях.
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Этот тревожный вопрос задает себе поэт при виде величественной звездной ночи. И как бы частичным ответом на него является последнее стихотворение, написанное в Пятигорске, - «Пророк». В нем Лермонтов как бы подводит итог своей жизни и говорит, что ждет человека, гражданина, поднявшего голос против лжи и несправедливости.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Через несколько дней после прибытия Лермонтова в Пятигорск из Ставрополя было получено строгое предписание начальника штаба войск Кавказской линии полковника Траскина. Этот личный поверенный военного министра зорко следил за поэтом. В своем предписании Траскин отметил, что болезнь Лермонтова «может быть излечена другими средствами», и приказал отправить его «по назначению».
С большим трудом Михаилу Юрьевичу Лермонтову удалось выхлопотать разрешение остаться в Пятигорске.
Все эти притеснения развязывали руки светским врагам поэта.
Против Лермонтова усиленно настраивали офицера Лисаневича. Ему предлагали вызвать поэта на дуэль, «проучить» за шутки, якобы оскорблявшие его офицерскую честь. Однако Лисаневич чистосердечно признался, что шутки поэта носят дружественный характер и что Лермонтов всегда первый извинялся, если видел, что кого-нибудь в своих шутках обидел несправедливо. Лисаневич ответил, подстрекавшим его врагам поэта: «Что вы, чтобы у меня поднялась рука на такого человека!»
На великого поэта поднялась рука у Мартынова. Это была ограниченная, себялюбивая личность. Мартынов - представитель того типа людей, которых Лермонтов осмеял в образе Грушницкого в романе «Герой нашего времени». Его усиленно старались поссорить с Лермонтовым. И он поддался на эти провокации. Безобидная шутка поэта в его адрес на вечере в доме Верзилиных 13/25 июля 1841 года была для Мартынова достаточным поводом, чтобы вызвать Лермонтова на дуэль.
14 июля Лермонтов выехал в Железноводск, где принимал ванны. На другой день прямо из Железноводска поэт направился к месту дуэли.
К вечеру 15/27 июля великого поэта России не стало.
Передовое русское общество с глубокой скорбью встретило весть о трагической гибели Лермонтова.
«Мы лишились в Лермонтове поэта, который по содержанию шагнул бы дальше Пушкина», - с болью писал В. Г. Белинский.
Лермонтов был убит, когда ему не исполнилось еще и 27 лет. Не достигнув своего полного расцвета, он тем не менее создал гениальные произведения, вошедшие в сокровищницу русской литературы.
ЭОЛОВА АРФА
Ознакомление с лермонтовскими местами лучше всего начать с беседки «Эолова арфа».*
[* Беседка «Эолова арфа» находится в 10 минутах ходьбы от музея «Домик Лермонтова». От вокзала к музею и к самой беседке можно проехать автобусом № 1 (маршрут «Вокзал - Провал»). К музею можно проехать трамваем, № 1, 3, 4. (До остановки «Цветник», а дальше пешком три квартала по ул. Анджиевского).]
Ее знают все, кто побывал в Пятигорске. Устроенная на высоком скалистом уступе Машука, она издалека манит к себе изящными очертаниями, четко вырисовывающимися на фоне неба. Фон этот бывает разным, в зависимости от погоды, и каждое такое изменение придает особую прелесть беседке. Приятно подняться к ней в. теплый солнечный день. Даже в самую жаркую пору вас встретит здесь прохладный ветерок и, приветствуемые его ласковым дуновением, вы долго будете любоваться живописными окрестностями Пятигорья.
Беседка «Эолова арфа» привлекает к себе многочисленных посетителей не только своим исключительно удачным расположением в одном из чудесных уголков Пятигорска. Она вызывает живой интерес как место, связанное с памятью о Лермонтове.
По диким тропинкам он взбирался на эти каменистые уступы Машука еще одиннадцатилетним мальчиком в 1825 году, когда его привозила сюда бабушка для лечения водами. Жил он с бабушкой у ее сестры Е. А. Ха-статовой, небольшой деревянный дом которой стоял там, где впоследствии, в 1901 году, было выстроено здание Пушкинских ванн. Это здесь же, рядом, почти у подножия горного уступа, на котором высится беседка «Эолова арфа».
Но самой беседки в тот год еще не существовало. На ее месте стоял казачий сторожевой пост - один из многих постов, размещавшихся в то время на возвышенностях Горячих вод. Много интересного мог Лермонтов видеть и слышать здесь в те годы. Приезжавшие на лечение водами раненые рассказывали о боевой жизни, о мужестве русских солдат и горцев, о захвате пленных.
Чувствовалась близость военных
