Относительно движения русских на восток, сэр Раулинсон говорит:
«Каждый, кто следит за движением русских к Индии, по карте Азии, не может не быть поражен тем сходством, которое имеют их движения с операциями армии, открывающей параллели, против осаждаемой крепости. Таким образом, первою параллелью будет русская граница, начерченная двадцать лет назад, и идущая от Каспийского моря через Оренбург и Сибирскую линию, к северу от степи до Иртыша. Со стратегической точки зрения, эта параллель может быть рассматриваема как обсервационная линия. Вторая параллель, которая будет составлять ее демонстрационную линию, есть граница, готовящаяся в настоящее время и которая, сообразно с планом генерала Романовского, будет идти от Красноводского залива, в середине Каспийского моря, к югу от Хивы до Оксуса, и по течению реки до Памира, включая, таким образом, всю узбекскую территорию и ставя в ее зависимость все воды Оксуса и Яксарта.
«Эта параллель на 1000 миль ближе, но она не угрожает прямо Индии, тем более, что авганские горы составляют сильное военное укрепление. Третья параллель, которая будет естественным результатом предварительных операций и на которую Россия когда-нибудь решится, — если переживет революцию в Европе, и катастрофу в Азии, — будет идти от Астрабада к юго-восточной части Каспийского моря, затем по персидской границе до Герата, от него через Хазарейские возвышенности к Оксусу, или может быть через Кандагар к Кабулу. Когда она утвердится таким образом, то положение ее будет внушать опасность. Войска, провиант, оружие могут быть сосредоточены в Астрабаде. Страна между этим портом и Гератом открыта и в нее легко может доставляться все необходимое. Линия военных постов соединит обе позиции, будет держать в страхе туркменов, следовательно будет выгодна для Персии и доставит России ее содействие. Герат часто называли «ключем Индии» и он вполне заслужил свою репутацию, как самая важная военная позиция. Окружающие город земляные укрепления — колоссальных размеров и могут быть безгранично усилены. Воды много, дороги изо всех больших городов, из которых только может доставляться русским подкрепление, встречаются на этом счастливом месте. Действительно, можно сказать без преувеличения, что если Россия станет твердою ногою в Герате и ее сообщения будут обеспечены, во-первых, с Астрабадом через Мешед, во-вторых с Хивою через Мерв, в-третьих с Ташкентом и Бухарою через Мейменэ и Оксус, — то все туземные силы Азии не в состоянии будут сбить ее с позиции. Предположим, что она займет эту угрожающую позицию только ради своих враждебных отношений к Англии — она будет, иметь средства нанести нам серьезный вред, так как кроме ее собственных войск, занятие Герата отдаст все военные силы Персии и Афганистана в ее распоряжение. России стоит только указать на Индию, как на добычу, которая всегда служила наградою победоносным войскам спускавшимся с северных гор, и она может быть уверена в их сочувствии...» Переходя к мерам противодействия России, автор спрашивает: «можем-ли мы оправдаться тем, что не обращаем внимания на эту опасность, потому что она еще далека от нас? Не должны-ли мы заранее позаботиться, чтобы нас не захватили врасплох? Россия никогда не в состоянии будет утвердиться в Герате и поддерживать сношения с Астрабадом без содействия Персии, и вот наши усилия должны стремиться к тому, чтобы предотвратить это содействие.
«Преобладающее мнение в нашей восточной политике есть то, что Персия слишком слаба и ненадежна, что бы мы решались на через-чур большие расходы для поддержания дружественных отношений с шахом. В Тегеране мы довольствуемся теперь второстепенным положением относительно России, надеясь, что когда настанет время действовать, то мы усиленною энергиею вознаградим потерянное; но это, правду сказать, очень близорукая политика. Доброе расположение нации, которым мы пользовались некогда в Персии, а теперь потеряли, нельзя купить в один день. Это дело времени и постоянного неослабного внимания. Если мы хотим остановить движение России к Индии, если мы желаем, главным образом, сделать невозможным или по крайней мере удалить на неопределенное время занятие Герата, то нам необходимо зашевелиться, наконец, в Персии. Огромные расходы, которые мы несли во времена Гарфорда Джонса и Малькольма при изгнании французов, теперь не нужны. Что теперь необходимо, так это выказать сочувствие к нации и оказать ей покровительство против русского давления. Наши офицеры должны быть поставлены в персидских войсках на такую ногу, чтобы на них смотрели, как на доверенных и полномочных от правительства лиц, подобно тому, как это было во времена Кристи, Линдсея и Гарта. Подарки, состоящие из усовершенствованного оружия и артиллерии, будут свидетельствовать о нашем пробудившемся участии.
«Мы должны поощрять персидских аристократов, чтобы они присылали своих сыновей воспитываться скорей в Лондон, нежели в Париж. Помещение английских капиталов в банки, в железные дороги, в копи, в особенности если все это будет поддерживаться нашим правительством, — еще более укрепит союз обеих стран. Потом, посреди народа, который любит пышность и придает большое значение внешним формам, необходимо, чтобы наше посольство содержалось на широкую ногу, чтобы подарки раздавались щедро, и чтобы дипломатическое учреждение в Тегеране, в действительности имело-бы скорей восточный характер, нежели европейский».
Подтверждение основательности сетований с. Раулинсона, мы находим и в статье Вамбери: «соперничество России и Англии в Средней Азии». {79} Вот это место:
«Во время посольства в Персии сэра Генри Раулинсона, английское влияние пошло было в гору, но, с тех пор, оно постоянно падало... на сколько английская политика в Иране отличалась, во времена Малькольма, щедростию и предупредительностию, на столько же она отличается, начиная с Мак-Ниля — скупостию и вялостию».
Возвращаясь снова к воображаемым замыслам России сэр Раулинсон говорит: «в настоящую минуту, внимание России обращено по направлению к Мерву и Герату, и в своей азиятской политике она будет руководствоваться, главным образом, соображениями касательно этого специального вопроса. Например: останется-ли хан управителем хивинского ханства или будет назначен туда русский губернатор — это будет зависеть от того, какое устройство может скорей держать в страхе туркмен. Даже обширные инженерные сооружения, судоходный канал и железная дорога между морями Каспийским и Аральским, работы на которых вскоре начнутся, вероятно, имеют в глазах России больше значения, как средства для укрепления позиции на Оксусе и для занятия Мерва, чем как средства сообщения с Туркестаном».
И так последния события в Азии наводят англичан на мысль, что им предстоит опасность неминумая.
В числе мер, рекомендуемых сэром Раулинсоном, недостает здесь только одной: занять Герат английскими войсками. Но в конце своей книги, автор не упустил и этого. Англичане не раз уже рассуждали о Герате, и только отдаленность этой страны от остальных владений английских, да трудность сообщений через горы, занятые разбойничьими племенами, удерживали до сих пор английскую предприимчивость. Считая необходимым занять Кандагар и Герат, в случае дальнейшего движения русских, с. Раулинсон высказывает однакоже желание, чтобы эта мера была истолкована в надлежащем свете. «Необходимо, говорит он, чтобы поняли, что мы не имеем в виду расширения своих владений и завоевания земель, а что напротив, занятие Кандагара и Герата есть чисто мера военной обороны, навязанная нам наступательным положением России. Если-бы эмир (кабульский) согласился держаться одной с нами политики и предоставил-бы все средства западного Авганистана к нашим услугам на время экспедиции, как это было уже прежде, то тогда не встретится никакой надобности изменять обыкновенную гражданскую администрацию или держать себя как-либо иначе, нежели как следует временным гостям в дружественной стране».
Такие рассуждения, конечно, только пришпоривают ост-индскую администрацию и поддерживают ее решимость на самые крайния меры. Расстояние, трудность сообщений и разбойники перестали уже пугать вице-короля.
Теперь, после занятия нами позиции на Аму-Дарье, англичане решаются на важный шаг: они хотят выступить к нам на встречу по дороге к Герату. Для этого предполагается пройдти Баланский проход и занять впереди него город Кветту, принадлежащий Келату, на что англичане считают себя вправе, на основании договора с этим владением.
Таким образом, Англия выставляет против будущей грозы — надежный громоотвод. Но, так как известно, что громоотвод привлекает к себе мимо идущую грозу, а не предупреждает ее, то весьма возможно, что в случае занятия англичанами г. Кветты, наша встреча с ними произойдет ранее, чем бы им было желательно.
