Константин Яковлевич Шемякин—генерал-майор, в августе 1914 года начальник штаба XX армейского корпуса.
Т.е. раненых во время Гумбинненского сражения.
Так начальник штаба 8-й армии Э. Людендорф считал, что если бы 1-я армия П.К. Ренненкампфа, перегруппировавшись, после Гумбинненского сражения, начала бы наступление, то «при превосходстве сил русских нам не удалось бы удержать линию Вислы» и 8-й германской армии пришлось бы отступить за Вислу, а «в тех условиях, — признался Э. Людендорф в своих воспоминаниях, — в которых развивались события, отступление за Вислу вело бы нас к поражению». (Людендорф Э. Мои воспоминания о войне. 1914—1918 гг. Т. 1.М., 1923. С. 41.)
Генерал А. Ниссель ошибся, в действительности германским командованием было переброшено на Восточный фронт 2 корпуса и 1 кавалерийская дивизия. См.: напр.: Зайончковский A.M. Первая мировая война. СПб., 2002. С. 145.
Эту же мысль о значении Гумбинненского сражения, и не менее эмоционально, чем французский генерал А. Ниссель, высказал и представитель противника немецкий генерал Э. Людендорф, расставив, естественно, другие акценты, признав поражение, он писал: «Наше наступление на Западе также (как и на Востоке, после поражения под Гумбинненом немецких войск. — Н.П.) потерпело крушение, так как генерал Мольтке взял войска из победоносного положения, и благодаря этому 9 сентября 1914 г. совершилась драма на Марне». (См.: Епанчин Н. На службе трёх императоров. Воспоминания. М., 1996. С. 399.)
Ту же мысль о спасении Франции в августе 1914 года Россией высказал и У. Черчилль: «Быстрая мобилизация русских армий и их стремительный натиск на Германию и Австрию были существенно необходимы для того, чтобы спасти Францию от уничтожения в первые же два месяца войны». (См.: Черчилль В. Мировой кризис. М. —Л., 1932. С. 39.)
А.П. Будберг в августе 1914 года исполнял должность Генерал-квартирмейстера штаба 10-й армии.
К полудню, в самый разгар битвы, не выдержав натиска немцев, отступили XX армейский корпус и 40-я пехотная дивизия, оголив фланги III корпуса, который сдерживал атаки немцев в центре русской обороны, и тем самым создав реальную угрозу его окружения. Казалось, ещё немного, ещё последнее усилие и последний натиск со стороны немцев, и натянутая струна лопнет, оборона III корпуса будет прорвана, русские будут опрокинуты и уничтожены. В этот переломный момент сражения, командующий III корпусом генерал от инфантерии Н.А. Епанчин сохранил выдержку, не потерял присутствие духа и ясность ума, и принял, как выяснилось потом, единственно правильное решение. Видя, что наступательный порыв немцев выдыхается, он около двух часов дня отдал приказ о контрнаступлении, которое и решило исход Гумбинненского сражения. Именно этот приказ, по телеграфу, и попросил отменить П.К. Ренненкампф, но Н.А. Епанчин отказался. (См.: Епанчин Н. На службе трёх императоров. Воспоминания. М., 1996. С. 407.) В ответ П.К. Ренненкампф приехал в штаб III армейского корпуса и, не сдерживая себя, по словам Н.А. Епанчина: «…бросился мне на грудь с плачем. “Николай Алексеевич, что же это будет”, — повторял он в совершенном расстройстве». (См.: Епанчин Н. На службе трёх императоров. Воспоминания. М., 1996. С. 407.) Такое поведение П.К. Ренненкампфа граничило с истерикой, и в этот момент он вряд ли был способен адекватно командовать армией.
Первоначально получив сведения об отступлении противника, П.К. Ренненкампф отдал, между тремя и четырьмя часами дня, приказ о преследовании отступающего врага, но затем он отменил его, узнав, что свой отход немцы прикрывают тяжёлой артиллерией.
Приблизительно в это время или немного позже произошёл эпизод, характеризующий поведение и действия П.К. Ренненкампфа, и принимаемые им решения в поворотные моменты Гумбинненского сражения. Когда стало понятно, что немецкий корпус генерала А. Макензена дрогнул и начал отступление, еле стоявший на ногах от усталости штабной офицер попросил П.К. Ренненкампфа разрешения отдохнуть, тот позволил ему лечь спать не раздеваясь. Через час, когда стало известно, что немцы разбиты и в панике покидают поле боя, командующий армией разбудил офицера и произнёс: «Теперь можете раздеться, противник отступает». Эта картинность поступка П.К. Ренненкампфа только утверждает нас в сознании, что П.К. Ренненкампф не был от природы наделён ни даром полководца, ни талантом военного организатора. А ведь в конечном итоге в любом сражении победа зависит, по большому счёту, от смелости, воли и таланта только одного человека — полководца, качествами которого П.К. Ренненкампф не обладал.
После Гумбинненского сражения 17-й корпус под командованием генерала А. Макензена был не просто разгромлен, но и «настолько потрясен, — написал участник событий А.К. Коленковский, — что в течение всей последовавшей ночи собирался и приводился в порядок, причем сам командир корпуса не знал, где его части». (См.: Коленковский А. Манёвренный период Первой мировой войны 1914 г. М., 1940. С. 187.)
Такое развитие событий было вполне возможно. Это признавал, например, генерал Г. Франсуа. В своих воспоминаниях он писал: «После боя у Гумбиннена, т.е. 8 августа, русская конница имела открытый путь. Сражения в Восточной Пруссии имели бы иные последствия, и армия генерала Самсонова была бы избавлена от катастрофы у Танненберга, если бы конница генерала Ренненкампфа преследовала по пятам отступаюпще германские корпуса». (См.: Епанчин Н. На службе трёх императоров. Воспоминания. М., 1996. С. 408.)
Назначение Э. Людендорфа, по сути, произошло 9/22 августа, когда он получил письмо от заместителя начальника Полевого генерального штаба германской армии генерала Г. фон Штейна с предложением занять эту должность.
Город Тапиау в восточной Пруссии. Современный город Гвардейск в Калининградской области РФ.
Тапиау обстреливался русской артиллерией, в том числе, и во время боёв на этом участке фронта. Так, например, П.К. Ренненкампф доносил командующему фронтом Я.Г. Жилинскому 16/29августа 1914 года:
«12 час. 15 мин.
Белосток Генералу Жилинскому.
…Донесением 3-го корпуса 25-я дивизия с 12 час. 30 мин. дня ведёт артиллерийский бой, гаубичные батареи обстреливают Тапиау фугасными бомбами.
…Ренненкампф».
(См.: Восточно-Прусская операция. Сборник документов. М, 1939. С. 227.)
Река Дейме, на рубеже которой остановились и укрепились, после Гумбинненского сражения, отступавшие немецкие войска.
Фон Бессер знал, что говорил. Общая численность личного состава его эрзац-батальона, по расписанию военного времени, составляла 660 человек. Потери батальона в Гумбинненском сражении составили 20% личного состава. (См.: РГВИА. Ф. 2019. Оп. 1. Д. 642. Л. 26.)
В бою 19 августа/1 сентября у деревни Лаукишкен, по словам фон Бессера, батальон «имел большие потери из-за численного превосходства неприятеля, так что ещё около 20% считаются пропавшими без вести». (См.: РГВИА. Ф. 2019. Оп. 1. Д. 642. Л. 40.)
21 августа/3 сентября капитан записал в дневнике, что его вконец измождённому эрзац-батальону, понёсшему в предыдущих боях существенные потери, пришлось занимать участок обороны южнее Лабиау, у селения Гросс Попельн, протяжённостью в четыре километра. (См.: РГВИА. Ф. 2019. Оп. 1. Д. 642. Л. 40.) Таким образом, при численности батальона, после всех потерь, приблизительно, в 500—550 человек, на один километр обороны в черте эрзац-батальона фон Бессера приходилось менее 140 человек.
Созданная весной 1915 года, по требованию самого П.К. Ренненкампфа, специальная комиссия по расследованию его действий во время Восточно-Прусской операции не установила вины П.К. Ренненкампфа в разгроме 2-й армии А.В. Самсонова и поражения самой 1-й армии. Но к этому времени, в ноябре 1914 года, П.К. Ренненкампф был отстранён от командования армией и переведён в распоряжение военного министра. Причины отстранения П.К. Ренненкампфа от должности командующего армией в ноябре 1914 года были симптоматичны, и их чётко назвал командующий Северо-Западным фронтом генерал Н.В. Рузский: «Причиной увольнения от должности генерал-адъютанта Ренненкампфа послужила проявленная им полная неспособность управлять подчиненными ему войсками как во время ведения ими боя, так и в период маневрирования до боя и после боя… Причина …имела своими последствиями: а) постановку частей в крайне невыгодное положение перед боем и в бою; б) чрезмерный расход войск, благодаря неестественно большой убыли и крайнему утомлению от множества прогульных движений. В отношении других армий эта причина сказывалась в том, что армия генерал-адъютанта Ренненкампфа не только не могла принять должного участия в совместных действиях с другими армиями, но, наоборот, благодаря указанной причине сама часто нуждалась в поддержке со стороны других армий фронта. Генерал-адъютант Ренненкампф в большинстве случаев совершенно не давал себе отчета в общем положении дел и даже не всегда понимал, достижения каких именно целей требует от него окружающая его обстановка». (См.: РГВИА. Ф. 199. Оп. 1. Д. 28. Л. 2—2об.)
