Ознакомительная версия.
По той же причине не числятся в списках военнопленных крымские татары, штурмовавшие для Манштейна Севастополь, калмыки и т. п. Не числятся эстонцы, латыши и литовцы, имевшие в составе гитлеровских войск свои национальные дивизии, но считавшиеся советскими гражданами и отсидевшие в связи с этим свои мизерные сроки в лагерях ГУЛАГа, а не в лагерях ГУПВИ. (ГУЛАГ — главное управление лагерей — занимался содержанием преступников, а ГУПВИ — главное управление по делам военнопленных и интернированных — пленными.) Между тем даже в ГУПВИ попадали не все пленные, поскольку это управление подсчитывало только тех, кто попадал к нему в тыловые лагеря из фронтовых пересылочных пунктов. Но с 1943 года в СССР начали формироваться национальные дивизии поляков, чехов, румын для борьбы с немцами. И пленных этих национальностей направляли не в ГУПВИ, а сразу в пункты комплектования таких соединений — воевали вместе с немцами, пусть повоюют и против них! Таких, между прочим, было 600 тыс. Даже де Голлю в его армию было послано 1500 французов.
Полезный вывод
В годы Второй мировой войны против Советского Союза, имевшего первоначальную численность населения чуть более 190 млн человек, воевала европейская коалиция численностью более 400 млн человек, и когда мы были не россиянами, а советскими гражданами, мы эту коалицию разгромили.
Главный враг СССР в Европе
Одним из основных и выдающихся участников той войны был английский премьер-министр Уинстон Черчилль. Он был яростный и непримиримый враг коммунизма и СССР потому, что был яростным патриотом Британской империи, для которой коммунизм являлся реальной угрозой. Но Черчилль был выдающимся деятелем, достаточно умным, чтобы не подличать и не врать по мелочам. Такой враг не может не вызывать уважения.
Чуть ли не сразу после окончания второй мировой войны Черчилль призвал англоязычные страны начать новую, «холодную» войну против СССР, начать с тем, чтобы не допустить распространения коммунизма по всему миру. В своем известном выступлении в Фултоне 6 марта 1946 года он, чтобы убедить слушателей в правомерности своего упреждающего шага против СССР, кратко остановился и на начале Второй мировой:
«Никогда еще в истории не было войны, которую было бы легче предотвратить своевременными действиями, чем та, которая только что разорила огромные области земного шара. Ее, я убежден, можно было предотвратить без единого выстрела, и сегодня Германия была бы могущественной, процветающей и уважаемой страной; но тогда меня слушать не пожелали, и один за другим мы оказались втянутыми в ужасный смерч».
Из этих его слов со всей определенностью следует, что Германия была так слаба накануне войны, что без содействия, без попустительства остальных стран, в том числе и своих будущих жертв, начать войну просто не смогла бы. Так что же случилось? Почему жертвы войны выступили ее пособниками?
Да, Черчилль был великим политиком. Но значит ли это, что остальные политики мира были идиотами и ничего не видели? В свете сегодняшней лжи о начале войны кажется, что это так. А на самом деле?
Нет, конечно! Тогдашние руководители США, Великобритании, Франции и более мелких государств были далеко не глупые люди, и действовали они по тем обстоятельствам логично, это нам сегодня следует задать вопрос: а все ли мы знаем о той войне, чтобы оценить их логику?
Начать рассказ следует с Германии, с Гитлера, с национал-социализма. Гитлер, по национальности австриец, был выходцем из народа. С началом первой мировой войны он добровольцем пошел на фронт и на передовой провоевал всю войну. Был ранен, отравлен газами, награжден. После войны вступил в маленькую партию, дал этой партии свои идеи, и через 14 лет эта партия — Национал-социалистическая рабочая партия Германии — победила на общегерманских выборах вполне демократическим путем.
Какие же идеи повели немцев за Гитлером?
Их следует разделить на мировоззренческие (национал-социализм) и идею государственного строительства Германии.
Национализм Гитлера повторял еврейский расизм. Еврейские расисты считают, что только евреи богоизбранная нация, а остальные нации — гои, недочеловеки, и Гитлер это у них перенял: он точно так же считал, что высшей нацией мира являются арийцы и их высшая ветвь — германцы, а остальные нации — это недочеловеки.
В социализме Гитлер полностью отказался от главных догм Маркса — от классовой борьбы и интернационализма. Геббельс пояснял рабочим Германии, что советский большевизм — это коммунизм для всех наций, а германский национал-социализм — это коммунизм исключительно для немцев.
Отказавшись от классовой борьбы, Гитлер, национализируя уже имеющиеся предприятия, не отбирал их у капиталистов. Он просто поставил капиталистов в жесткие рамки единого государственного хозяйственного плана и под жесткий контроль за прибылью. При нем капиталисты не могли перевести и спрятать деньги за границей, купить себе в Англии футбольную команду или парочку океанских яхт и чрезмерно расходовать прибыль на создание себе излишней роскоши. Они обязаны были свою прибыль вкладывать в развитие производства на благо Германии, и поэтому германские предприятия той поры вполне можно было считать национализированными, невзирая на то что большинство из них имело частного владельца.
Если формула Марксового, а затем и большевистского социализма была материальной и оттого убогой — «от каждого по способности, каждому по труду», то формула социализма Гитлера обращена была в первую очередь к духовному в каждом человеке и, кстати, была начисто лишена уравниловки. «Хрестоматия немецкой молодежи» в 1938 году учила:
«Социализм означает: общее благо выше личных интересов.
Социализм означает: думать не о себе, а о целом, о нации, о государстве.
Социализм означает: каждому свое, а не каждому одно и то же». Гитлеровский социализм обеспечил исключительное сплочение немцев вокруг своего государства. Когда началась война, измена военнослужащих воюющих с Германией государств была обычным делом — на сторону немцев переходили сотнями тысяч. А в сухопутных и военно-воздушных силах Германии за 5 лет войны из 19 млн призванных изменили присяге всего 615 человек, и из них — ни одного офицера!
Было и еще одно отличие национал-социализма от марксизма. Марксизм утверждает, что победа социализма в одной стране невозможна, и требует от коммунистов распространять коммунистические идеи по всему миру. А Гитлер совершенно определенно указывал, что национал-социализм для экспорта не предназначен — он исключительно для внутреннего использования немцами, а какой там строй будет в других странах — немцам наплевать!
Давайте глазами политиков той Европы взглянем на нацистскую Германию тех лет с позиций их мировоззрений.
Как должны были смотреть на национал-социализм в СССР? Безусловно, как на идейного врага, самого страшного врага — частная собственность на средства производства сохранена, интернационализм под запретом. Со своей стороны, и Гитлер с самого начала создания своей партии основным врагом определил марксистов-коммунистов как носителей идеологии недочеловеков.
А как на национал-социализм должны были смотреть политики буржуазных стран? Как на довольно экстравагантное течение, которое, как комплекс идей, ничем этим странам не угрожает. Гитлер не распространял свои идеи вне Германии, не лишал средств производства капиталистов даже в Германии и тем более не претендовал на это в других странах. За рубежом его национализм и претензии немцев на то, чтобы быть сверхчеловеками, могли казаться несколько радикальными, но ведь в любой стране есть националисты, поскольку быть патриотом и не быть националистом достаточно сложно: даже себе трудно объяснить, какой же нации ты патриот.
Итак, отметим естественный штрих тогдашней политической ситуации в мире — германского национал-социализма боялись только в СССР, а в остальных странах в национал-социализме видели только врага коммунизма, и из принципа «враг моего врага — мой друг» не могли не приветствовать его.
Теперь рассмотрим комплекс государственных идей Гитлера. Для этого лучше всего обратиться к «Майн Кампф» — его основной мировоззренческой и государственной программе действий. Эта книга была написана в 1927 году, издавалась в миллионах экземпляров и, безусловно, была известна любому политику Европы и мира.
Рассмотрев в «Майн Кампф» демографическое состояние Германии, Гитлер приходит к выводу, что подлинная независимость Германии невозможна без достаточного количества земли для пропитания нации, и этой земли катастрофически не хватает. Варианты типа ограничения рождаемости Гитлер рассматривает, но отметает как негодные. Земли вне Европы — всякие там колонии, — его не устраивают, и он достаточно логично объясняет, почему.
Ознакомительная версия.
