Илья Деревянко - «Белые пятна» Русско-японской войны

Ввиду изложенного, прошу Ваше Превосходительство не отказать сообщить, не встречается ли препятствий с Вашей стороны к возложению наблюдения за деятельностью Персица на подполковника Шершова.

В случае изъявления согласия Вашего Превосходительства на мою просьбу, прошу для пользы дела разрешить подполковнику Шершову относиться, по вышеизложенному делу, непосредственно с вверенным мне Управлением.

Уведомляю, что, по имеющимся сведениям, очагом шпионства неприятеля в настоящее время является г. Харбин, куда и предполагается командировать Персица.

Подписал: Генерал-квартирмейстер генерал-майор Орановский

Генерального штаба подполковник барон Винекен 8 апреля 1905 г. № 4502 ст. Годзядан

Резолюция Главнокомандующего: «Доклад утверждаю и назначаю поручику Субботичу единовременно две тысячи и ежемесячно по одной тысяче. Все остальное на личном ответе и страхе поручика Субботича».

Линевич

14 апреля

Верно: Генерального штаба капитан Михайлов

Его Превосходительству генерал — квартирмейстеру при Главнокомандующем{347}

Самым важным и вместе с тем наименее освещенным является в данное время вопрос о новых формированиях в Японии и тех источниках комплектования, которые еще остаются в распоряжении японского военного министерства. Имеющиеся по этому вопросу сведения весьма неясны и сбивчивы, часто противоречивы. Документально установлены только два факта, а именно: вновь сформированы 12 резервных полков (3 батальонного состава), с № 49 по 60, и в Японии формируются отдельные ополченские батальоны (из Государственного ополчения — кокумин) со своей особой нумерацией, сколько их, неизвестно, но есть некоторые признаки, по которым можно думать, что число их будет доведено до 52. Назначение этих батальонов, по-видимому, несение караульной и гарнизонной службы в пределах Японии.

Наша дальняя разведка, в особенности же тайная агентура в Японии, была поставлена если и не блестяще и не на таких широких основаниях, как это было бы желательно, но во всяком случае она давала много весьма ценных и оправдавших себя впоследствии сведений.

В особенности выделялись сведения, доставленные агентами Д.С.С. Павлова и представителя Министерства финансов в Пекине г-на Давыдова.

Но наша тайная агентура в Японии потерпела почти непоправимый удар вследствие пропажи материалов с обозначением фамилий агентов при отступлении от Мукдена; ввиду грозящей им жизненной опасности, почти все агенты были вызваны из Японии. Тем более полагал бы необходимым воспользоваться благоприятным случаем, который дает нам возможность командировки в Японию ныне же лица, знакомого с военным делом и заслуживающего полного доверия. Поручик 11-го B.C. стрелкового полка Субботич вызвался добровольно на столь опасное и рискованное предприятие. Его военное образование, нерусское происхождение, великолепное знание иностранных языков, немецкого и французского, заграничное воспитание, родственные связи в правящих сферах Сербии — все это данные, сулящие успешное и блестящее выполнение возложенной на него Вашим Превосходительством задачи.

Но для пользы дела я полагал бы необходимым, нисколько не скупясь на денежные расходы, открыть поручику Субботичу широкий кредит, дабы дать ему возможность жить в лучших гостиницах и вращаться в более интеллигентных слоях общества. Это является вместе с тем наиболее надежным способом не навлекать на себя внимания японской полиции.

Что касается способа доставки донесений, то казалось бы наилучшим воспользоваться для этой цели услугами представителя нашего Министерства финансов в Пекине г-на Давыдова. Через посредство же г-на Давыдова можно будет пользоваться и иностранным банком, из которого поручик Субботич будет получать необходимые ему деньги. Как статский г-н Давыдов, по всей вероятности, находится под менее строгим надзором японских агентов, чем остальные наши официальные представители за границей, сношений с которыми поручик Субботич должен, понятно, всячески избегать.

Хабаровский 1-й гильдии купец ТИФОНТАЙ

16 мая 1905 г. г. Куанчендзы Копия

Его Превосходительству

Генерал-квартирмейстеру при Главнокомандующем{348}

В.А. ОРАНОВСКОМУ

Ваше Превосходительство Владимир Алоизович!

Поездка в Харбин не увенчалась успехом. Город слишком большой и многолюдный, чтобы можно было скоро покончить с известным Вашему Превосходительству делом, пришлось пробыть в Харбине две недели и, несмотря на все старания разведчиков, ничего не могли найти.

Уезжая из Харбина, я оставил там десять человек наших разведчиков при одном китайском офицере Ли Син-пу, чтобы они наблюдали и ловили японских шпионов. Возвратившись из Харбина, я убедился, что наша разведка дает ничтожные результаты и, как выясняется, главным образом потому, что противник предпринял очень строгие меры, так что наши разведчики почти все возвращаются, не достигнув цели.

Под Мукденом удобно было производить разведки ввиду близкого расположения неприятеля и хороших пунктов, через которые можно было получать сведения, самое позжее через три дня, как то: Инкоу и Синминтин.

Теперь же, наоборот, очень трудно получать сведения, так как в места расположения японских войск никак невозможно пробраться разведчикам вследствие зоркости японцев. Так, например, сведения о Кайюане можно получить не ранее 10 дней, пока вернется оттуда разведчик, такой промежуток времени, все сведения, даваемые Вам, могут всегда быстро измениться, что, конечно, и вводит в заблуждение как штаб, так и наши войска.

Последнее же время, как, вероятно, известно уже Вашему Превосходительству, я привлек к делу разведки полковника Чжан-чжен-юаня. Этот человек всей душой предан русским. Обладая в высшей степени хорошим умом, железной энергией и предприимчивостью, он очень полезен нам.

Я и полковник Чжан-чжен-юань согласились составить в полном смысле партизанский отряд, совершенно свободный в своих действиях. Начальником отряда будет Чжан-чжен-юань под фамилией «Пинтуй». Отряд будет состоять из 500 конных хунхузов. Цель отряда — беспокоить тыл неприятеля, делать внезапные набеги, жечь склады, портить японский телеграф и железную дорогу, производить разведку.

Для вооружения отряда я прошу выдать под мою личную ответственность 400 штук 3-линейных винтовок кавалерийского образца с необходимым количеством патронов. Винтовки по миновании надобности будут возвращены обратно по №№.

Для удостоверения того, что будет сделано отрядом, необходимо командировать одного офицера или унтер-офицера с несколькими всадниками, которые постоянно будут находиться сзади отряда, по Вашему усмотрению, но с непременным условием не вмешиваться ни в какие распоряжения начальника отряда, которому необходимо предоставить полную свободу действий.

Полковник Чжан-чжен-юань изъявляет согласие служить без всякого жалованья. Жалованье людям, содержание полное их, а также лошадей я, Тифонтаи, даю пока из своих личных средств в продолжение трех месяцев.

Впоследствии, если окажется, что отряд был полезен и вполне оправдает назначение, и если Его Превосходительство Главнокомандующий Маньчжурскими армиями найдет возможным, пусть правительство возвратит мне затраченные на отряд средства.

Если же отряд не оправдает себя, то он будет расформирован тотчас, как того пожелаете, а все расходы по нему я тогда принимаю на себя.

При этом прошу прикомандировать к отряду двух фельдшеров с необходимым количеством перевязочных средств для подания помощи при ранении кого-либо из отряда. Одновременно с этим письмом я подал доклад начальнику управления транспортов генералу Ухач-Огоровичу, прося его ходатайствовать пред Его Превосходительством Главнокомандующим Маньчжурскими армиями об основании партизанского отряда, о чем прошу и Ваше Превосходительство, так как существующие разведки заменит партизанский отряд, который будет приносить гораздо больше пользы.

О последующем по сему ходатайству благоволите Ваше Превосходительство уведомить меня, я пока нахожусь в Гунчжулине и в случае надобности, по вызову, могу приехать лично с полковником Чжан-чжен-юанем.

Примите, Ваше Превосходительство, уверение в глубоком к Вам уважении и преданности.

Копия