Отцовские думы
Виссарион хотел дать сыну образование. Он мечтал, что после школы сын пойдет дальше, станет зоотехни, ком, или агрономом, или, может быть, даже учителем. Не раз затевал он разговор на эту тему. Чхумлиан примерял к своей душе разные специальности. В какой-то момент заинтересовался метеорологией и проработал несколько месяцев наблюдателем на метеостанции в местийском аэропорту.
Что Еасается спорта, Виссариону никогда не хотелось, чтобы сын увлекся альпинизмом. Есть же другие виды, в которых можно преуспеть. Разговаривали и об этом. Лишь на короткое время Чхумлиан стоял на расапутье чем заняться всерьез: горными лыжами, борьбой или альпинизмом? В первых двух он вполне мог достичь высоких результатов. Призовые места на чемпионатах Грузии по борьбе и горным лыжам, занятые, без особых тренировок, а лишь силой и умением, развитыми на свифе и на склоне за огородом, подтверждали его возможности. Но очередной летний сезон с новыми восхождениями отца и дяди перечеркивал все эти благоразумные разговоры. Его вновь занимали только горы, и он не хотел слышать ни о чем другом.
В тот сезон 1950 года было много разговоров о траверзе Шхельца Ушба, прогремевшем на всю страну. В нем участвовали дядя Максим, Бекну Хергиани, Годжи Зуребиани, Чичико Чартолани. Руководил траверсантами тбилисец Иван Марр. Виссарион командовал вспомогателями, базируясь на Ушбинском плато. Словом, сезон получился удачный.
Странное дело, думал Виссарион, сам он альпинист, но вся натура его противилась желанию сына стать альпинистом. Опасное это дело восхождения. Горы могут заманить и погубить человека, как по преданию заманила и погубила незадачливого охотника Беткила богиня Дали.
Для сына эта страсть началась с Бангуриани. Первое впечатление - самое сильное. Как Виссарион не хотел пускать его тогда! Он знал, что на одном восхождении Чхумлиан не остановится. Горы коварны: они дают почувствовать человеку сладостный вкус победы, дяют славой и делают его, такого хрупкого, слишком самоуверенным. Конечно, можно пройти через все неприятности этой страсти, набраться мудрости и остаться целым. Но мудрость приходит не скоро. Да и разве можно предусмотреть даже опытному? Закрытые трещиы, большие высоты, грозы, бураны, лавины, камнепады, наконец: голод, усталость всегда подстерегают в горах. Непонятная штука: одно победное опьянение, и человек готов надеть на себя бремя риска на всю жизнь. Впрочем, виною всему не только Бангуриани. Отцовский пример разве он не заразителен?
А с чего это началось для пего самого? Скорее всего с охоты. Альпинист не обязательно охотник, но горный охотник обязательно чуть-чуть альпинист. Сошел с тропы в сторону, и началось восхождение. Чтобы выследить тура, надо подняться очень высоко, пройти снежники, ледовые склоны, лезть по скалам, траверсировать острые гребни. Надо уметь топтать снег, рубить лед, ходить в кошках. Часто действовать в одиночку. Укрывшись в засаде, часами лежать на холодном ложе. А если дача - нести тяжелую ношу вниз, по тем же скалам, льду и снегу. Отец его, Бекаил, был неплохим охотником, да и Антон просто великолепным. Себя Виссарион считал тоже далеко не последним. Постепенно от охоты интерес перешел к альпинизму. Он знал, что еще в XVIII векефранцузы Бальма и Паккар поднялись на Монблан. Приблизительно в то же время на Казбек взошел горец Иосиф Мохевец. На Кавказ зачастили европейские альпинисты, и местные горцы бывали у них проводникам. Горцы смотрели на эти прогулки как на подвернувшиися ваработок и нисколько не заботились о личной славе. Практичные люди, они не видели в вершинах самоцели. Охота, работа проводником достойные занятия, а подниматься просто так на неохотничьи вершины?! Слишком праздным казалось им это дело.
Октябрьская революция всколыхнула народный дух. Всем захотелось чего-то большого, героического. Наверное, это стремление к подвигу вылилось и в желании штурмовать вершины.
В 1923 году на Казбек поднимается большая группа грузинской молодежи, в основном студенты Тбилисского университета, под руководством профессора Николадзе. Вслед за иервой группой поднимается вторая, под руководством профессора Дидебулидзе. И хотя до 1923 года были сделаны отдельные восхождения на Казбек и другие вершины страны, но именно с этих массовых по тем временам восхождений и начался отсчет этапов советского альпинизма.
Потом зазвчали имена альпинистской семьи Джапаридзе Александры, Симона и Алеши. Первой начала заниматься горовосхождениями Александра. Она была единственной женщиной в группе профессора Дидебулидзе. За ней увлекся альпинизмом Симон, студент геологического факультета Тбилисского университета. В 1925 году в группе профессора Николадзе он делает свое первое восхождение (Эльбрус). Затем несколько раз поднимается на Казбек. А в августе 1929 года Симон вместе со своим наставником Георгием НИколадзе и альпинистом Пименом Двали отправились на Тетнульд с ледника Нагеби. Первым поднимался Симон, он рубил во льду ступени. Склон был средней крутизны. Шли несвязанными. При переходе со ступени на ступень Пимен поскользнулся. Ближе всего к нему был Симон. Помочь сорвавшемуся без дополнительной страховки было делом огромного риска, но Симон не рассуждал. Он рванулся к товарищу, пытаясь его задержать. И он его почти задержад, еще секунда, и к ним бы, наверное, подоспел Николадзе. Но не хватидо устойчивости, самой ее малости, и оба альпиниста на глазах потрясенного, профессора заскользили по ледовому склону в пропасть.. Первое знакомство рода Хергиани с альпинизмом. Виссарион относил именно к 1929 году, когда старший, их семьи дядя Антон вместе с другими опытными охотниками отправились искать Джапаридзе и Двали... Непокоренный Тетнульд приковал тогда взоры многих. И вот альпинистский мир услышал третье имя семьи Джапаридзе имя Алеши. Александра и Алеша вместе с другом Симона Ягором Казаликашвили и поднимавшимся на Казбек Васаси Каландаришвили отправились в июле 1930 года на штурм Тетнудьда. К ним присоединились Адцил и Романоз Авалиани, Годжи Зуребиани. Как потом говорил Алеша, он хотел видеть в своей группе местных горцев. Он считал их людьми особого склада. В течение веков находясь в относительной изоляции и будучи предоставленными самим себе, они вели; борьбу за жизнь примитивными орудиями труда и охотой. В них выработались огромное упорство, сильная воля, невероятная выносливость. И даже зная это, он немало удивился, когда трое горцев пришли к нему в лагерь на высоте 3400 метров в полночь. Он не мог пред; ставить, как они одолели в темноте долгий подъем по льду и скалам и нашли затерявшуюся крошечную палатку. И Тетнульд покорился.
Алеша поражал своим упорством. В тот же год вместе с Александрой, Ягором и местными горцами Нвициани и Ниболани он пытается подняться на Южную Ушбу попытка была дерзкой, недавний новичок замахнулся на вершину вершин. С высоты 4000 метров группа отступила...
Ничего, я еще вернусь сюда, сиазал Алеша, и никто не сомневался в твердости его слова.
В Местию приходили вести об успехах других восходителей страны из Москвы, Ленинграда, Харькова, азиатских республик С 1931 года зазвучали имена Виталия и Евгения Абалаковых. Знаменитые братья, как и Алеша Джапаридзе, громко заявили о себе. Они дебютировали на Дыхтау, на которую, как и на Ушбу, не было простых путей. В компании с ними была Валентина Чередова, ставшая женой Виталия. В том же 1931 году Погребецкий с группой покорил Хан-Тенгри.
Удивительные подвиги совершали пионеры советского альпинизма! Во время первовосхождения на пик К ммунизм из многочисленной группы подъем закончил только Евгений Абалаков. Выбиваясь из последних сил, восходитель на четвереньках выполз к вершине. Есть 7495 метров!
Да, это было славное время, время тридцатых, время челюскинцев и папанинцев, время первых пятилеток. Эти годы выдвинули и большую группу выдающихся восходителей.
Многие восхождения совершались буквально рядом с домом Виссариона. Это еще более повышало интерес к альпинизму. А когда в начале 1934 года на только что организованные трехмесячные курсы кавказских проводников в Нальчик отправилась группа сванов, он решил не отставать.
В августе 1934 года в Местию прибыла маленьиая экспедиция Алеши Джапаридзе. В нее был приглашен и местный горец Гио Нигуриани, отличавшийся помимо ВЫсоиого роста спокойным и твердым характером. Все с Волнением следили за второй попыткой Алеши покорить Южную Ушбу.
В конце августа восходители двинулись на штурм носильщики помогли им поднять груз до начала верхнего кулуара, ведущего к Мазерской зазубрине. Для Подстраховки и резерва на Мазерской зазубрине были оставлены Сандро Гвалия и Леван Маруашвили. Дальше пошли Алеша, Александра, Ягор и Гио. Сотни людей наблюдали из Бечойской долины за вспышками бенгальских огней, которые зажигали восходители на Скалах Южной Ушбы, отмечая этапы движения. И всякий раз в ответ на вспышку в селениях зажигались костры и так вплоть до вершины.
