«Довольный <…> успехом генерала Фриана и других дивизий маршала Даву, император решил, что наступил момент пустить в дело всю гвардию, чтобы завершить победу. Внутренний голос нашептывал ему, что Париж остался за 800 лье, что перед ним Москва. Мысль вступить в этот город с торжеством победителя, казалось, оживила его взор, и он сказал мне: „Отыщите Сорбье, пусть он поставит всю артиллерию моей гвардии на позицию, занятую генералом Фрианом, куда вы с ним поедете; он развернет 60 орудий под прямым углом над неприятельской линией, чтобы раздавить ее с фланга, а Мюрат его поддержит. Идите“. Я мчусь галопом к горячему генералу Сорбье. Он не верит мне, едва дает мне время объясниться и нетерпеливо отвечает: „Мы должны были это сделать более часу тому назад“».
Примерно в полдень маршал Мюрат направил южнее деревни Семеновское кавалерийские корпуса генералов Латур-Мобура и Нансути.
Одновременно с кирасирами атаковала польская уланская дивизия генерала Рожнецкого, построенная в две линии, а также саксонская конная гвардия и вестфальская конница генерала Лепеля. Они повели атаку на русские войска, истерзанные огнем артиллерии, но ничто не могло сломить их геройского духа.
Лейб-гвардии Измайловский и Литовский полки (пока нетронутые русские резервы), построившись в каре, отбили три атаки кавалерии Нансути батальным огнем. При этом доскакавшие до каре смельчаки умирали на штыках гвардейцев.
Французские драгуны
Генерал А. П. Ермолов:
«Генерал-лейтенант Тучков 1-й получил опасную рану, и корпус его перешел под команду Коновницына, которого храбрость в сей день явилась в полном блеске. Преткнулись шаги неприятеля к успехам. Стремительные атаки его кавалерии не произвели никакого действия! Лейб-гвардии Измайловский полк с бесстрашием противостал нескольким из них. Не с таковым хладнокровием лейб-гвардии Литовский полк встречал неприятельскую конницу, не равное к нему, как к другим войскам, имел неприятель уважение».
Генерал Н. Н. Раевский:
«Я был возле Барклая в то время, когда пьяные неприятельские кирасиры скакали между нашими каре без пользы и без цели; прогоняемые ружейным огнем, они то скрывались в овраг, то снова появлялись около каре».
Генерал Э. Ф. Сен-При:
«Неприятельская кавалерия старалась обойти деревню, и, после многих попыток, нескольким полкам саксонских кирасир удалось пробраться по лощине между деревней Семеновкой и центральной батареей. Их внезапное появление распространило беспорядок в первой линии, но они были встречены в упор (залпами) гвардейскими полками, Литовским и Измайловским, и затем атакованы всей кавалерией, которая обратила их в бегство и многих изрубила. Тем не менее цель французов была достигнута, пехота их воспользовалась этой минутой беспорядка, чтобы овладеть деревней, из которой нам впоследствии уже невозможно их выбить вследствие недостатка зарядов и даже артиллерии».
Адъютант Кутузова А. И. Михайловский-Данилевский:
«Такие подвиги не могли совершаться без больших потерь. В Литовском полку из 1783 человек убито, ранено и без вести пропало 953».
Литовский и Измайловский полки входили в состав 5-го гвардейского корпуса. В нем же еще были лейб-гвардии Преображенский и лейб-гвардии Семеновские полки — элита русской пехоты.
Многие специалисты отмечали слишком близкое расположение русских резервов, отчего они несли большие потери, даже еще не вступив в сражение.
Офицер-квартирмейстер А. Н. Муравьев:
«Неприятельские ядра долетали до двух гвардейских полков — Преображенского и Семеновского, — стоявших в резерве и которые без выстрела с их стороны потеряли много народа».
Офицер-квартирмейстер Н. Н. Муравьев:
«Французская Старая гвардия еще в дело не вступала, тогда как часть нашей гвардии потеряла уже довольно большое количество людей, и Преображенский и Семеновский полки, не сделав ни одного ружейного выстрела, понесли от одних ядер до 400 человек урона в каждом».
Это выглядело крайне неразумно, ведь это были лучшие русские войска.
Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Атака саксонских кирасир» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»
Адъютант Барклая В. И. Левенштерн:
«Сражение перешло в рукопашную схватку: сражающиеся смешались, не было более правильных рядов, не было сомкнутых колонн, были только более или менее многочисленные группы, которые сталкивались одна с другой; люди дрались спереди, сзади: свои и враги смешались. Пехота, построенная в каре, едва не стреляла со всех фронтов одновременно. Личная храбрость и сообразительность имели полную возможность высказать себя в этот достопамятный день».
Не следует забывать, что одновременно велись атаки и на Курганную высоту (батарею Раевского).
Саксонские кирасиры
Генерал М. Б. Барклай-де-Толли:
«Генералу Дохтурову поручено было начальство над 2-ю армией: его пехота совершенно была разбита и рассеяна в малых кучках, оставленных уже за главной квартирой на большой Можайской дороге; три гвардейские полка отступили в изрядном устройстве и приближались к прочим гвардейским полкам, выстроенным мною в резерве с 2-м кавалерийским корпусом позади 4-го».
На самом деле, русская гвардия, выстроившись в каре, в течение нескольких часов отбивала атаки «железных всадников» Наполеона, то есть кирасир из корпусов генералов Нансути и Латур-Мобура.
Вахмистр 2-го кирасирского полка Огюст Тирион:
«Мгновенно развернутая, эта железная линия, предводимая Мюратом, понеслась в атаку. Ничто не устояло, все было опрокинуто, пройдено и взято».
Естественно, «русская сторона» не согласна с такой постановкой вопроса.
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Кавалерия Нансути и Латур-Мобура сделал отчаянную попытку прорваться через левый фланг русских, но лейб-гвардии Измайловский и Литовский полки, окруженные неприятельскими эскадронами, построились в каре и, несмотря на убийственный огонь, отбили французских кирасиров».
Генерал М. Б. Барклай-де-Толли:
«Храбрые сии войска не замешались, но приняли неприятеля с задних фасов своих каре; огонь, производимый ими и нашей конной артиллерией, привел в беспорядок неприятельские ряды».
Генерал П. П. Коновницын:
«Я, видя стремление всей неприятельской кавалерии, от коей тучи пыли от земли до небес столбом показывали мне ее ко мне приближение, я с Измайловским полком, устроя его в шахматные каре, решился выждать всю неприятельскую кавалерию, которая в виде вихря на меня налетела. Не буду заниматься счетом шагов от каре, в коих обложил неприятель мой карей, но скажу, что он был так близок, что каждая, можно сказать, пуля наша валила своего всадника <…> Такового рода были три неприятельские атаки, и все безуспешные. Измайловские гренадеры, не расстраивая строя, бросились на гигантов, окованных латами, и свергали сих странных всадников штыками <…> Литовский гвардейский полк был от меня левее на высоте и тут же невероятную стойкость и храбрость оказывал».
Потом на помощь гвардии были посланы: на юге — кирасирская бригада И. М. Дуки, на севере — кирасирская бригада Н. М. Бороздина и 4-й кавалерийский корпус графа К. К. Сиверса.
Этим наступление наполеоновских войск на левом фланге русских было окончательно остановлено.
Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Русские резервы» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»
Тем не менее приходится констатировать: после ранения князя П. И. Багратиона Наполеону удалось отодвинуть левое крыло русской армии на расстояние почти километра. Однако этот успех не привел к тому решительному результату, на который рассчитывал император французов.
В этой боевой суматохе едва не погиб командующий 1-й армией.
Французские кирасиры
Адъютант Барклая В. И. Левенштерн:
«Барклай поспешил к тому пункту, где произошло замешательство, но так как его лошадь была ранена, хотя и продолжала скакать, то он очутился в большой опасности. Его преследовали несколько польских уланов. Мы сделали попытку спасти нашего генерала. Несколько кавалеристов разных полков, коих нам удалось собрать, помогли нам в этом; мы бросились на польских улан, из коих одни были нами изрублены, а другие обращены в бегство. Барклай был спасен. Он поскакал в галоп к Кутузову и застал его неподвижно на том же самом месте, окруженным многочисленной свитой.
