- Сын мой, - отвечал Спаситель.
- Всю жизнь твою ты славил родную землю, и народ, значит, славил Меня. Всю жизнь ты воспевал Родину, а значит, пел мне хвалу. Тебя били и гнали, но ты пел, а значит, не отрекся от меня. Ты более достоин, сидеть одесную от Меня в Царствии Отца Моего, чем те, кто славит имя Мое в храмах земных. Ибо ты познал Храм Мой не на земле, а в сердце. Царствие Мое не на Небесах, а в душе человеческой! Так войди в него!
11 –я заповедь.
А. Исакову.
Те из много уважаемых читателей, кто окажет честь автору, заинтересовавшись сими «записками», наверное, воскликнут, дойдя до этого места: «Он что, совсем безграмотный? В Библии только 10 заповедей!» Не стану спорить с многоуважаемыми читателями, ибо они правы. Однако…
И в Библии и в Коране и в любых других священных текстах отсутствует «заповедь», которую свято блюдет литератор, к какому бы народу, племени или вере он не принадлежал. Другие заповеди литератор может и нарушить – ибо слаб человек, но эта «заповедь» - одиннадцатая, священна для всякого, кто взял в руки перо».
Не учи!
Да, это она. – 11 и единственная заповедь! Единственная потому, что любой литератор, поэт или художник – лишь человек. Любую из 10 библейских заповедей может нарушить поэт, но только не эту, если, конечно, действительно поэт! Не учи! Вот аксиома любого литератора! А почему? Да потому, что это в принципе невозможно! Можно научить выводить буквы (любым способом – хоть арабской вязью).
Можно научить и сделать из любого профессионального каллиграфа – но это не сделает этого любого Пушкиным или Лермонтовым. Можно добиться от человека идеальной техники живописи – это не сделает из него Ван - Гога! Все потому, что любое произведение (картина, роман, стихотворение, даже кратчайшее японское хайку) – целая Вселенная со своей внутренней философией.
Если этого нет – самый шикарно изданный роман – всего лишь бессвязный набор слов, картина в золоченой раме – набор никому не нужных штрихов и клякс. Почему? Да потому что каждый служитель Муз видит одну и ту же вещь по-своему и опишет ее исходя из этого видения. И это есть искусство! Современные же «литераторы» заменили созидание на то, что они называют «литпроцессом». Клепая однотипные стишата и прочие подобные «шедевры» данные псевдо - литераторы из произведения искусства делают дешевую штамповку! Кому она нужна? Посему друг мой, если ты действительно литератор, поэт либо художник затверди крепче, чем Отче наш» эти два коротеньких слова:
Не учи!
Не стреляйте в пианиста.
Памяти И. Розенберга, В. Влажина, Н. Каракулова, В. Парамонова, а также всем бывшим, настоящим и будущим литераторам посвящается.
Говорят, что ныне расхожее выражение: «не стреляйте в пианиста – он играет, как умеет» сделал известным английский писатель Оскар Уайльд – в своих заметках «Впечатления об Америке» (1882) Согласно сим заметкам, подобное объявление висело в почти каждом американском салуне, и было призвано оградить тапера (пианиста) от пули разгулявшегося ковбоя. (Кстати, почти все источники утверждают, что в 98% случаев объявление прекрасно действовало. По неписаным законам Дикого Запада стрелять в тапера считалось табу и провинившегося ждал суд Линча).
А почему? Все просто! Тапер - это не просто музыкант из дешевого кабака. Это единственный артист на сотни миль вокруг, а любой человек (даже грубый ковбой) – всего лишь человек, а душа человеческая всегда тянется к прекрасному. Ощущение же прекрасного может дать только артист!
… «Все написанное имеет право быть» - любит повторять мой Учитель,( и, надеюсь, друг), замечательный художник и литератор И. А. Сорокин. И он бесспорно прав. Ведь написать еще полдела. Не менее важно правильно подать. Не сумеешь, и все твое написанное будет, но будет лежать мертвым, никому не нужным грузом.
Из всего выше сказанного следует лишь один логичный и вполне определенный вывод. Любой литератор или поэт (в первую очередь поэт) – это великий артист! Ибо только артист может сказать о простой и обыденной вещи так, чтоб (согласно еще одному народному выражению), душа слушателя или читателя «развернулась, а потом свернулась обратно».
Истинному артисту не нужны звания и регалии, он не выпячивается. Он просто артист. Все что ему нужно это хоть один читатель, (зритель, слушатель) ибо жизнь артиста в них и для них. Артист привносит в жизнь чувство прекрасного и меняет саму жизнь. На микрон - но меняет. К лучшему.
Все, кому посвящена эта коротенькая зарисовочка истинные артисты своего дела, сумевшие разглядеть в угрюмом замкнутом подростке, нечто такое, что сделало вашего покорного слугу тем, кто он сейчас, и научило хоть немного хоть на йоту, но все же понимать что же такое литература. Дорогие мои! Спасибо Вам.
И (если мне простят подобную наглость) от лица всех неизвестных, (но истинно великих ), артистов сцены, кисти и пера я осмелюсь обратиться к Вам наши дорогие и незаменимые читатели, (слушатели, зрители) с маленькой просьбой:
- «Господа! Не стреляйте в пианиста! Он играет, как умеет!»
Расколы и раскольники.
Автор выражает особую благодарность члену
КМПР, В.П. Ипатову, без бесед с которым
Эта статья не появилась бы…
Вопросы веры весьма занимали наших предков; потаённая раскольничья жизнь захватывала миллионы человек.
Как известно, раскол произошел от неприятия большой частью верующих церковной реформы патриарха Никона в 50-х годах 17 в. Сам Никон за конфликт с царём Алексеем Михайловичем, был затем низложен и умер простым монахом в ссылке, но его реформа расколола церковь на официальную и оппозиционную.
Опустим ненужные подробности, такие, как самосожжения раскольников – (сожглось более 10000 человек!) – ссылку Аввакума Петрова с тремя сподвижниками в Пустозёрский острог, боярыню Морозову и прочие «лишние» детали. Для нас важно другое, раскол породил религиозную эмиграцию богатого купечества – сначала в Стародубье, затем на остров Ветка на реке Сож, в скиты на Керженец и на реку Иргиз. Сильные общины старообрядцев сложились по всему Поволжью, в Сибири, на Кавказе, Польше, Турции, на территории Румынии и повсеместно стали влиятельной экономической силой.
Два самых главных раскольничьих толка – поповцы и беспоповцы. ( Сам автор – православный христианин, но его дед принадлежал к первому толку). В их названиях отражены различия в отправлении культа. Поповцев еще иначе называют «австрийской» или «белокриницкой» иерархией; ниже я объясню почему.
Поповцы используют своих священников, и у них есть даже архиепископы. Этот толк успешно сотрудничал с правительством и на сегодняшний день он самый многочисленный. Их идейным центром стало кладбище за Рогожской заставой Москвы, где они в 1771 году с согласия властей, создали сначала чумной карантин, а затем и официально зарегистрированную общину с часовней. Екатерина Вторая много сделала для примирения с раскольниками, разрешив им указами 1762-го, 1769-го и 1785-го годов вернуться из эмиграции, не брить бороду, носить свое платье; они были допущены к свидетельствованию в суде и занятию выборных должностей.
Очень скоро Рогожская община стала мощнейшим общероссийским торгово-промышленным объединением в форме своеобразной закрытой касты. Имея одноверческие общины почти во всех губерниях, она использовала их в качестве сети своих торговых представительств, почти полностью взяв под контроль торговлю хлебом, скотом, рыбой, по всей европейской части России и на Урале. Рогожцы – путем торговых сговоров на ярмарках – диктовали цены на важнейшие товары. Кроме того, от них финансово зависели и, следовательно, им подчинялись, колонии поповцев на Кержеце, в Семеновском уезде Нижегородской губернии, и на реке Игриз в Саратовской губернии. А там, в скитах и монастырях, готовили, точнее «перемазывали» беглых священников для всех поповских общин.
