дозор был установлен у маленького островка Мавро, примерно в пяти милях от входа в Дарданелльский пролив. В марте и апреле он состоял из двух линейных кораблей или одного линейного корабля и фрегата и сменялся через 11–16 дней. Командование дозором возлагалось на одного из командиров дозорных кораблей. В приказах командирам блокадного дозора Сенявин рекомендовал «бывать… чаще под парусами, чтобы в случае нужды не тратить время на съемку кораблей с якоря» [15].
Главные силы находились в проливе между Тенедосом и анатолийским берегом и в любой момент готовы были сняться с якоря. Связь между ними и дозором в дневное время и при хорошей видимости была визуальной. В ночное время и при плохой видимости связь осуществлялась при посредстве репетичных кораблей. Помимо того, наблюдение за сигналами кораблей дозора и непосредственно за проливом осуществлялось специальными постами наблюдения и связи, установленными на северных высотах Тенедоса.
Сенявин не переоценивал значения блокады и не рассчитывал на то, что блокада Дарданелл сама по себе вынудит турок к капитуляции. Но он с полным основанием считал, что блокада обеспечит более благоприятные условия для решительного удара по Константинополю в момент, когда черноморский десант будет подготовлен и направлен к Босфору.
Ближняя блокада Дарданелл действительно создала серьезные затруднения для противника, сорвав доставку морем продовольствия в турецкую столицу. Эффективность блокады еще более возрастала в силу того, что Дунайские княжества, из которых также поступало продовольствие в Константинополь, были заняты русскими войсками. Продовольственные трудности усилили беспорядки в турецкой столице и отразились на боеспособности турецких войск, сосредоточенных в районе проливов. Наконец, блокада затруднила комплектование личным составом и снабжение турецкого флота, так как часть личного состава турки набирали в Архипелаге и оттуда же поступала значительная часть корабельных запасов.
Из предыдущего видно, что в организации действий на морских сообщениях Сенявин превзошел английских адмиралов. То же нужно сказать и об организации блокадных действий. В период войн против Наполеона англичане нередко прибегали к блокаде французских баз. Однако блокадные действия английского флота носили пассивный характер. Британский флот не умел навязать блокированным силам противника свою волю, не мог заставить французов принять бой тогда, когда им это было невыгодно. Сенявин же, наоборот, так организовал блокаду, что сумел захватить инициативу в свои руки и побудить противника к действиям, в которых были заинтересованы русские.
Находившийся в Мраморном море турецкий флот превосходил русскую эскадру численно [16]. Кроме того, у турок было то преимущество, что они сохранили зону для боевой подготовки, поскольку блокаде подвергался не порт с ограниченной акваторией, а Мраморное море. Но уровень боевой подготовки личного состава русской эскадры был выше: русские моряки превосходили противника в искусстве маневра и в искусстве ведения артиллерийского огня. Значительно выше был и их моральный дух. Учитывая это, Сенявин всячески искал боя, будучи уверен, что ему удастся разбить турецкий флот и таким образом подготовить благоприятные условия для нанесения в дальнейшем решающего удара по Константинополю со стороны Черного и Средиземного морей.
Острые продовольственные трудности, которые были вызваны ближней блокадой Дарданелл, уже сами по себе заставляли противника решиться на бой с блокирующими силами русского флота. Кроме того, Сенявин предпринимал демонстративные действия, которые должны были побуждать турок к выходу из Мраморного моря и принятию боя. Русский командующий неоднократно отделял часть своих сил и отсылал их от Дарданелл на выполнение второстепенных задач. Так, в марте 1807 г. он послал отряд кораблей к Салоникам для захвата имевшегося там французского имущества, в мае – четыре линейных корабля к острову Лесбос для захвата торговых судов, шедших в Смирну, и т. д. Сам Сенявин говорил, что разделением своих сил он имел в виду «поощрить турок к выходу из Дарданелл» [17].
Расчеты Сенявина оправдались: русским морским силам удалось побудить противника к выходу из Мраморного моря и навязать ему бой.
Выводы. 1. Обстановка, в которой приходилось действовать русским вооруженным силам на удаленном Средиземноморском театре, особенно осложнилась в 1807 г. в связи с вступлением Турции в войну и предательскими действиями английского флота.
В этих трудных условиях Сенявин умело развернул силы, сосредоточив большую часть эскадры на главном дарданелльском направлении, и в то же время обеспечил оборону Которской области и Ионических островов и действия на морских сообщениях противника в Адриатике.
2. В отличие от блокадных действий западных флотов организованная Сенявиным ближняя блокада Дарданелл носила активный характер. Сенявин сумел побудить турок к действиям, в которых он был заинтересован, и навязать им бой.
Дарданелльский и афонский бои
Стремясь навязать противнику бой, Сенявин тщательно к нему готовился. Еще в приказе на переход от Корфу к Дарданеллам он предписал командирам кораблей «при каждом удобном случае обучать людей исправно действовать артиллериею». Первостепенное значение придавалось совершенствованию морской выучки личного состава.
Сенявин не считал возможным заранее регламентировать детали будущего боя. Но он наметил некоторые руководящие идеи, чтобы личный состав успел их ясно осознать и подготовиться к их осуществлению.
Прежде всего он внушил командирам кораблей, что вступит в бой и в случае, если «число турецких кораблей будет с нами вровень», и в случае, если у противника будет полуторное и даже двойное превосходство в численности кораблей.
Все инструкции командующего были проникнуты стремлением добиться решительного результата. Он предупреждал командиров кораблей о своем намерении вести бой на кратчайшей дистанции и сосредоточить превосходящие силы против турецких флагманов. В инструкции от 16 апреля Сенявин писал: «Должно полагать, что между кораблями турецкими будет несколько трехдечных, и чтобы скорее победить оные, то атакуя их, стараться действовать двум против одного, примыкая к передовому или заднему мателоту вашему» [18].
Заблаговременное доведение этих идей до всех командиров кораблей целеустремило боевую подготовку и позволило настолько усовершенствовать движение в сомкнутом строю, что во время Афонского боя для русских кораблей не составило уже особой трудности идти, положив утлегарь на корму переднего мателота.
Знакомя командиров кораблей с основными идеями предстоявшего боя, Сенявин еще в момент оставления Корфу предписал, «сражаясь на якоре, стараться бить по корпусу неприятельского корабля, а под парусами стараться сбить верх, то есть мачты, такелаж и паруса» [19]. Смысл этой инструкции заключался в том, чтобы не дать противнику возможности спастись бегством.
Руководящие идеи предстоявшего боя, которые Сенявин развивал перед командирами своих кораблей, имели значение не только потому, что они целеустремляли боевую подготовку эскадры. Проникнутые твердым намерением добиться решительного результата и не дать противнику возможности бежать, они помогали воспитывать личный состав в наступательном духе и ориентировали его на уничтожение неприятельской эскадры. Таким
