Так или иначе, но разведывательный отряд остался с двумя крейсерами - явно недостаточное количество для прикрытия, в связи с чем выходы кораблей этого класса в Северное море прекратились. "Нюрнберг" не смог принять участие в захвате Дании и Норвегии, а после "Учений на Везере" активность понесшего тяжелые потери германского флота упала почти до нуля. В распоряжение командования Кригсмарине оставалось всего 4 легких крейсера: "Нюрнберг", "Лейпциг", "Кельн" и "Эмден", из которых неполноценный "Лейпциг" и устаревший "Эмден" имели малое боевое значение. Именно это предопределило судьбу вполне боеспособного "Нюрнберга". Непригодный к крейсерским операциям, он оказался не слишком нужным ни в Норвегии, ни в Северном море. Правда, короткое время с июня по июль он базировался в норвежских водах, но активных выходов не совершал. Только в декабре 1940 г наметилась операция по минированию входа в пролив Скагеррак (практически рядом со своими базами!), которую должны были предпринять "Нюрнберг" и "Кельн", однако и она не состоялась. Хотя оба крейсера приняли мины и вышли в море 4 декабря, командование группы "Север" вскоре отозвало их из-за плохой погоды. Для легких крейсеров оставался единственный путь - на Балтику, в состав учебной эскадры.
С началом войны против СССР действия сосредоточенных в Балтийском море значительных сил, включавших линкор "Тирпиц", активизировались. В сентябре они пытались блокировать Финский залив от казавшегося возможным выхода советских надводных сил, причем "Нюрнберг" вместе с "Кельном" входили в состав северной группы, предназначенной непосредственно для боя с силами прорыва. Однако в отличие от "Лейпцига" и "Кельна", участвовавших в обстрелах берега, "Нюрнбергу" так и не удалось "понюхать пороха".
В конце осени 1941 г ОКМ, убедившееся в пассивности заблокированных крупных кораблей советских ВМС, сочло, что легкие крейсера все же следует попытаться задействовать более активно вместе с остальным флотом. (История этого вопроса подробно описана в истории "Кельна).
В начале 1942 г предполагалось поставить "Нюрнберг", как и "Кельн", на 6-недельную модернизацию (с 15 января по 28 февраля). Однако в конце концов модернизация приняла более значительные масштабы, и должна была занять не менее трех месяцев.
Крейсер отправился на завод "Дойче Верке" в Киле, где помимо других работ, на нем заменили турбины. Как и следовало ожидать, намечавшийся срок ввода в строй (июль 1942 г) выдержать не удалось, и только 11 ноября 1942 г "Нюрнберг" отправился в Норвегию. 2 декабря он прибыл в Нарвик - очень не вовремя. Вскоре произошел злосчастный "новогодний бой", после которого немецкий надводный флот окончательно стал угрозой только потенциальной. Самый современный из легких крейсеров Германии ни разу не вышел в боевой поход в течение полугода. Вынужденное безделье в маленьких северных портах сильно сказалось на боевом духе команды, и возвращение в Киль 3 мая 1943 г было воспринято как избавление. Не сделавший ни одного выстрела по противнику, "Нюрнберг" тем не менее требовал профилактического ремонта, который был осуществлен на верфи ВМФ в Вильгельмсхафене. К концу года крейсер вновь приступил к учебной службе на Балтике. Там же он провел практически весь следующий, 1944 г, не участвуя ни в чем, кроме небольших тренировочных выходов вдоль побережья. Несомненно, его судьба оказалась бы подобной судьбе оставшихся на Балтийском море германских кораблей, если бы не последовавший в конце декабря приказ сменить "Эмден" в качестве минного заградителя для обороны Датских проливов. 3 января 1945 г "Нюрнберг" покинул Свинемюнде и через 4 дня прибыл в Осло. Здесь его наконец-таки ждала активная служба. На крейсере поднял флаг контр-адмирал Крейш, и корабль совершил несколько выходов для постановки мин. Однако быстро выяснилось, что его боеспособность осталась исключительно низкой, поскольку основу экипажа составляли постоянно меняющиеся ученики морских школ. Поступил приказ как можно скорее довести крейсер "до кондиции" и вновь направить в Балтийское море. 27 января он прибыл в столицу Дании. Однако к непрекращающейся нехватке личного состава прибавился недостаток топлива, и "Нюрнберг" простоял до конца войны в Копенгагене, практически не выходя из порта.
Это спасло новейший легкий крейсер Германии: столица Дании не подвергалась ожесточенным воздушным налетам, погубившим крупные боевые корабли, оставшиеся в германских портах. Теперь его ждал плен.
После общей капитуляции к борту "Нюрнберга" отшвартовался английский крейсер ПВО "Дидо", офицеры которого изъяли большинство технической и служебной документации. 22 мая командование британских ВМФ в Копенгагене приказало поднять флаг, свидетельствующий о сдаче, хотя немецкая команда осталась на борту. Опасаясь, что немецкие корабли могут повторить удавшийся в первую мировую войну в Скапа-Флоу "трюк" с самозатоплением, англичане решили увести лучшие из них под более сильную охрану в Германию. 24 мая "Нюрнберг" и тяжелый крейсер "Принц Ойген" под конвоем британского тяжелого крейсера "Девоншир", крейсера ПВО "Дидо" и двух эсминцев отправились в Вильгельмсхафен. Там и решилась окончательная судьба "Нюрнберга". В соответствии с разделом остатков германского флота наиболее крупный из находившихся наплаву боевых кораблей противника, которые было разрешено оставить на службе, достался Советскому Союзу. Англичане решили "от греха подальше" поставить его в сухой док, опасаясь актов саботажа.
Процедура распределения трофеев была обставлена как настоящая боевая операция. Поскольку практически все германские порты находились в зоне оккупации Британии, ответственность за передачу немецких кораблей союзникам, названную операцией "Сильвер", несли англичане, подошедшие к ней крайне серьезно. В сентябре был составлен план технической подготовки судов к переходу, а 4 декабря последовал приказ под грифом "Строго секретно", регламентирующий процедуру перехода "русской" части германского флота под контроль советских моряков. Хотя на "Нюрнберге" по- прежнему оставалось свыше 200 немецких моряков, там уже находились британские караулы, которым был отдано указание в случае необходимости открывать огонь, причем в приказе адмирала Бэрроу говорилось, что "если начнете стрелять, то стреляйте на поражение!". Появление советского экипажа англичане провели хитрым образом. За 4 дня до Рождества 1945 г немецкую команду посадили на грузовики и на двое суток вывезли из Вильгельмсхафена. По завершении "прогулки" на трапе их уже встретили советские моряки. Последний германский командир, капитан цур зее Гисслер, получил две письменные гарантии - от британцев и от советского командования, о том, что после доставки крейсера в СССР все люди будут возвращены в Германию "если будет установлено, что не совершено ни единого акта диверсии", 1 января 1946 г состоялась передача крейсера, а 2 января "Нюрнберг", на котором поднял флаг вице-адмирал Ралль, в сопровождении радиоуправляемого корабля-цели "Гессен", его миноносца управления "Блиц", эсминца "Z-15" и миноносцев "Т-33" и "Т-107", взял курс на Лиепаю. Отряд сопровождали британские эскортные корабли "Хэмблдон" и "Холдернесс", а на борту "Нюрнберга" продолжал оставаться английский караул.
5 января отряд подошел к Либаве. По воспоминаниям немецких участников перехода, Ралль отдал приказ бросить якорь на внешнем рейде, несмотря на сильное волнение. Якорная цепь оборвалась, и крейсер оказался рядом с непротраленным минным заграждением в наступающих сумерках. Немецкий историк К. Беккер утверждает, что Гисслер и германская команда чуть ли не спасли "Нюрнберг", всю ночь управляясь по радару, показаниям которого не доверяли советсие моряки. Наутро подошел буксир, но из-за продолжавшегося волнения буксирные концы вс время рвались. Тогда якобы Гисслер самостоятельно провел крейсер через узкий проход, удостоившись от адмирала комплимента: "С этим маневром не справился бы ни один русский офицер". Советские источники этой истории не подтверждают. Во всяком случае, никаких претензий к германской команде не имелось, и она вскоре отправилась на родину на плавбазе "Отто Вюнше".
Так закончилась служба последнего германского легкого крейсера в немецком ВМФ. По прибытии в Советский Союз относительно новый корабль, находившийся в неплохом техническом состоянии, был введен в состав действующих сил. 13 февраля 1946 г он получил название "Адмирал Макаров" и с 15 февраля был включен в состав Северо-Балтийского (8-го) флота. Некоторое время бывший германец даже нес флаг командующего этим флотом, вице-адмирала В.Ф.Зозули. 7 ноября 1947 г он вместе с другими морскими трофеями принял участие в традиционном параде на Неве.
Стратегия использования германских флотских трофеев в советском флоте предусматривала минимальные работы и полноценное применение кораблей до исчерпания ресурсов энергетической установки, после чего предполагалось ставить их на прикол или сдавать на слом. В 1948-1950 гг была осуществлена соответствующая модернизация "Нюрнберга", в ходе которой вся легкую зенитную артиллерию и торпедные аппараты заменили на советские образцы. Замене подверглось также радиолокационное оборудование; чтобы разместить антенны вновь устанавливаемых РЛС, пришлось усилить заднюю мачту, замененную треногой. Модернизированный крейсер совершил еще несколько учебных походов, но вместе с выработкой срока службы котлов и турбин подходила к концу и его активная служба. Выведенный из состава боевого флота и переклассифицированный в учебное судно 21 февраля 1957 г, он пробыл в этом качестве еще 2 года, после чего в феврале 1959 г был окончательно исключен из состава ВМФ и списан для разборки. 13 марта 1957 г с "Макарова" сняли экипаж, а позже вместо разборочных работ перевели в Кронштадт в качестве плавучей казармы. С бывшего "Нюрнберга" начали постепенно снимать вооружение и оборудование. Процесс этот затянулся на несколько лет, и только весной 1960 г он был сдан на слом. Место окончательного "успокоения" последнего крейсера Кригсмарине не вполне ясно: наиболее достоверной представляется версия о том, что его "ободранный" в Ленинграде корпус перевели в Калининград, где окончательно разобрали в 1967-1968 гг.
