Ознакомительная версия.
Штурмовое орудие StuG III Ausf.F/8
Что же, отчасти это верно. Боевой состав 5-й танковой армии генерал-майора А. Лизюкова выглядел несколько иначе. В трех ее танковых корпусах имелся 641 танк — 83 КВ-1, 228 Т-34, 88 «Матильд» и 242 Т-60. Таким образом, танки Т-60 составляли 38 % от общего количества боевых машин армии, но немецкие танкисты в своих воспоминаниях их так и не заметили. А ведь по штату, действовавшему с июля 1942 года, в советской танковой бригаде полагалось иметь 32 танка Т-34 и 21 танк Т-60 или Т-70, в отдельном танковом полку механизированной бригады — 23 Т-34 и 16 Т-60 или Т-70. То есть легкие боевые машины составляли порядка 40 % танкового парка Красной Армии. Подобная ситуация сохранялась вплоть до конца 1943 года, так как штат танковой бригады, по которому она стала однородной и насчитывала 65 танков Т-34, был введен только в ноябре 1943-го.
Количество танков Т-34 превысило половину танкового парка Красной Армии только летом 1943 года. Так, например, в танковом парке Центрального и Воронежского фронтов во время Курской битвы Т-34 составляли уже 62 %. Это утверждение легко проиллюстрировать на примере 29-го танкового корпуса — участника Прохоров-ского сражения. В атаке 12 июля 1943 года участвовало 212 его боевых машин: 122 Т-34, 70 Т-70, 11 СУ-122, 9 СУ-76. Потери в тот день корпус понес весьма значительные. Они составили 149 машин — 95 Т-34, 35 Т-70, 1 °CУ-122 и 9 СУ-76. Всего же, танки Т-34 составляли 57 % танков, принимавших участие в атаке, и 63 % потерь. Но, опять-таки, на качественных показателях побед немецких танкистов это почти не отразилось.
В этом плане куда честнее просто указывать количество подбитых машин, не акцентируя внимания на их типе, который не всегда можно было сразу определить. Возвращаясь к рассмотренному выше отрывку из воспоминаний Михаэля Брюннера, позволительно спросить — число танков он определил сразу, а тип? Если только глянул и сразу подсчитал — 30, то мог бы сказать и какого типа. Только Т-34 — сомнительно! Это был декабрь 1943-го, танковые бригады еще не успели перейти на новые штаты и в том бою вполне могли участвовать и танки Т-70.
Истребитель танков «Насхорн» на огневой позиции. Восточный фронт, конец 1944 года.
Горящий легкий танк Т-26. На заднем плане — подбитый тяжелый танк КВ-1. Восточный фронт, 1941 год
Но об этом автор почему-то не пишет. Очевидно, не разглядел, как не разглядели и его коллеги 14 тысяч, выпущенных в 1941–1943 годах танков Т-60 и Т-70. И это притом, что эти машины были, образно выражаясь, «мальчиками для битья» — их реальная боевая ценность была невелика. Но, видимо, как-то несолидно, воюя на «Тигре», записывать в свой боевой счет Т-60, другое дело если «повысить их в звании» до Т-34 или КВ.
Некоторую несуразность в этом вопросе видимо понимают и сами немцы. Ничем другим как попытками немецких историков разнообразить перечень подбитых советских машин можно объяснить «появление» в 1944 году танков КВ-2 или Т-28. Ни того, ни тем более другого, в войсках и в помине не было, как не было и тяжелых танков ИС-3. Об участии последних в боях в Венгрии зимой 1945 года с постоянством достойным лучшего применения продолжают писать отдельные зарубежные авторы.
Все сказанное выше по поводу качественной составляющей побед немецких танкистов на Восточном фронте применимо и к Западному фронту. В Африке танкистов-асов как-то не наблюдалось, а вот в боях в Италии и Северо-Западной Европе многие танкисты из списка поучаствовали. Однако, к ним имеются те же вопросы, что и к их коллегам на Восточном фронте.
В боевом дневнике «Тигра» Вили Фея, например, фигурируют только «кромвели», «черчилли» и «шерманы». Обилие «черчиллей» можно объяснить тем, что в Нормандии 102-й тяжелый танковый батальон СС вел бой с 31-й армейской танковой бригадой, укомплектованной машинами этого типа, которых в британских войсках в целом было немного. Не много было и «кромвелей», поскольку большинство машин в английских, канадских и польских соединениях, не говоря уже об американских, составляли «шерманы». Тем не менее, сводить все потери союзников только к этим трем «престижным» типам нельзя. Ведь были еще и легкие «стюарты», которых немецкие танкисты «не видят» так же, как «не видели» Т-60 и Т-70. Достаточно сказать, что к августу 1944 года в американских войсках в Северо-Западной Европе насчитывалось свыше 1000 «стюартов». В основном это были машины модификации М5А1. Им пришлось нелегко в живых изгородях Нормандии. Даже будучи оснащенными специальными устройствами для их преодоления, легкие танки часто застревали — не хватало мощности — и становились легкой добычей немецких танковых пушек и противотанковой артиллерии. В отличие от американцев, англичане помимо М5А1 применяли в боях на Европейском континенте машины модификации МЗАЗ и даже МЗА1.
Осенью 1944 года в американские и английские войска в Европе начали поступать новые легкие танки М24, вытесняя из боевых частей устаревшие «стюарты». Боевой дебют новых танков состоялся во время сражения в Арденнах в декабре 1944 года. Эти бои показали, что ни по вооружению, ни по бронированию М24 не может тягаться с немецкими танками.
Следует отметить, что на вооружении батальонов истребителей танков армии США и противотанковых подразделений британской армии состояло около 2 тысяч САУ «Вульверин», «Слаггер» и «Ахиллес», внешне, особенно издали, очень похожих на «Шерман», но существенно слабее бронированных, хотя и сильнее вооруженных.
Словом, и при описании побед над танками союзников немецким танкистам и историкам следовало бы быть объективней. Если подбили «Стюарт», то так и писать: «Стюарт», а то все «Шерман», да «Черчилль». Скромнее надо быть, господа!
Однако настало время подвести некие промежуточные итоги. Что же мы имеем в результате анализа (пусть даже в первом приближении) статистики побед германских танковых асов? Выводы можно сделать следующие:
1) указываемое в мемуарной литературе и послевоенных исследованиях число побед немецких танкистов базируется либо на боевых донесениях, либо на личных воспоминаниях;
2) боевые донесения фронтовых частей подвергались сомнению немецким же командованием еще в годы войны;
3) в ряде случаев указанное число побед ничем (или никем) не подтверждено, приведено уже после войны и, скорее всего, не соответствует действительности;
4) имеет место двойной счет, когда одни и те же победы засчитаны и командиру танка и наводчику;
5) объединение в одном списке танкистов и самоходчиков не совсем верно, в крайнем случае, возможно объединение танкистов и членов экипажей штурмовых орудий;
6) в большинстве случаев типаж подбитых танков в немецких донесениях, отчетах и, особенно, в послевоенных исследованиях указывается весьма произвольно.
Подбитые советские легкие плавающие танки Т-40. 1941 год
Английский танк «Валентайн», подбитый на подступах к Москве. Ноябрь 1941 года
Это, так сказать, общие выводы. Подвести итоги боевой деятельности конкретных танковых асов мы попытаемся ниже. При этом имеет смысл рассмотреть танкистов из разных частей списка, что в большей степени гарантирует чистоту анализа. Поскольку мы уже сместили со своего места Книспеля и подвергли серьезному сомнению результаты Шройфа, то начать имеет смысл с достаточно популярного в послевоенное время немецкого танкиста Отто Кариуса.
Своей популярностью Отто Кариус обязан не столько своим победам, сколько своей книге «„Тигры“ в грязи» (Tiger im schlämm), изданной в 1960 году. Впрочем, обо всем по порядку.
Отто Кариус родился 27 мая 1922 года в городке Цвайбрюкен в земле Рейнланд-Пфальц на юго-западе Германии. Он едва успел закончить школу, как началась Вторая мировая война. Отец и старший брат Кариуса были офицерами Вермахта, поэтому его выбор был очевиден. Не дожидаясь своего 18-летия, в мае 1940 года он добровольцем вступил в ряды Вермахта и был направлен в 104-й запасной пехотный батальон. Однако вскоре Кариус опять-таки добровольно записался в танковые войска и прибыл в 7-й запасной танковый батальон в Файхингене на Энце. Курс первоначальной танковой подготовки он прошел на полигоне в Путло-се, а затем был зачислен наводчиком в экипаж танка Pz.38(t) 21-го танкового полка 20-й танковой дивизии.
22 июня 1941 года начался «Поход на восток» и 20-я танковая дивизия перешла советскую границу. Она участвовала в окружении советских войск под Минском, 10 июля вступила в Витебск, вела бои под Смоленском и Вязьмой. Однако в большинстве этих сражений Кариус не участвовал. 1 августа ему было присвоено унтер-офицерское звание, а спустя три дня он получил приказ отбыть в 25-й запасной танковый батальон в Эрланген, откуда, в свою очередь, был направлен в Вюнсдорф на офицерские курсы. По их окончании он поначалу не получил офицерского звания. 1 февраля 1942 года после присвоения звания фельдфебель, Кариус был назначен командиром взвода 10-й роты 21-го танкового полка. Лишь 1 октября 1942 года ему было присвоено звание лейтенанта и вверено командование 1-й ротой.
Ознакомительная версия.
