ВСТУПЛЕНИЕ
После незаконного антиконституционного переворота 2014 года мне неоднократно приходилось заниматься расследованиями преступлений режима, который пришел к власти в Киеве. На протяжении всех лет гражданской войны на Украине мы опрашивали пострадавших и жертв преступлений непосредственно в районах боевых действий, госпиталях и больницах, пунктах размещения беженцев, фиксировали свидетельства военнослужащих и добровольцев после обмена пленных, проводили интервью у пострадавших непосредственно после украинских ударов по мирному населению. Полученные нами данные использовались на заседаниях Совета Безопасности ООН, заседаниях членов СБ ООН по формуле Аррии и других мероприятиях организации, на конференциях ОБСЕ и на других международных площадках. Я вспоминаю одно из таких мероприятий четыре года назад в Нью-Йорке, когда Постоянный представитель Германии при ООН начал свое выступление со слов, что они давно знают «господина Григорьева, который критикует Украину».
С началом Специальной военной операции киевский режим начал еще более масштабную войну против той части мирного населения, которую он не считал «своей», т.е. против тех, кто отказывались принять радикальную идеологию украинского национализма или признавать тех. кто пришел к власти после антиконституционного переворота 2014 года. Одновременно представители властей США и Европы полностью перестали слышать информацию о массовых украинских военных преступлениях. Это неудивительно, ведь именно они и стоят за киевским режимом и этими преступлениями, нередко непосредственно участвуя в них, например, выдавая целеуказания и подтверждая координаты ударов из американских РСЗО HIMARS по мирным госпиталям и больницам. Однако кроме властей США и Европы есть население их стран, значительная часть которого, несмотря на фактически введенный режим цензуры в западных СМИ, стремится знать правду о происходящем. Так же как и большая часть населения земного шара, который далеко не сводится к США и их сателлитам.
В марте прошлого года по моей и моих коллег из Общественной палаты России инициативе, при непосредственном участии международных журналистов, юристов и общественных деятелей был создан Международный общественный трибунал по преступлениям украинских неонацистов и их пособников. В настоящее время в него вошли представители гражданского общества из 26 стран мира. Мы развернули нашу деятельность на освобожденных территориях и в районах, где идут боевые действия. Основная задача Международного общественного трибунала — сбор информации о преступлениях, передача ее в российские правоохранительные органы и представление о них на российских и международных публичных площадках.
За прошедшее с марта прошлого года время нами было опрошено более 600 пострадавших и свидетелей военных преступлений Украины, а также целый ряд украинских военнопленных. Большая часть из этих свидетельств вошли в эту книгу. Только несколько из многих сотен свидетельств по просьбе опрашиваемых ограничивается именем — практически везде полностью приведены фамилия, имя, отчество и место жительства на момент опроса. Это сделано с согласия свидетелей и для того, чтобы представители любых стран или средств массовой информации могли дополнительно опросить и уточнить подробности событий у самих источников информации. В данной книге цитируется прямая речь этих людей самого разного возраста, профессии и образования. В большинстве случаев эта речь далека от литературной — многие из них рассказывают о том, что с ними случилось, через несколько часов или даже минут после украинских обстрелов, прямо в тех местах, где они потеряли своих близких или были разрушены их дома и квартиры, в больницах после операций или после того, как им еле удалось бежать под огнем ВСУ с территорий, которые контролировала Украина.
Полученные нами факты и свидетельства неопровержимо доказывают, что украинский неонацистский режим на широкомасштабной и систематической основе осуществляет сознательные нападения на гражданских лиц, включая убийства, истребление, пытки, насильственные исчезновения, а также нападения на больницы и госпитали, обстрелы мест скопления мирных граждан, уничтожение гражданских домов, массовое минирование населенных пунктов, захват заложников и использование живого щита из мирных граждан и т. д.
Согласно международному гуманитарному праву, эти преступления относятся к категории преступлений против человечности и военных преступлений. Эти преступления не имеют срока давности.
Фактически украинские вооруженные силы и силовые службы ведут себя на Донбассе как немецко-фашистские войска на оккупированной советской территории или европейские страны в захваченных ими в XVHI веке колониях. Схожими являются не только зверские методы террора и запугивания мирных граждан, но и сама идеология преступников. Вспоминаю, как в одной из комнат освобожденной базы неонацистского полка «Азов» я обнаружил копию карты немецко-фашистского генштаба 1941 года. Дело в том, что эти неонацисты действительно видели себя фашистами, которые захватывают СССР. Во время боев в Мариуполе одна из опрошенных нами женщин рассказала историю о том, как лежавший в ее больнице британский гражданин из полка «Азов» прямо говорил ей, что русских в этом городе не будет: «Сейчас вы нужны, а потом вас никого тут не будет».
Показательно и свидетельство одной из опрошенных сотрудниками Международного общественного трибунала жительниц Артёмовска, которая рассказала, что слышала от украинских военных о жителях Донбасса: «Земля наша, украинская, а народ не наш».
Исходной точкой, сделавшей возможными украинские зверства и преступления против человечества, является не только намеренная политика киевского неонацистского режима, но и идеология украинского национализма, который в первой половине XX века являлся одним из вариантов нацизма, а сейчас — неонацизма. Его важнейшей составляющей частью является расизм и идеология превосходства украинской нации (в прошлом веке киевские националисты предпочитали использовать термин «украинская раса»), которую с 2014 года целенаправленно воспитывал украинский режим и стоящие за ним страны Запада. Одна из опрошенных нами жительниц Мариуполя рассказывала, что в ответ на вопрос о направленном на нее оружии украинский военный ей откровенно ответил: «Мы русскоязычных ненавидим» (в переводе с украинского), а другой жительнице Северодонецка украинские военные прямо сказали: «Вы бы знали, как мы вас ненавидим, была бы наша воля — мы бы вас всех расстреляли». Показательна и история другой опрошенной нами свидетельницы из Соледара, которая рассказывает: «Звонила наша соседка, она с маленьким ребенком уехала на Западную Украину. Местные дети и взрослые приходили, на нас смотрели, показывали пальцем и говорили: «Там москали, привезли москалей».
Именно исходя из этой неонацистской идеологии украинского национализма вооруженные силы и спецслужбы Украины пытают, убивают и грабят мирных граждан, подвергают их обстрелам и прицельным ударам, осуществляют массовое
